Корпус самолета вздрогнул, когда тяжелые колеса коснулись посадочной полосы, машина подпрыгнула и снова опустилась. "Старлифтер" снизил скорость и остановился; хвостовой люк открылся.

- По-моему, суфлер подсказывает, что сейчас мой выход, - вслух произнес Римо.

Когда он выбрался наружу, оказалось, что день уже в полном разгаре. Потирая затекшие запястья, Римо огляделся.

Вдалеке, в стороне от взлетной полосы, неподвижно стоял "Боинг-747". К переднему люку был приставлен трап, на верхней площадке которого скрючился человек в камуфляже. На голове у него была арабская куфия в красную клетку, полностью закрывающая лицо, оставляя лишь узкую прорезь для глаз. В руках террорист держал автомат Калашникова.

Охранявший самолет глядел в сторону "старлифтера". На глазах у Римо он просунул голову в салон и, энергично жестикулируя, обратился к кому-то внутри.

Направляясь в сторону "боинга", Римо испытал некоторое облегчение, что история с захватом еще не закончилась - он прилетел сюда не зря.

Террорист заметил его, лишь когда Римо показался из-за крыла "старлифтера", и крикнул что-то на непонятном языке. В ответ Римо помахал рукой - обычный дружелюбный жест, однако про себя подумал: "Можешь начинать отсчет времени, приятель. Твой некролог, считай, что подписан".

Его противник вскинул автомат и тщательно прицелился. И он, и Римо понимали, что на таком расстоянии в цель попасть трудно. Террорист выжидал.

Римо подошел ближе.

Раздался выстрел. Римо оценил угрожавшую ему опасность. Фактически он видел, как пуля вылетает из ствола, и, поскольку его научили чувствовать траектории смертоносных зарядов - в особенности нацеленных на него, - не задумываясь, определил, что стрелявший взял слишком высоко.

Так оно и было. Террорист выстрелил снова.

На этот раз Римо сделал небрежный шажок в сторону. Звук просвистевшей мимо его левого уха пули напоминал звон сломавшейся пополам стеклянной палочки.

Римо изобразил зевок. Глаза террориста расширились от изумления, и он перевел автомат на стрельбу очередями.

Посыпавшийся град пуль взрыл размягчившийся на солнце гудрон аэродрома. Пули издавали мягкий стук - рикошетов не было. Римо спокойно бежал, подныривая под траекторию выстрелов.

Террорист увидел, что этот одинокий американец, одетый в штатское, хотя и появился из военного самолета, не только не пострадал, но и сократил разделявшее их расстояние вдвое. Он снова открыл огонь.

Теперь Римо передвигался, петляя из стороны в сторону, но делал это в обычной небрежной манере. Он неумолимо приближался к открытому люку.

Вскочив на ноги, террорист отпихнул трап, забрался в люк и запер его изнутри.

- Джамиль, почему ты его не пристрелил? - спросил главарь.

- Не знаю, Нассиф.

Джамиль привалился к закрытому люку, вытирая вспотевшие руки о приклад автомата.

- Он не вооружен.

- Я видел его глаза.

- И что?

- Они словно бездонная черная пропасть.

- Ну и?..

- А еще в его взгляде смерть! У него глаза мертвеца. Из-за этого я и разнервничался.

Нассиф крикнул своим людям, рассредоточенным по всему самолету:

- Эй, найдите этого человека! Проследите, куда он направился!

Из хвостового отсека самолета, вынырнув из-за спин заложников, сидевших со связанными руками, показался еще один человек в куфии, крикнувший:

- Он зашел под крыло!

- Проверьте с противоположной стороны. Когда он появится, стреляйте через иллюминаторы. Да благословит нас Аллах! Живо!

Несколько автоматчиков бросились к другому борту самолета, выпихивая кричащих пассажиров в проход между кресел. Кого-то, чтобы утихомирить, оглушили дубинками. Террористы сгрудились у иллюминаторов, выглядывая наружу.

- Вы его видите?

Наблюдавшие закачали головами в ответ.

- Наверное, он все еще под самолетом! - прошипел Нассиф. - Укрылся там, помирая со страху.

- Только не он, - проворчал Джамиль. - Я видел его глаза. Такой не испугается.

- Что может один безоружный человек делать под этим самолетом, кроме как дрожать от страха! - набросился на него Нассиф, ухватив за руку.

Внезапно раздался оглушительный хлопок, и нос самолета медленно осел.

Внизу, под самолетом, Римо выдернул палец из переднего колеса и не торопясь вернулся под крыло. Точно так же, пальцем, он проткнул покрышки справа и перешел на левую сторону. Затем он вывел из строя механизм шасси.

Теперь "Боинг-747" никуда не полетит. Римо вовсе не улыбалось, что самолет может взлететь, пока он размышляет над тем, как лучше всего проникнуть внутрь.

В обычной ситуации он просто ворвался бы через входной люк и уничтожил всех, кто мог попасться ему на пути. Однако на борту двухпалубного "боинга" могло находиться около пятисот пассажиров, и никто не знал, сколько угонщиков. Даже Римо не смог бы расправиться со всеми, избежав града шальных пуль и разрывов гранат. По куфии на голове у часового он понял, что имеет дело с террористами с Ближнего Востока. Хуже не придумаешь - эти люди вполне способны уничтожить самолет вместе с пассажирами, чтобы привлечь внимание к какой-нибудь бредовой политической идее.

Поэтому Римо решил действовать с предельной осторожностью. Хлопки спустившихся колес наверняка заставят террористов занервничать, однако тут ничего поделать было нельзя.

Римо присел под одним из шасси. Несколько лет назад, когда захват самолетов стал популярным способом выражения политического недовольства, доктор Смит настоял на том, чтобы Римо прослушал скучнейшую лекцию об устройстве современных авиалайнеров. Приунывший Римо развлекался тем, что делал из конспекта лекции бумажные самолетики и запускал их в Смита, попадая ему в самую мочку уха, поочередно - правую, левую, потом снова правую, левую. Смит, хотя суховатые черты его лица и напряглись, продолжал зачитывать приготовленные записи, время от времени показывая на большом экране слайды, пока у Римо не закончилась бумага. Этот случай окончательно убедил Римо, что его начальник не вполне нормален, и у него на месяц испортилось настроение.

Теперь Римо пытался вспомнить эту злосчастную лекцию. Внутрь некоторых самолетов, говорил тогда Смит, можно пробраться через люки для шасси, если, конечно, иметь необходимые инструменты. Интересно, относится ли это к "Боингу-747"?