— Дайте минуту. — прошу я.

Прикрываю глаза и начинаю метаморфозу. Зеркала нет, вызываю проекцию, подстраиваю два изображения лица, своего настоящего и той личины, которая сейчас на мне. В очередной раз неприятные ощущение табуном прокатываются под кожей. Лицо плывёт и меняется. Надеюсь сердце у пенсионера крепкое, иначе ещё и воскрешать придётся. Кто знает, как бы я себя повёл на его месте.

— Кхе, кхе. — закашлялся мужчина. — И правда похож.

— Маскировка, — открываю глаза, — Иначе сложно стало по улице передвигаться.

— Верю, — прислонил свою палочку к креслу, — Чем обязан таким визитом? Сколько знаю, твои услуги слишком дороги, не считая детей.

— Давайте сперва попробую подлечить, — предлагаю я, — А уже потом озвучу то, что мне от вас нужно.

— У меня денег нет, — отрицательно качает головой мужчина, — А квартира по завещанию уйдёт к внукам.

— Вы же раньше были председателем в колхозе-миллионере? — чуть приоткрываю карты.

— Было такое. — приподнял в удивлении брови.

— Хочу создать подобие. Место есть, средства тоже. Только специалиста вашего уровня нет. Не хочется наступать на на грабли на ровном месте.

— Сколько лет то уже прошло, парень. Всё поменялось, — качнулся в кресле мужчина, — Здоровья не хватит, заново всё строить. Голова уже не соображает толком, мозг высох. Да и зачем тебе это?

— Давайте всё-таки помогу вам физически, — присаживаюсь на корточки напротив него, — А уже потом проще показать. Даже если вам это будет не интересно, то я просто уйду от вас и всё.

— Как скажешь, сынок, — кивает он, — Лучше возьми стул на кухне, удобнее будет.

— Согласен, — поднимаюсь на ноги, — А сколько вам лет, Степан Петрович?

— Девяносто шесть.

— Всего то. — хмыкаю я и выхожу из зала.

Через минуту сижу напротив пенсионера. Руки ему на колени. Скан, проекция. Ничего неожиданного, возраст есть возраст. Много красного и бордового цвета. Чёрного нет и то радость. Единственно, что на удивление светится салатовым, так это мозг. Зря мужчина на голову грешил, именно здесь всё даже отлично. Исцеление. Чистка организма... Печень... Почки... Суставы...

По времени ушло полчаса, не меньше. Пришлось один раз прерываться, когда мужчине потребовалось сходить в уборную. Опирался на палочку, но явно двигался бодрее. По окончанию лечения уже без помощи палки пенсионер ещё раз сходил в кабинет задумчивости. Ему явно стало лучше, но для нормального запуска регенерации организма нужно сводить через портал. Пока он не вернулся, набираю Грише на браслете:

— Гипс снимают, клиент уезжает.

— Чего? — слышу в голосе удивление.

— Да так, шутка. Гриша, давай сейчас метнись кабанчиком в посёлок. Минут через несколько буду с председателем. Нужно встретить на уровне и провести экскурсию.

— А как же наша задумка с незваными гостями?

— Вот как раз там и подумаем о правильном исполнении, дополнительно включив в разработку плана как Илью, так и Серёгу.

— Понял.

Отключаю вызов. Приходится ждать ещё минут десять, прежде чем услышал шаркающие шаги в коридоре.

— Чаёк поставлю, не побрезгуешь? — зашёл он в зал.

— Чай это хорошо, — встаю со стула, вытягивая затёкшую спину, хрустнув позвонками, — Но давайте продолжим это в другом месте.

— В каком это? — удивился он. — Хотя сейчас смогу и на улицу выйти. Ты не поверишь, я же два года из квартиры ни ногой.

Смещаюсь к окну, задёрнутого шторками. Спиной к пенсионеру, достаю портальный камень. Активация. Паутина раскрылась, засветившись всеми цветами радуги.

— Вы можете подойти ко мне? — прошу я его.

— Как скажешь, кхе.

Как только он оказался рядом, обхватываю рукой его за плечи и вхожу в портал. Переход в посёлок. Сразу после появления удерживаю пенсионера, одновременно вливая исцеление.

— Где... кхе, кхе... мы? — закашлялся он, приходя в сознание.

— В другом мире. — уже который раз произношу эту фразу.

В посёлке суета ещё больше, чем видел раньше. Чуть в стороне формируется здоровенная конструкция. Рядом с ней замечаю наших хакеров во главе со Славкой. Если не ошибаюсь, то бойцы вместе со строителями в данный момент собирают тот самый мини-завод по производству строительных панелей. Рядом с парнями стоит собранная «Капля».

К столу, на котором происходил обмен шила на мыло, точнее бус на золото, был добавлен ещё один и построен навес над ними. В роли спекулянта расположился за ними тот самый боец, разбирающийся в золоте. Рядом с ним ещё три мужика. Одновременно идёт торговля сразу с двумя местными. Чёрных аборигенов прибавилось на порядок. И то я вижу не всех, живая змея из местных с мешками уходила за забор.

Вижу Гришу, вышедшего из домика. Бравой походкой он двигается к нам. Смотрю на него и офигиваю. Прапор одет в форму Советского Союза, со всеми регалиями. Несколько медалей украшает грудь. Следом из домика вышел и Илья, одетый в подобное.

— Здравия желаю, товарищ командир. — вытянулся в струнку Гриша, взметнув руку к фуражке...

Мы расположились чуть в стороне от «менового» стола. Гриша с Ильёй вдвоём притащили небольшой столик, молодые бойцы организовали для нас стулья. К нашей мужской компании присоединилась моя соседка баба Аня, до поры скрывавшаяся в домике, откуда вышли мои орлы. Она решила не оставаться одна в квартире, на время перейдя в Кристальный.

— Вы служили в Великой Отечественной? — спросил я пенсионера.

— Я её ещё мальцом застал, — кхекнул он, — Когда она началась, мне было пятнадцать лет. Но все тягости прошедшей испытал на себе. Сам то я родился в Белоруссии. Эвакуация за Урал. Года не прошло, как на заводе стоял у станка, и делал снаряды. Всё для фронта, всё для победы. — лицо старика окаменело, взгляд ушёл в себя. — Артиллерийский завод номер 9, как сейчас перед глазами. Спал в холодном цехе, смена по 12 часов в сутки. Сам мелкий ростом, сколотил помост из двух ящиков... В восемнадцать добровольцем. Встретил через год победу в Берлине. Нда...

За столом повисла тягостная тишина.

— Степан Петрович ещё и в Корее отметился, в 51-ом. — решил нарушить молчание Гриша.

— Было дело. — улыбнулся боевой председатель, возвращаясь к нам.

— А ты откуда знаешь? — удивлённо посмотрел на прапора.

— Анна Михайловна просветила, пока чай чаёвничали. — кивнул в сторону соседки Гриша.

— А это всё? — показываю взглядом на форму мужиков.

— Ты же сам сказал, встретить на уровне, — пожал плечами Гриша, — Вот мы и подумали с Илюхой.

— Спасибо, хлопцы, — грустно улыбнулся пенсионер, — С одной стороны приятно, с другой воспоминания не самые лучшие.

— Петрович, завязывай нагнетать. Я сама то времечко в колхозе провела. Лошадей нет, так вместо них в плуг впрягались бабы, — укоризненно посмотрела на председателя соседка, — Лучше про свой колхоз расскажи.

— Это можно. — расправил плечи пенсионер.

— Я пока чай организую. — предложил Илья.

— Не, только не чай, мля, — Гришу передёрнуло, — Спасибо Анне Михайловне, но давай лучше кофе...

Ещё молодой Степан, как выпускник института народного хозяйства, да ещё и активист-общественник, приехал в Елапино в 1956 году «тридцатитысячником». Так называли специалистов, отправленных на подъем села в середине 50-ых. В 55-ом совет министров издал указ «О мерах по дальнейшему укреплению колхозов руководящими кадрами». Началась кампания по отбору управленцев для деревни. По всей стране их было отобрано именно 30 тысяч человек.

Степан сам выбрал бедный колхоз. Когда знакомился с колхозниками, то они смотрели на него как на временщика. Он был 31-м председателем колхоза. Предыдущий уехал даже не сдав печать. Остальные менялись регулярно, раз полгода.

Елапино была небогатой деревенькой. Как и сам колхоз. Самой большой проблемой были «отходники». Мужики уходили на заработки из деревни на бОльшую часть года. Они не рассматривали колхоз как основной источник дохода.