Элу посчастливилось быть частью приятной фантазии. Именно его видели покупатели, заходя на страницы сайтов с коллекционными тряпками. От носков до шапок. От трусов до пальто. Он засветился на всех известных площадках Рунета, торгующих одеждой и аксессуарами. Размышляя над тем, сколько сил вложено в карьеру, спортивное тело, пластику, соблазнительный внешний вид, он испытывал гордость.

От блеска белого полотна в глазах рябило. Сквозь оживлённый шум он слышал звук электронного затвора установленного на штатив фотоаппарата.

– Готово! – известила девушка-фотограф. – Давай следующую.

Эл снял ветровку с капюшоном коричневого цвета и надел красную. Идентичные модели курток из будущей осенней коллекции висели на напольной вешалке, переливаясь цветами радуги. Половину из них он уже примерил.

Двое ребят из модельного агентства «Cactus models», с которым и у него был заключен контракт, закончили съёмки и бродили по студии с голыми торсами. Холёные астеники с приспущенными джинсами из поколения, рождённого в начале третьего тысячелетия. Им повезло появиться на свет с правильной формой скул, и они ошибочно считали это великим достижением.

– Кто покупает такую дешёвку? – Они щупали куртки, делая брезгливые лица. – Одноразовая синтетика.

– Тот, кто не может позволить себе нормальную одежду.

Шутка показалась им смешной. За много лет в модельном бизнесе Эл повидал немало капризных людей. Повышенное внимание противоположного пола отменно развращало мозги. В малых дозах недуг чванливости присутствовал и в нём.

Он застегнул молнию. Расстегнул молнию. Надел капюшон. Снял капюшон. Девушка за фотокамерой нажимала на кнопку, не вынимая изо рта чупа-чупс. Парни за её спиной посмеивались, обмениваясь шёпотом фразами.

Эл показал девушке поднятый вверх указательный палец.

– Подожди, Зоя. – Он подошёл к ним с каменным лицом. – Выкладывайте, что вас так развеселило. Давайте посмеёмся вместе.

– Остынь, Эл.

– Да, Эл, мы больше не помешаем.

– Не думал, что вас так легко напугать, – сказал он.

Ничтожный трюк сработал. Парни обменялись взглядами. Один засунул руки в карманы, другой задиристо фыркнул.

– Я сказал Платону, что сниматься в молодёжных куртках должны люди вроде нас. Находящиеся на одной волне с молодёжью.

– В чём же, по вашему мнению, должен сниматься такой старик, как я?

– В кальсонах.

Слова приятеля подействовали на Платона как удар током.

– Ярослав шутит, Эл, не бери в голову! – выпалил он.

– Будем считать это извинением.

– Нет, не будем, – сказал Ярослав. – И вовсе я не шутил.

– Блин, Ярик, ну чего ты цепляешься!

Альберт задумчиво пригладил волосы.

– Вы что, используете один интеллект на двоих? Сейчас твоя очередь его использовать, Платон?

– Уже можно смеяться? – Ярослав зевнул с видом убитого горем вдовца.

– Вам не пора мерить свои хипстерские розовые кофточки, ребят?

– Пойдём. – Платон потянул задиристого юношу в сторону. – Не злись, Эл.

– Да, Эл, заканчивай колоть себе тестостерон.

Он не счёл нужным отвечать на последнюю издевательскую реплику. В их возрасте он вёл себя не лучше. Упивался высокомерием, насмехаясь над теми, кто оказывался в досягаемой орбите. Стыдно припоминать.

– Прервёмся, Эл? – девушка слезла с высокого табурета, направилась к столу с едой. Атмосфера в студии модельного агентства отдалённо напоминала рабочую. Люди приходили и уходили, тарелки пополнялись снедью, радио не смолкало до позднего вечера. Модели – мужчины и женщины – изнывали под софитами от жары, улыбались, оголялись, кривлялись, спеша закончить съёмку, чтобы отправиться с друзьями в патио или на следующую фотосессию. Дабы прилично зарабатывать, модели средней популярности приходилось сотрудничать с несколькими агентствами сразу.

– Как скажешь, Зоя. – Он снял предоставленную производителем ветровку, натянул свою футболку с изображением Кита Муна, орущего что-то из-за барабанной установки. Порывистый барабанщик The Who ушёл на тот свет в возрасте тридцати двух лет, приняв за раз более тридцати таблеток, подавляющих тягу к спиртному. При норме одна шутка в день.

Эл накладывал щипцами дольки овощей на тарелку, работая в уме над текстом, объясняющим, почему им с Лизой следует расстаться. Обычно у него с этим не возникало проблем. В ход пускались готовые шаблоны, менялись только имена. После разрыва запускался один и тот же сценарий. Они ревели, названивали, караулили у подъезда, бросались к ногам, угрожали сделать с собой что-то непоправимое, пытаясь вернуть, не понимая, что стали для него бременем. Чужие эмоциональные ямы не трогали равнодушное к драмам сердце. Он отрезал хвосты сомнений, мешающих спокойно спать и окунаться в омут новых знакомств. Последние лет пятнадцать он постоянно с кем-то встречался. Иногда сразу с несколькими, словно обезьяна, не отпускающая одну ветку до тех пор, пока не ухватится за другую. Чаще приходилось спать с кем-то, чем одному.

С Лизой возникли непонятные сложности. Она была не самой красивой его подружкой, не пользовалась косметикой, не просила сводить её в ночной клуб, в постели вела себя более чем умеренно. В общем, была скучной. Тем страннее ему было испытывать некомфортное волнение перед последним разговором с ней.

Лиза могла стать первой девушкой, кому Альберт боялся причинить боль.

Они познакомились в феврале. Она приехала в лофт на вызов в составе бригады скорой помощи, чтобы спасти ему жизнь. Ну ладно… чтобы сбить температуру, скрутившую тело как сухой лист. Так завязалось общение, приведшее к двум совместным ночам в неделю. Поскольку он не считал себя связанным обязательствами, то приводил к себе и других женщин. Конечно, соблюдая строгую маскировку. Что поделать, внимание женщин ему льстило. Хороший секс помогал держать тело в тонусе.

– Сколько тебе лет? – спросила Зоя, запивая луковый крендель холодным чаем. – Только не проси меня угадать! Не люблю чувствовать себя неловко.

Он пристальнее изучил её фигуру. Спереди и сзади неразличимая изящная костлявость. Тонкие губы на невзрачном лице. Такие же обезжиренные ноги в облегающих джинсах. Она обладала только одним неоспоримым достоинством – молодостью.

– В начале декабря исполнится тридцать девять, – сухо ответил он.

– Стрелец? Скорпионам с ними не везёт.

– Когда-то я тоже верил в гороскопы.

– От чего же перестал?

– Влияние характеристик знаков зодиака на жизнь слишком преувеличено.

– Скажи это моему бывшему! Лев от мозга до костей. Еле сбежала от него. Или моему предыдущему парню. Вот уж настоящий рак – мнительный, неуверенный, но в постели хорош, чертяка.

– Сколько тебе лет, Зоя?

– Двадцать один.

– Выглядишь на девятнадцать.

– А ты не выглядишь на тридцать восемь, – сказала она. – Максимум на тридцать пять.

– Тебе я тоже кажусь древним стариком?

– Я бы так не сказала.

Он поставил тарелку на стол, вытер ладони, приводя в движение ярко очерченные бицепсы.

– Поможешь мне кое в чём?

– В чём это?

– Надо забрать из подсобки рекламные афиши.

– Ну, с этим я справлюсь.

Спустя семь минут оба застёгивали ширинки, приводя дыхание в порядок. Он поднял с пола упавшую швабру, удивляясь, откуда в тщедушном теле нрав необъезженной лошади.

– Я всё так и представляла, – сказала она.

– Я знаю.

Он поправил причёску небольшой расчёской, которую повсюду носил с собой.

– Ты что, лысеешь? – Она сняла у него с плеча выпавший волос.

– Да вроде нет.

– Купился!

– Ничего подобного.

– Ты же не будешь писать мне в два часа ночи? – осведомилась она. – Мой нынешний парень этому не обрадуется. Я бы не хотела рвать с ним. У меня на него большие планы.

– Я вообще не собираюсь тебе писать. – Накормив похоть, Эл смотрел на девушку другими глазами. Заблудший ребёнок со сбитым современной культурой прицелом. Годам к тридцати пяти она выйдет в тираж, озлобится и будет откусывать головы тем редким глупцам, что по неопытности попадутся в её паутину. Стоит ли говорить, что детей, которыми она, к несчастью, обзаведётся, ждало не самое радужное детство.