Они не похожи на городские автомобили, которые летают на бесшумных магнитах. Эти военные машины оснащены подъемными винтами, чтобы удерживать такую бронированную массу в воздухе. Рев их двигателей заглушает все звуки внутри кабины, а лопасти рассекают лежащую под нами пустыню, поднимая песчаную бурю.

«Вы опаздываете на встречу, – шепчет у меня в ухе отцовский голос. – Ужин с Палафоксами».

Это всего лишь сирано Рафи, но он все равно меня пугает. Прошлой ночью я почти не сомкнула глаз.

Сегодня одежда сидит на мне как-то не так. Я тысячу раз одевалась как Рафи, однако без нее рядом со мной все кажется другим. Будто эти вещи действительно принадлежат мне.

Интересно, почему мы опаздываем?

Я поворачиваюсь к военнослужащей, сидящей на соседнем откидном кресле. Она выше меня ростом, шире в плечах, операция превратила ее тело в боевую машину.

Сирано тут же напоминает мне ее имя:

«Сержант Тани Слайделл. Командует этим подразделением».

– Разве мы не должны быть уже на месте? – перекрикиваю я шум двигателя.

Она бросает взгляд вправо – проверяет дисплей айскрина.

– Еще восемь минут, мисс. Мы обходим руины.

Я выглядываю в ближайшее прямоугольное окно из армированного стекла толщиной в десять сантиметров. Солнце стоит высоко, и в его лучах к востоку от нас простираются ярко-красные горы.

В этих горах прячутся мятежники, которые постоянно следят за руинами и ждут возможности напасть и сорвать спасательные операции Палафоксов. Именно поэтому в Викторию меня отправили в сопровождении армии – чтобы доставить быстро, в целости и сохранности.

– Для чего их обходить? – Мой голос дребезжит от вибрации двигателя.

– Таков приказ, мисс. Проводим небольшую разведку.

Каждый раз, когда меня называют «мисс», я вздрагиваю. Никто в этой миссии – ни солдаты, ни пилоты, ни дипломатический персонал – не знает, что я самозванка и даже заложница. В новостных каналах нашу поездку называют дружеским визитом, который скрепит союз двух правящих семей.

Оно и к лучшему – так безопаснее, никто не сможет выдать меня. Вот только я чувствую себя ужасно одинокой.

Я всегда делилась своими тайнами с Рафи. А теперь она в трехстах километрах от меня – далеко как никогда.

Как и мой вибронож.

За окном приближаются руины, раскинувшиеся в пустыне темным пятном. Посреди них высится древний небоскреб, чей каркас был полностью вычищен летающими спасательными беспилотниками. У его подножия хаотично разбросаны остатки мертвого города, из песка торчат металлические шпили. На ветру покачиваются мощно вооруженные дроны-часовые.

Внезапно двигатели аэромобилей замолкают. По моей коже пробегают последние вибрации.

– Мы перешли на магниты, мисс, – поясняет сержант Слайделл.

Точно. Здесь же полно металла. И в подъемных винтах нет необходимости.

Вся эта война ведется из-за металла.

За последний месяц я многое узнала о мятежниках. По их словам, они выполняют клятву, данную Тэлли Янгблад, и борются со всем, что может угрожать дикой природе. Они считают, что города строятся слишком быстро, а повторное использование руин только приближает нас ко дню, когда вновь начнется опустошение земных недр. Очень скоро мы вернемся к эпохе ржавников: разрушению гор, сжиганию лесов, отравлению воздуха.

Но правящие семьи клянутся, что мятежники ошибаются. Они прекратят возведение новых городов, как только запасы руин иссякнут. Дикая природа в безопасности.

Вот только всем известно: любые обещания можно нарушить. И Тэлли уже не сможет вмешаться.

Я снова смотрю в окно. Хватит ли двух месяцев, чтобы полностью исследовать эту пустошь?

Лампочки в кабине загораются желтым.

– Всем приготовиться! – выкрикивает Слайделл, а после поворачивается ко мне. – Обычные меры предосторожности, мисс. Мятежники не представляют для нас угрозы.

Я качаю головой:

– Если бы они не представляли угрозы, Палафоксы не нуждались бы в нас.

Слайделл кивает, удивишись познаниям Рафи в этом вопросе. Она думает, будто я всю жизнь только и делала, что учила неправильные глаголы.

– Верно, мисс. Но мы не такие, как эти Палофоксовские тряпки. – Она отводит затвор на своей винтовке. Над оптическим прицелом загорается эйрскрин с показателями внутренней температуры и количества патронов. – Мы готовы сражаться. И мятежникам это известно.

– Думаете, они нас боятся?

– Не так, как могли бы. Но вряд ли станут связываться с пятью лучшими боевыми вертолетами.

Я вновь выглядываю в окно. Под нами, словно разбросанные по пустыне сломанные игрушки, раскинулись руины.

– Время до прибытия? – тихо бормочу я.

«Одиннадцать минут», – сообщает мне сирано.

Слайделл говорила восемь минут. Должно быть, мы отклонились от курса до Виктории и приблизились к горам. Это обстоятельство, а вместе с ним и голос моего отца мгновенно вызывают в моей голове воспоминание.

Помню, когда мне было двенадцать лет, Ная, облачив меня в мой первый бронежилет, учила быстро прятаться в укрытии и накладывать на раны швы. Тогда я поняла, что не просто защищаю свою сестру, но и должна вызывать огонь на себя.

– Для меня найдется запасной бронежилет? – спрашиваю я у сержанта.

Слайделл озадаченно смотрит на меня.

В эту секунду вдалеке слышится грохот, и наш аэромобиль сотрясается. Воздух наполняет странный запах.

Срабатывает сигнал тревоги.

Сирена орет безостановочно, точно птица, которую пытаются задушить.

В кабине вспыхивают лампочки, солдаты застегивают на себе спасательные куртки-парашюты. Слайделл сует мне спутанный клубок ремешков.

– Знаете, как ею пользоваться?

С моих губ срывается нервный смешок. Мы с Рафи все лето развлекались с этими куртками, по очереди выпрыгивая из окна нашей спальни на одиннадцатом этаже. Разыгрывая пожарную тревогу.

– Как парашютом, – отвечаю я. – Она удерживает тебя до тех пор, пока магниты цепляются за металл.

Я прижимаю куртку к груди и нажимаю на красную кнопку. Стропы из смарт-пластика оживают, обвивают мои руки и ноги. И мгновение спустя защелкиваются.

Слышится нарастающий гул заряжаемой батарейки, а после на моем плече загорается зеленый огонек. Если нужно прыгать, то я готова.

Сердце громко стучит в груди. Это снова повторяется – я вновь оказываюсь в том самом состоянии, когда кто-то пытается меня убить.

Исступленный восторг. Целеустремленность.

Только на этот раз один элемент отстутствует – мне не нужно спасать Рафи.

Лишь саму себя. Потому что мой отец знает, что я могу с этим справиться.

И в этот миг я вижу весь его план в полной красе. Облет руин служил ловушкой для мятежников, целью выманить их и показать всему миру, что армия Шрива способна их одолеть.

Происходящее вокруг меня сливается в единое пятно. Солдаты проверяют оружие, надевают снаряжение. Ослепляющий камуфляж их брони мерцает, пытаясь приспособиться к вспышкам лампочек.

От всего этого у меня кружится голова. Я выглядываю в окно – нас окружают тонкие белые столбы, поднимающиеся от земли.

– Что это? – шепчу я.

«Защитная система против воздушных судов», – подсказывает мне сирано.

Внезапно вершины колонн раскрываются, и в небо выстреливает нечто похожее на паутину.

Одна из них направлена на нас…

Она с резким чавкающим звуком приклеивается к корпусу нашего аэромобиля. Вид за окном уходит влево.

Нас поймали.

Судно кренится набок. Солдаты, соскальзывая по металлическому полу, хватаются за поручни. Надо мной, подобно защитной стене из брони, возвышается Слайделл.

Я цепляюсь за оконную раму. Ударившая в нас паутина выполнена из какого-то смарт-пластика – ее нити скользят по обшивке вертолета в поисках прохода внутрь. Одна из них направляется к подъемному винту, где расщепляется еще на сотню волокон и обвивает его белым полотном.

Лишившись подъемников, мы оказываемся в ловушке над руинами. Белая нить начинает притягивать нас к земле.