— Пора.

Я поднял глаза.

— Для чего?

— Для этого разговора. Я сказал тебе, что нам нужно поговорить, но будет лучше, если мы подождём, пока у тебя не будет достаточно времени обдумать всё, через что ты прошла. Но я вижу, что мы не можем позволить себе такую роскошь, — сказал он. — Я знаю, Брайтон.

У меня перехватило дыхание.

— Знаешь, что?

Эти золотые глаза встретились с моими и удерживали взгляд.

— Я знаю.

Внезапно мои ноги ослабли, и я села на край кровати.

Он… он знал?

Как?

Хотя вариантов узнать было бесчисленное количество. У четырёх из них было имя. Я не верила, что Динь сказал бы хоть слово о моей беременности, но остальные трое могли просто убедительно солгать, сказав, что сохранят секрет.

— Знаешь что? — повторила я.

Он наклонил голову, как делал каждый раз, когда ощущал эмоции, которые я не хотела демонстрировать. Я была уверена, что он их считывал.

— Я знаю, тебе сказали, что произойдёт, если я не женюсь на Татьяне или другой Фейри своего Двора, — сказал он.

Мой рот сам собой открылся, а сердце грохотало и билось в груди. От облегчения закружилась голова, и я едва не рассмеялась. Он не знал. Не самое важное.

Он снова наклонил голову, и я поняла, что мне стоило бы взять под контроль свои эмоции. Я положила руки на колени, понимая, что об этом нет смысла лгать.

— Ты имеешь в виду возможное вымирание твоего Двора и твоё свержение и изгнание? То, что Летние Фейри будут ослаблены, и это рано или поздно приведёт к краху всего мира? То, что ты ослабнешь?

Черты лица Кайдена смягчились, пока я говорила, и это послужило для меня предупреждающим сигналом.

— Я признателен, Солнышко.

Я моргнула.

Он пошёл вперёд, медленно, шаг за шагом.

— Тебе не стоит волноваться о том, что случится со мной. Меня это не заботит.

— Тебе легко говорить, — ответила я. — А ещё удивительно, что тебя это не волнует.

Кайден сел рядом, занимая собой почти всю кровать.

— Я буду в порядке и с троном, и без него. А вот без тебя не буду.

Моё сердце кувыркнулось от счастья, и я прикрыла глаза.

— Хотелось бы, чтобы ты не говорил подобных вещей.

— Почему? — Его голос был тихим.

— Потому что эти слова идеальны. Всегда то, что я… — Это было то, что я хотела услышать, и в этом-то и была проблема. — Я просто хочу, чтобы ты такого не говорил.

— Не думаю, что ты предпочла бы, чтобы я лгал.

На самом деле, в данной ситуации, я бы выбрала именно это.

— Вот почему ты пыталась меня оттолкнуть, — сказал он, и я открыла глаза на слове пыталась. Он смотрел на меня с лёгкой улыбкой на губах. — Не потому, что не хочешь меня. Не потому, что не любишь меня. А потому, что думаешь, что поступаешь правильно.

— Я и поступаю, — выпалила я.

Его улыбка стала шире.

— Не то, чтобы мне нужно было подтверждение моей правоты, но спасибо большое за это.

— Не важно прав ты или нет. — Я встала и покачала головой. — И неважно, что чувствуем мы с тобой.

— Важно, что ты веришь, что поступаешь правильно. Что хочешь поступить правильно. По крайней мере для меня. — Он посмотрел на меня самым тёплым взглядом. — Знаешь, что это говорит о тебе?

— Да. Я смелая или самоотверженная, или типа того. — Я отмахнулась от этих слов. — Лучше бы я была эгоисткой.

— Но не трусихой.

Я даже не задумалась над ответом.

— Нет.

— Я так и думал. — Он посмотрел мне в глаза. — Я задам тебе вопрос Брайтон и хочу, чтобы ты ответила на него прямо. Мне нужна твоя честность. Ты любишь меня?

Мои плечи напряглись, когда я собиралась заговорить, то есть солгать. Но он и так знал правду. Думаю, ему просто хотелось услышать, как я скажу это. В любом случае, не думаю, что мне хватило бы сил снова об этом соврать.

— Я люблю тебя, Кайден. — Мой голос стал твёрже, когда я обняла себя руками за талию. — Я думаю… думаю, что влюбилась в тебя в тот момент, как ты вошёл во Флакс и позволил мне притвориться, что я была одурманена Фейри. Знаю, это звучит странно, но я всегда говорила тебе то, чего не могла сказать другим. Как бы странно это не звучало, мне комфортно с тобой, как не было никогда ни с одним парнем, даже несмотря на то, что ты чертовски совершенен, а я полная противоположность этому. Ты умён. Ты забавный, особенно когда раздражаешь меня, что заставляет меня любить даже это в тебе. Ты чувствителен настолько, насколько никто вообще не может себе представить. Так что да, я люблю тебя, Кайден.

Он прикрыл глаза. А когда распахнул, в них отразилось яркое пламя, которое горело внутри него.

— Ты знаешь, что Фейри верят, что часть их души отделяется при рождении и находит себе дом в их родственной натуре?

Вспомнив, что Люси говорила о двух душах и Мортус, я подумала, что то, что он собирается сказать, заставит меня плакать.

— Я нашёл часть своей души в Сиобан. Когда её убили, я не верил, что смогу ещё когда-либо отыскать её снова, даже несмотря на то, что Фейри убеждены, что со смертью эта часть души снова переселяется. Понимаешь, мне повезло найти Сиобан. Не все Фейри находят свою недостающую половинку. Это не означает, что их любовь к другим ненастоящая. Просто связь двух душ более сильная и быстрая. Хватит и одного взгляда. — Он прижал ладонь к своей груди. — То, что здесь, распознаёт свою часть. Связь двух душ неразрывна.

Меня била дрожь, я металась между желанием броситься к нему и бежать из комнаты.

— Я видел тебя до той ночи, когда врата в Иной Мир были запечатаны. Лишь мимолётные взгляды, но каждый раз я ощущал этот трепет в груди. Прошло достаточно времени с тех пор, как я чувствовал нечто подобное, и я не понимал, что происходило. Но в ту ночь, когда ты помогла моему брату… — Его голос стал твёрже, он наклонился вперёд — Я понял, что какими-то образом часть моей души нашла Новый дом. Я и не надеялся отыскать тебя, ту, в ком есть часть меня, но я нашёл.

Несколько лет назад его слова показались бы мне бредом сумасшедшего. Родственные души? Я бы сказала, что они существовали лишь в сказках. Но сейчас? В этом был смысл.

— Тогда я попытался держаться подальше. Я ощущал твой страх и недоверие к Фейри, и когда понял, что тебя смогут использовать против меня, как Сиобан когда-то, я постарался отстраниться от тебя. Это были ошибки, на исправление которых я потрачу всю вечность.

У него вырвался тяжёлый вздох.

— Я люблю тебя, Брайтон. Я полюбил тебя ещё до того, как мы впервые поговорили. И эта любовь стала глубже, когда я увидел, насколько сильной и стойкой ты стала. Когда я узнал, насколько ты умна и добра.

Глаза и горло горели огнём, когда он продолжал.

— Моя любовь к тебе росла каждый раз, когда ты давала мне отпор, показывая, что не боишься, и я знал причину, по которой ты стала моим Мортусом, ведь ты не обращала внимание на то, кем я был и что делал под заклятием Королевы. Ты моё Солнце, Брайтон. Я любил тебя до того, как встретил в том клубе, и даже до того, как подарил тебе Летний поцелуй.

Я содрогнулась и сделала шаг назад.

— Кайден… — Я остановила слёзы. — То, что ты сказал — прекрасно, и я знаю, что это правда. Между нами есть нечто совершенно необъяснимое. Но мне… больно это слышать.

— Тебе не должно быть больно, Солнышко. Жаль, что ты не пришла ко мне, как только узнала о том, что будет, если я не выберу Королеву. Думаю, я бы смог избавить тебя от страданий, которые ты пережила.

Я не была уверена, что эти слова облегчили бы мои переживания, услышь я их несколько дней назад.

— Что, если я скажу тебе, что ты можешь быть эгоисткой? — спросил он.

Сухо рассмеявшись, я снова покачала головой.

— Кайден, не то, чтобы я не думала об этом. Как и о том, сможем ли мы жить с последствиями своего решения, зная, что поставлено на карту. Я не смогу. И знаю, что ты не сможешь.

— Я не хотел быть Королём. Ты знаешь это, — сказал он. — Но это не означает, что я позволю своему Двору страдать и исчезнуть.