Утром, когда он открыл глаза, он обнаружил у порога поднос с едой и горшок. Видимо, древиды поняли свою ошибку и решили не допускать дальнейшее осквернение ваз.

Еда оказалась неожиданно вкусной, хоть и непривычной. Обилие трав, кореньев и каких-то совершенно незнакомых ему ягод превращало прием пищи в нечто довольно увлекательное, так как разное сочетание компонентов открывало все новые и новые вкусы. За время своих экспериментов он пришел к выводу, что смешение черной мелкой ягоды с серебряным листом в голубых прожилках дает соленый вкус, чем-то похожий на рыбу, а вот если есть эти ягоды с колючим красным корнем, закрученным в спираль, то язык обожжет острая пряная нотка. Он так увлекся этим делом, что не заметил, как в комнату вошли.

– Развлекаешься? – услышал он шелест голоса за спиной.

– Как могу, – ответил он, не прерывая трапезы. – Интересные у вас продукты. Никогда такого не встречал. Это магия какая или что?

– Нет, просто вы, люди, разучились слушать травы. Вы все используете в лоб, как варвары, даже не пытаясь открыть суть. Я рада, что ты не такой. Ты один из немногих, кто догадался, что растения имеют разные свойства и вкус.

– Приму за комплемент, хоть и обидно, что вы считаете нас варварами. Зачем вы здесь? Уже пора выдвигаться?

– Не торопись, – она подошла ближе и, сев напротив, тонкими пальцами взяла с тарелки ярко-оранжевый фрукт. От ее приближения по комнате разносился яркий сладковатый цветочный аромат. – Ты еще не готов.

– А к такому можно приготовиться? Я собираюсь идти в волшебную страну из детских сказок и искать там непонятно что. С удовольствием послушаю ваш план на этот счет.

– Если бы было все так просто, – она откусила кусок фрукта. – Давно их не ела. Если честно, я уже не помню, когда вообще прикасалась к пище. Уже и забыла, каково это – чувствовать вкусы, – она на мгновение замолчала, уходя в себя. – Но сейчас не об этом. Тебя надо подлечить, иначе ты не дойдешь и до границы.

– Да, это бы не помешало, – он недовольно ткнул пальцем в почерневшую руку. – Со всеми частями тела было бы сподручнее.

– Не о том ты думаешь. Рука – это последнее, о чем тебе стоит волноваться сейчас. Ты умираешь. Медленно, но неотвратимо.

– Что за бред? С чего ты взяла?! Я чувствую себя отлично.

– Очень правильное слово «чувствую». Твоя мать была явно сильным магиком, но все же не богом. Заклинание, что вылечило тебя, лишь скрыло твои раны. Позволило двигаться, действовать и восстанавливаться, но не излечила их. Твое тело все еще истерзано, просто ты этого не видишь.

– Да как такое возможно вообще? Там, в лагере магов, меня почти перемололо. И если то, что ты говоришь, правда, то я бы точно был уже мертв!

– Ты и мертв. Почти. Заклинание лишь перестроило твои нити жизни. Перенаправило потоки в обход ран. Убрало боль.

– Но я же здоров! На мне даже шрамов нет.

– Этот подход не лишен изящества. Я бы назвала это иллюзией, но она слишком плотная. Даже для меня. Просто поверь. Тебе нужно набраться сил и терпения. Я помогу, чем смогу, но это будет нелегко. Боюсь, остатков твоей энергии хватит ненадолго. В лучшем случае у тебя осталось лет пять. Ты почти пуст, – она тяжело вздохнула.

– И это все? То есть я просто умру, и ничего нельзя сделать?

– Мне такие способы не ведомы, – она прискорбно замолчала, обводя его ошарашенное лицо печальным взглядом. – Жизни наши в руках богов. Я оставлю тебя, тебе нужно все обдумать, – она попыталась встать, но Мелл схватил ее за тонкую руку.

– Стой. Не о чем тут думать. Ты сама сказала, мне недолго осталось, – он невесело усмехнулся. – Так что не будем тратить время на бессмысленные страдания. Ты же пришла сюда не для того, чтобы сообщить мне безрадостные новости, а чтобы подготовить меня к походу. Так что давай. Дерзай. Что делать?

– Ты все-таки необычный человек, Мелл из рода Рю. Коли ты готов – начнем лечение. Предупреждаю, это будет крайне неприятно.

То, что у Видящей проблемы с правильным подбором слов, Мелл понял сразу, как только тонкие золотые нити силы, сорвавшиеся с ее пальцев, коснулись его головы. Боль разрядом прошла по всему телу, на мгновение он забыл, как дышать, в глазах потемнело. Он попытался закричать, но все мышцы свело судорогой, и он так и не смог отрыть рот – замер, сжав зубы. Каждая частичка тела будто разрывалась на части и срасталась вновь лишь для того, чтобы взорваться вновь. Казалось, это будет длиться бесконечно.

– Нда, если так ты лечишь, страшно представить, что для тебя значит слово «пытки», – с трудом ворочая языком, сказал Мелл и открыл глаза. Во рту стоял вкус крови

– Ты очнулся! – лицо Видящей возникло рядом. – Я уже начала переживать. Все оказалось намного хуже, чем я думала.

– На сколько? – Мелл приподнялся на локте, от чего в глазах снова потемнело, и сплюнул сгусток крови на пол.

– Твоя рука… – она замолчала, подбирая слова. – Я думала, это часть заклинания, что держит тебя живым. Ты колдовал самой жизнью?

– У меня не было выбора. Поверь.

– Идиот! Неужели вас, людей, вообще ничему не учат?! Это смертельно опасно!

– Ты думаешь, я не знал? Думаешь, если бы я мог, то не выбрал бы другой путь? Я, может, и идиот, как ты выражаешься, но не самоубийца. Так что если ты закончила читать мне мораль, давай вернемся к тому, о чем говорили. Что со мной? Тебе удалось меня подлатать?

– Да, извини, – она опустила взгляд. – Все получилось. Процесс начат. Скоро тебе должно полегчать. Потребуется еще пара-тройка сеансов, но, думаю, все получится.

– Это не последний раз?! Да ты издеваешься! Я не выдержу.

– А куда ты денешься? Пока ты будешь восстанавливаться, я покажу тебе пару плетений. Должен же ты хоть что-то уметь. А теперь спи. Луна уже высоко.

***

Он забыл, когда последний раз спал. С того дня, как он узнал о смерти Эйтели, все для него потеряло смысл. Все его клятвы, которые он давал умирающей матери, никогда не будут исполнены. Его сестра мертва. А тот, кто виноват в ее смерти, все еще жив.

Мозг его отказывался верить. Такого просто не могло быть. Его сестра мертва, а значит, и цели жить больше нет. Только месть и желание увидеть смерть Фартаха отделяли его от самоубийства.

Он потратил несколько недель, пытаясь найти доказательства того, что Йорин ошибся. Он выслеживал слуг, охранников, торговцев – всех, кто имел хоть какое-то отношение ко дворцу. Большинство из них не знали ничего, некоторые предпочитали молчать. Но он умел находить ответы. Только это он и умел.

Вторым ударом для него было то, что Эйтели – его чистая звездочка, единственный светлый лучик его жизни – погибла при родах, потеряв ребенка. Этот ублюдок касался ее! Он оторвет ему руки и заставит их сожрать! Никакие стены не защитят его от смерти!

Первой мыслью было бросится во дворец. Просто с мечом наголо. Прорубаться через трупы в надежде добраться до Фартаха. Но боги не желали его смерти. Йорин остановил его, практически вырвав оружие из рук. Он долго говорил что-то про план, про ожидание и много чего еще, но Лето это уже не слышал. Порыв прошел, и сейчас в душе остались только горечь, боль, отчаяние и пустота.

Последующие недели слились для него в один серый день. Рано утром он просыпался, привычно обходил дворцовые стены, автоматически просчитывая бесконечную охрану, и шел в таверну, там он заливал в себя пинты алкоголя до тех пор, пока мысли не начинали путаться и он не впадал в беспамятство, а на следующий день все начиналось сначала. Йорин всегда был рядом, он вовремя уводил его от лишних глаз, не давая разноситься лишним сплетням, но больше не вмешивался – он знал, что такое боль потери.

      Шла уже четвертая неделя. Было раннее утро. Солнце нещадно светило в глаза, отражаясь от выпавшего ночью снега. По узким улочкам сновали люди, тяжелые обозы тянулись в город. Мобилизация шла полным ходом.