– Ты справишься, – уверенно произнесла я, когда пальцы стучали по его коже на немом языке, выдавая: «Иного выбора у нас нет. Если хотим спастись, придётся пролить кровь».

– Мне стоит прикупить для тебя ещё такой одежды, – ответил мужчина нарочито громко, чтобы Цербер услышал. Его пальцы тем временем сомкнулись на моём запястье, выдавая: «Надеюсь, меня ждёт награда после Арены. И не в виде моих размазанных мозгов».

«И чего же ты хочешь?»

Уголки губ Ориаса едва заметно вздрогнули.

«Зависит от ситуации. Но, честно говоря, я был бы не против видеть тебя чаще в таких нарядах».

«Для таких нарядов нужны места подходящие и люди с головой на плечах».

«Я это устрою».

Я едва сдержалась, чтобы фыркнуть.

«Удачи».

И прежде чем он успел ответить, отпустила руку, повернувшись лицом к Церберу.

– Если он выиграет, то ты даёшь нам свободу и товар из Бароний, посланный самому Императору.

Цербер приподнял брови.

– Так ты за этим сюда прилетела? – насмешливо поинтересовался он. – Ради этого товара? Он не стоит даже тысячи импер.

– Но нам он нужен, как и наши жизни, – заметила я, гадая, что может быть внутри, раз это не впечатлило Цербера.

– Что ж, я тебя понял. Но до этого момента ты будешь рядом со мной, в этом месте, как и на Арене. Уж очень сильно я хочу взглянуть на твоё лицо, когда ты лишишься надежды на спасение.

Я сглотнула, молясь, чтобы Ориас умел драться, а не только спать со всеми подряд. Иначе мы и вправду погибнем.

На этот раз Йель нарядила меня не так откровенно, но всё равно, смотря на своё отражение, я ощущала себя девушкой уж слишком лёгкого поведения. За меня точно могли побороться хозяева борделей, даже не смотря на то, что я землянка.

Руки, плечи и шея были изрисованы серебристыми узорами, которые тщательно выводили на мне сразу три наложницы. Волосы были аккуратно собраны на затылке и волнами спускались на спину. Из пучка виднелся дорогой гребешок из синей кости с белыми драгоценными камешками, к которому были привязаны серебряные нити, вплетённые в локоны.

На меня надели изумительной красоты (и, видимо, такой же цены) платье из нежного голубого материала, который не ощущался на теле. На плечах и шее он был тёмно–синим, бледнея и просвечивая на груди и талии и вновь становясь более плотным чуть ниже пупка и до самых колен. При этом всё это было вышито серебряными нитями с редким голубым жемчугом. Цербер так и подчёркивал, что я одна из его любимых игрушек – интересный приз.

И всё почему? Потому что до этого он давно перестал надеяться на различные покушения, а тут объявляется какая–то мелюзга, которая нападает на него и вдобавок крадёт самую ценную «безделушку» во Вселенной. Спросите, почему я эту самую «безделушку» ещё не продала? А потому, что она считается давно утерянной, и продай я её на обычном рынке, тут же возникнут вопросы, а тащиться вновь на Тутам мне не очень хотелось. Так что «безделушка» до сих пор лежит у меня на Орике. Надо будет как–нибудь вернуться и забрать её.

Когда меня закончили наряжать, я снова не узнала себя в зеркале. Ну, по крайне мере, теперь точно не выгляжу как пятнадцатилетняя девчонка. Оказывается, у меня даже формы есть, и грудь имеется. Конечно, хотелось бы это обнаружить не на пороге смерти, но лучше поздно, чем никогда, не так ли?

К Арене меня вёл чуть ли не целый отряд Мародёров. Наивные, думают, что я сбегу? Нет, конечно, есть такая вероятность – ножик я перепрятала в рукав, пока наложницы о чём–то спорили. Было бы хорошо ещё найти свой пистолет, а то столько импер за него заплатила… надеюсь, Дамес возместит мой ущерб.

Единственное, что радовало – мне вернули мою цепочку с медальонами и железной стрелой. Ну, как вернули… я поставила Йель условие – если она не добудет мою подвеску, то я надену броню Мародёров и пойду так. Та явно не хотела испытывать терпение Цербера и вернула моё «украшение».

Арена, если мне не изменяет память, парила так же над Бездной, только на этот раз соединялась мостами с Этажами. Она была громадной, и чем–то напоминала Колизей на Земле. Только более богатая, из прочного чёрного камня, с ложами для шишек с Этажей, круглой ареной со сложным механизмом под ней, и вечными фонарями между рядов.

Арена редко когда использовалась – красочные бои тут почти не проходили, если только не завозили какого–то интересного раба, который мог бы посоперничать с бывшим чемпионом. Пусть это и было весьма небольшое представление, зато очень красочное. Народ с Этажей любил поразвлечь себя, да и Арена, принадлежащая Мародёрам, гребла деньги лопатой в такие моменты. Так что я даже вложила свою копейку в бассейн Цербера, предложив Ориаса выставить на Арене. Правде, если тот выживет, вряд ли меня по головке погладит.

Миновав один из мостов, я бросила взгляд в чёрный зёв под нами, и сглотнула. Всех негодных Мародёрам кидают в Бездну, а что под ней – одни звёзды знают. Либо пустота, либо выход на другой стороне Тутама, либо же изголодавшееся по мясу существо, которое скоро получит свою дань. Знать мне вообще не хочется, если уж так прямо говорить.

Войдя под свод Арены, со мной остались только два Мародёра, ведя меня запутанными коридорами наверх. Мы вышли на восточной стороне у лож с ближайшими «помощниками» Цербера. На самом деле это место едва ли отличалось от других частей Арены, только вместо жёстких скамеек тут были роскошные диваны с подушками, у которых стояли круглые столики с выпивкой и фруктами. Везде ходили девушки в вызывающих нарядах, разнося напитки и еду. Однако смешаться с ними у меня не получилось – меня тут же заметили богатые торговцы, начав пожирать взглядом и даже не додумывая, что у меня под платьем. И так всё было видно.

Ложе Цербера находилось вверху, под навесом из рыже–синей ткани, с подушками и уже лежащими там наложницами. Сам же Цербер о чём–то лениво переговаривался с пухлым муфом зеленоватого оттенка и заплывшим жиром жабьим лицом. Однако, заметив меня, отмахнулся от него, с улыбкой лиса предложив сесть рядом.

– Эта одежда тебе идёт намного лучше, чем те обноски, в которых тебя поймали, – заметил Цербер.

– В тех обносках хотя бы можно было не опасаться, что меня поймает и поимеет каждый, кому не лень, – прохладно заметила я, опускаясь рядом с ним на мягкие подушки.

Цербер дал мне бокал с вином, который я нехотя приняла, однако пить не стала, смотря на круглую арену внизу.

– Надеешься, что твой «воин» выиграет? – усмехнулся тот, пригубив вино.

– Хотелось бы рассчитывать на это.

– Что ж, не буду рушить твои мечты…

– Ты принёс мою награду? – перебила я.

Цербер допил вино, приподняв разделяющую нас подушку и явив небольшую коробку чёрного цвета с двумя печатями. Одна принадлежала Союзу Малых Бароний, вторая – Межмировой Империи.

– Ты её не вскрывал, – заметила я.

– Я не скрываю товары – у меня для этого есть сканеры, – раздражённо ответил Цербер. – А вдруг кто–то захочет подложить мне отравляющий газ или бомбу?

Умно, заметила я, коснувшись губами вина, но так и не испив его. Впрочем, это же Цербер. Для него товар важнее чужих жизней, и если он не вскрыл это посылку, то там явно что–то, не заслужившее его внимание.

– Я видела у тебя во дворце доспехи, – негромко произнесла я, задумчиво смотря на арену. – У них был весьма необычный шлем с шипом на конце.

Цербер едва заметно улыбнулся, удобно сев на подушках и проведя длинными пальцами по спине одной из своих наложниц. Та тут же замурчала под его ласками.

– У тебя как всегда зоркий глаз, Шпилька, – не то укорил, не то похвалил он. – Мои люди нашли этот доспех на заброшенном корабле в районе Белого Света…

– Белый Свет? – перебила я, взглянув на Цербера. – Это же на самом конце Вселенной. Там нет жизни.

– Знаю. Одна пустота с безжизненными планетами. На неё никто не претендует, да и добраться туда весьма сложно… мои люди забрели туда по ошибке, и нашли корабль. Военный корабль.