– Я не просил тебя убирать здесь, – ответил Луиджи. – Марио содержал дом в чистоте. Я пытался объяснить ему, что это вредно для здоровья, но он смеялся и говорил мне: «Папа, твоя прекрасная еда будет иметь ужасный вкус, если туда попадет пыль. Давай один вечер проведем за уборкой и чисткой всего в доме».

– И ты, конечно, ничего не убирал со дня его смерти. – Лоренцо оторвал тонкий розовый лепесток и прилепил его Луиджи на щеку. – Благодарность за то, что приютил меня здесь. Теперь я стал тем, на кого ты можешь изливать всю свою желчь.

– Мне не нравится, что ты живешь здесь. Почему мне это должно нравиться?

Луиджи отлепил лепесток и понюхал его.

– Ты не такой хороший спутник, как мой Марио. Ты понапрасну тратишь мои деньги, сжигая свечи, чтобы читать свои ученые книжки, и все время насмехаешься надо мной.

– Но я также ем твою изысканную стряпню, и с большим толком. Такое теперь не часто встретишь.

– Это верно, – согласился Луиджи угрюмо. – Ты не дурак в том, что касается важных вещей в жизни. Может быть, только поэтому я и терплю тебя.

– Возможно. – Лоренцо отложил оголенную ветку в сторону. – Подай мне еще одну.

Луиджи швырнул ему ветку через стол.

– Но я больше не пойду с тобой гулять в лес. Я мог бы провести утро за более важным занятием.

– Я понял, что это большое одолжение с твоей стороны.

– И для чего, спрашивается? – Луиджи встал и начал собирать разбросанные ветки и листья. – Чтобы ты имел возможность немного постругать? – Он отнес пучок веток к очагу и свалил их на камни.

– Что ты делаешь? – примиряющим тоном спросил Лоренцо.

– Разумеется, я не собираюсь убирать за тобой, – быстро сказал Луиджи. – Сам собирай свой мусор. Я просто подумал, что это избавит меня от необходимости тащить дрова вечером.

– Очень практично! – Лоренцо склонился над веткой, которую зажимал меж колен, срезая еще один прутик. – Но если бы я был на твоем месте, я бы не стал этого делать.

– Почему?

– Потому что, если ты ударишь кремнем по этим веткам, – Лоренцо отрезал еще один цветущий побег, – через несколько часов мы оба, несомненно, умрем.

– Ты дрожишь. – Рука Лиона сжала руку Санчии, когда они поднимались по ступенькам собора. – Здесь-то тебе нечего бояться. – Он улыбнулся. – По сравнению с чумой замужество не такая уж страшная вещь.

– Это не страх. – Санчия облизнула губы. – Не знаю, почему я чувствую себя так неловко.

– Ты довольна тем, что выходишь замуж? Она покачала головой:

– Это неподходящее слово. Я счастлива, что выхожу за тебя замуж. Я люблю тебя. Я всегда буду любить тебя; Лион. Он наклонился и коснулся губами ее виска.

– И я всегда буду любить тебя. Они вошли в высокие двери собора.

– Подожди тут. Я поговорю со священником. – Он огляделся и прошел вперед.

Санчия смотрела, как он идет по мраморному полу к алтарю. Ее Лион – воплощение силы, энергии и страсти. Она даже не мечтала о такой любви – огромной и всепоглощающей.

Почему же тогда ей так тревожно при мысли о том, что их жизни будут теперь связаны навеки?

Возможно, потому что она читала слишком много историй о возвышенной любви знатных дам и их галантных кавалеров, а ее собственное чувство было так не похоже на то, что описывалось в книгах. И все же ее любовь стала для нее теперь самым главным на свете.

Солнечный луч пробился через витражи окон и окрасил радужными цветами фигуру Лиона и мантию священника.

Запах цветов, мирра и горящих свечей достиг Санчии, опьяняя ее крепким благоуханным ароматом.

Лион повернулся и протянул ей руку.

Глядя ему прямо в глаза, она двинулась навстречу.

Внезапно он улыбнулся ей, и она почувствовала воодушевление и радость. Мерцающий свет, лившийся из окон собора, окружал ее, и она вдруг почувствовала, что вся переполнена этим сияющим светом.

Боже, это так просто. Почему же она не понимала раньше того, что так ясно сейчас?

Любовь, как жизнь, состоит из плоскогорий и долин, безмятежного молчания и звуков рожка. Боль и смятение тоже необходимы… как же тогда еще можно узнать неповторимость такого вот момента, как этот?

Величественность такого мига.

– Почему ты выбрала для встречи именно это место? – Дамари испытующе смотрел на Джулию. – Почему не в собственном доме?

– Это довольно приятная гостиница, и она находится на достаточно безопасном расстоянии от Флоренции. – Джулия отвернулась от окна, через которое она осматривала двор и конюшню. – Вижу, что ты привел людей из своего отряда. Я надеялась, что так оно и будет.

– Теперь уж я не выпущу Андреаса и его женщину из рук.

– Ты не можешь выпустить того, чего у тебя нет. – Джулия помедлила. – Пока еще нет.

– Я схвачу их.

– Если заплатишь достаточно высокую цену. – Она проследила взглядом за идущим по двору мужчиной. – Ты не сможешь удержать их такими силами. У меня хватит денег на то, чтобы собрать отряд в три раза больший, чем твой.

– У тебя? Обычной проститутки?

– Разве ты не узнал Сантини? Это только один из тех, кого я получила в наследство от Каприно. Вскоре я стану одной из самых могущественных женщин во Флоренции.

Каприно был не глуп, и я многому научилась у него за последние годы.

– Я не заключаю договоров с женщинами.

– Знаю. Ты предпочитаешь издеваться над ними. – Она усмехнулась. – Я никогда не прощу тебе Лоретту. И это только вынуждает меня повысить цену.

Дамари помедлил.

– Они уже у тебя? Это правда?

– Они в моих руках. Лион пришел попросить меня о помощи, чтобы завлечь тебя в свои сети. Они предложили мне пять сотен дукатов. Я попыталась объяснить ему, что эта сумма меня не удовлетворит. Но Лион оказался настолько глуп, что поверил мне, когда я в конце концов согласилась.

– А какая сумма тебя удовлетворит?

– Пятнадцать сотен дукатов.

– Ерунда! Тебе хватит и половины.

Она покачала головой.

– Если ты хочешь заполучить Андреаса и его шлюху, ты заплатишь столько, сколько я требую.

Дамари начал закипать от нарастающего в нем гнева. Жадная сука!

– Где они?

– Далеко от тебя. – Она улыбнулась. – Но не от меня.

Дамари сжал кулаки.

– Я заплачу тысячу дукатов? Грязная тварь!

– Не переношу оскорблений. Теперь цена поднимается еще выше. Шестнадцать сотен дукатов.

– Ты, сука, не можешь… – Дамари, угадав по выражению ее лица, чем это кончится, попытался обуздать свой гнев. – Я заплачу столько, сколько ты просишь.

– Прекрасно.

– Но я не захватил такой большой суммы с собой. Тебе придется подождать. Когда я вернусь в Солинари, я вышлю тебе долг.

Она засмеялась, удивляясь тому, что он считает ее такой наивной.

– И ты думаешь, я тебе поверю?! Можешь возвращаться к себе в Солинари, но без того, за чем приехал.

– Говорю тебе, что у меня нет такой суммы с собой.

– Тогда мы что-нибудь придумаем. – Она помолчала немного. – Я привезу их к тебе в Солинари и поменяю на дукаты.

– А как ты захватишь их? Андреас не дурак.

– Но верит мне. – И добавила:

– С некоторыми оговорками, конечно. Просто мужчине трудно поверить, что женщина, которая дарила ему удовольствие, способна предать его.

– Мне нужна и его женщина тоже. Не хочу, чтобы меня надували, если уж я плачу такую цену.

– И женщину тоже, – согласилась Джулия. – Господь знает, насколько она мне не нравится.

– Каким образом ты сумеешь схватить их?

– Я хозяйка особого заведения и знакома со многими снадобьями и порошками, которые делают женщин в моем доме более уступчивыми. Чуть побольше доза – и Лион с его маленькой рабыней проспят всю дорогу до Солинари. – Она вскинула брови. – В конце концов я могу сама убить их. Мне все равно.

– Нет, – ответил Дамари. – Они мне нужны живые.

– Я так и подумала. Хорошо, вскоре я доставлю обоих в Солинари, как ты хотел.