Местность была совершенно незнакомой. Сначала он хотел идти вдоль Ариалы, но сразу понял, что без карты понять, кто из ее бесконечных притоков Вейта, ему вряд ли удастся.

Вечерами он устраивал себе ночлег, выбирая места как можно дальше от деревьев, припоминая неприятную встречу с феями. Он выставлял вокруг себя все известные ему охранные знаки, и только удостоверившись, что в десятках мефид1 от него нет ни одной живой души, позволял себе расслабиться.

В тусклом свете одинокого костра он углублялся в изучение магических книг, что позаимствовал из библиотеки отца. Уроки эти не приносили никакой пользы, он не мог продвинуться дальше первого узла. Плетения были слишком сложные, что-то из разряда высшей магии, доступной лишь верховному кругу… и изгнанным магистрам. Ему нужны были учебники для новичков. А если верить Безариусу, то такому, как Мелл, нужно начинать с уроков для одноруких слепых идиотов. И даже с этим он не справился бы. Мелл улыбнулся воспоминаниям. Из них с Лето вышел бы один мало-мальски хороший маг. Однорукость есть, одноглазость присутствует! Полный набор!

Как все раньше было просто. В памяти всплыло раскрасневшееся лицо магистра. Во времена своего недолгого студенчества не было для Мелла большей радости, чем доводить до истерики этого надменного старика. Помнится, когда Меллу удалось впервые призвать руну огня и спалить половину кафедры истории, Безариус протащил его через всю академию за ухо, не прекращая ругаться ни на секунду. Мелл после этого случая неделю не мог спать на правом боку. А про то, что ближайшие несколько месяцев он провел, отмывая ночные горшки, и вспомнить страшно. И это было далеко не самое большое безумие, которое он вытворял в стенах академии.

Мелл сбросил с себя воспоминания о прошлом и встряхнул онемевшую от напряжения правую руку, которую уже начала сводить судорога. Почерневшая левая все еще оставалась недвижимой.

В сотый раз перечитав инструкцию, он собрал пальцы в фигуру и, закрыв глаза, попытался сконцентрироваться и очистить разум.

Спустя недолгое время перед его внутренним взором начали проступать нити реальности. Он напряг взор, пытаясь среди них отыскать остатки плетений, завязанных на тенях. Таких нашлось три. Две почти растворившиеся в мироздании и одна относительно свежая – ей было не более сотни лет. Он осторожно попытался ухватить ее, та искривлялась, но упорно не шла в руку. Наконец, с десятого раза ему удалось притянуть ее к себе. Впервые за месяц его бесплотных попыток! Неужели сегодня ему удастся сплести первый узел?! Он сделал рывок, загибая нить, но от такого варварского обращения нить застонала и лопнула, обдав незадачливого мага волной жара.

Мелл открыл глаза, из-под воспалившихся век ручьем потекли слезы. Он повалился на землю, тяжело кашляя. Отдача оказалась сильнее, чем он предполагал. Еще немного, и энергия порванной нити разорвала бы его на части. Магия не терпит ошибок.

Дни сменяли один другой. Мелл все так же продвигался в неизвестном направлении в надежде набрести на знакомое место или же (что было бы не самым лучшим вариантом) на одну из застав древид. Экспериментов с тенями он больше не проводил, посчитав, что мертвым магия ни к чему. И теперь все свободное время тратил лишь на то, чтобы научится быстро вытягивать нити из узора. У него даже начинало получаться.

В тот день погода была на удивление прекрасной, даже грустные мысли впервые за последнее время покинули его разум. Он шел, с любопытством поглядывая по сторонам и пытаясь угадать название хотя бы одного из растущих здесь цветов, как вдруг с удивлением обнаружил, что уже некоторое время, сам того не замечая, идет по узкой тропинке, что весело петляла средь деревьев. Тропка шла вперед и через несколько мефид совсем исчезала, но стоило ему сделать пару шагов, как опять впереди открывался путь. Он оглянулся – позади ничего не было, лишь его следы на чуть примятой траве.

Это было похоже на игру. Мелл попытался развернуться, уйти с дороги, отпрыгнуть и даже идти в обратном направлении, но куда бы он ни повернул, под ногами оказывался клочок утоптанной земли, уходящий вглубь леса. На редкость интересное явление. Ему еще никогда не приходилось сталкиваться с подобным.

Радовало то, что его все-таки ждут. И хотят, чтобы он добрался до нужного места без приключений.

Несмотря на всю магию, дорога заняла намного больше времени, чем он предполагал. Погода стояла мягкая и солнечная. Еды, набранной в родительском доме, должно было хватить еще на добрых пару месяцев, а возможность хотя бы немного расслабиться и не думать о плохом, пусть и на время, делала путь еще приятнее.

Мелл шел, насвистывая веселую мелодию и перебирая в голове то, что случилось с ним за последний год.

Он никогда бы не подумал, что такое может быть, но покинуть дом, в котором он уже столько лет не жил, оказалось намного сложнее. Что-то держало его там: то ли тоска по прошлому, то ли желание разобраться в том, почему его фамилия произвела такое странное впечатление на голема – хранителя скрижали. Но факт оставался фактом. После выздоровления Лето Мелл еще несколько недель откладывал отъезд, каждый раз находя какие-то отговорки и причины задержаться на денек в родных стенах. Стыдно признаться, но ему нравилось ощущение дома.

Пусть там никто не жил, пусть старые обветшалые стены осыпались без постоянного присмотра людей, а вещи покрылись толстым слоем пыли, но все же это был его дом. Даже пауки, осевшие по темным углам комнат, были ему родными. Он давно забыл, что такое Дом. Не просто место, где можно поесть и переночевать, а Дом – с большой буквы. Ведь ни одна гостиница, какая бы дорогая она ни была, никогда не заменит этого ощущения.

«Старею», – подумал Мелл, прерывая воспоминания. Может, правда пришла пора задуматься о том, чтобы где-нибудь осесть. Завести жену, детей, домик и пару коров.

Он представил себя в окружении деревенского пейзажа и рассмеялся. Нет, все-таки он не сможет. Как бы он ни сетовал на ужасы своей жизни, на бесконечные тяготы странствий и опасности исследований, как бы ни мечтал о тихой мирной жизни с теплым очагом и горячим обедом, он отлично понимал, что он и мирная жизнь – то же самое, что секира на пасеке. Ею можно забивать колышки ульев, рубить дрова и отгонять любителей бесплатного меда, вот только создана она для другого. Только испив кровь врагов, она может зваться секирой.

Мысли его улетали куда-то далеко за горизонт. Возможно, виной этому чистый воздух или то, что уже несколько недель, находясь вдали от суеты, он расслабился, забыв от опасности. Поэтому, когда позади раздалось чье-то деликатное покашливание, он от неожиданности дернулся и упал на землю.

– Можно в ноги и не падать, – услышал он знакомый шуршащий голос. – Не переигрывай. Уж не настолько ты рад меня видеть, – в голосе Видящей читалась улыбка.

– Ну что вы! Просто при нашей последней встрече вы подарили мне столько стрел на память, что я сразу решил показать вам, что в этот раз от подобных щедрых даров готов отказаться, – ответил Мелл, поднимаясь и отряхивая штаны от жирной лесной земли.

– Я учту ваши пожелания, – ни капли не смутившись, ответила она. – Я решила встретить вас лично, чтобы вы смогли добраться к нам в целости и сохранности.

– Лично – это хорошо, – ухмыльнулся Мелл. – А лучники, засевшие в кустах, они тут просто? Для антуражу?

– Можете считать их украшением местности. Не буду скрывать: не весь наш народ рад вашему возвращению. Все же уходили вы довольного громко и не совсем аккуратно.

– Ну, как встретили, так и попрощались.

– Вот именно по этой причине вам и разрешили вернуться. Давайте закончим наши словесные баталии. Я уверена, когда вы узнаете правду, вы поймете, почему в нашу первую встречу я не могла поступить иначе.

– Я так понимаю, дорога неблизкая, можете начинать.

– Не здесь. Мои войны не знают языка Эретора, но лучше не стоит рисковать. То, что я хочу рассказать вам, не должно быть услышано посторонними. Так что придется подождать. Кстати, я удивлена, что вы пришли один. Тейалитен мертв?