— Два раза сердце запускали. — тихо произносит Тамара Викторовна.

Аккуратно прикладываю ладонь к груди девочки. Сканирование, проекция. Выдыхаю и рукавом халата вытираю выступивший бисеринками холодный пот со лба. Сердце глухо и с перебоями, но работает. Всё совсем не радужно, как лимфоузлы, так и печень с селезёнкой в очень печальном состоянии. Работы представит много, и делать её надо медленно. Организм у девочки почти на нуле. Это не взрослых лечить, у которых есть хоть какой-то жировой запас.

— Мне нужен стул, — слегка вливаю энергию в тельце, наблюдая за изменениями в проекции,— Это будет не быстро. Слишком запущенный случай.

— Можно физраствор дополнительно поставить. — предлагает Люба.

— Это точно не помешает. — соглашается Тамара Викторовна.

Минута и я присаживаюсь на принесённый стул. Чуть в стороне расположились Козлютина с Любой, наблюдая не столько за мной, как за показателями приборов, что-то между собой тихо обсуждая.

Глушу слух, чтобы не отвлекаться. Ещё лёгкое исцеление, смотрю за результатом. Физраствор действительно помогает, и это очень здорово. Первым делом восстановление сердца. Этим и займусь, мысленно перекрестившись.

Всё оказалось не так просто, как думал изначально. Конечно заранее понимал, что времени займёт больше, но явное истощение тела от болезни и всевозможной химии не давало мне нормально работать. Как только начал обновлять сердце, так сразу начали отказывать почки. Попытка переключится и подлечить почки давало осложнение на печень.

В очередной раз меняя вектор приложения в лечении, чуть не добил девочку. Продолжающий капать физраствор на самом деле даёт не тот эффект. Разгоняю сознание, правая рука на грудь, левая на живот ребёнка. Всё больше нитей энергии вытягиваются из ладоней, проникая в тело девочки. Сперва десятки, потом сотни, в попытке охватить полностью ребёнка. Сознание работает на пределе, голова начинает болеть и всё больше разогреваться. Приходится на время снять ускорение, чтобы попросить стоящих рядом женщин:

— Мокрое полотенце мне на голову. Иначе перегорю.

Опять ускорение сознания. Нити энергии меняют свой цвет, дополняя вакханалии ко всему происходящему. Одна часть отвечает за поступление энергии, другая за обезболивание, третья разрушает на атомы поражённые участки, пятая открывает тонкие каналы, по которым начинает выводиться шлак через поры кожи, шестая создаёт здоровые клетки. Вот именно с последними возникла главная проблема, нет жизненной силы в болезненном тельце. Успел заметить и уменьшить напор воздействия, едва не потеряв ребёнка. Ещё бы чуть-чуть и всё, душа бы отлетела.

Холодное и мокрое полотенце мне на голову накручивает наподобие чалмы Люба. Вслух поблагодарить не могу, боясь снять ускорение. Всё лечение, точнее попытка оного, происходит на грани. Опять уменьшаю воздействие, удерживая девочку в шатком равновесии между реальностью и небытием.

Да твою мать! Не могу, не исправляюсь. Понимаю, что начинаю её терять. Да хрен вам всем на рыло! Падла с косой, иди отсюда прочь. Здесь тебе не рады.

Если нет жизненной энергии, то что делать? Прошу новые знания от кристаллов. В ответ тишина. Жду, и ничего. Только и могу, что помогать энергией прокачивать кровь по венам, успевая по капле выводить испорченную через кожный покров. В реанимационном боксе заметно завоняло гнилостью и химией. Краем сознания обратил внимание, что тело девочки начало покрываться зловонными каплями бурого цвета. Чтобы заглушить подступившую тошноту, полностью отключаю обоняние.

Не успел совсем запаниковать, как новый пакет знаний появился в голове. Распаковка, усвоение. Теперь понятно, почему была задержка. Кристаллы своими кристаллическими или иными мозгами видно думали, показывать мне такие возможности или нет. Может не такой ещё я пропащий, раз оказался достоин.

Я получил понимание, как можно качать жизненную энергию. Именно та особенность, которой пользовался Колдун, высушивая своих подчинённых. Дополнительно осознал, что если начну этим способом убивать людей, чтобы пополнить себе жизненную силу, то моментально потеряю доступ ко всем кристаллам. Можно только совсем немного откусывать у больного, исцеляя того, и забирая в оплату от одного дня до месяца жизни пациента, в зависимости от количества его жизненной силы. Таким способом постоянно исцеляя людей, я могу значительно продлить своё существование, вплоть до почти физического бессмертия. Своеобразный вампиризм получается на выходе.

Тогда для чего мне эта способность именно сейчас?! Что это мне даёт? Своеобразная идиотская проверка, смогу ли я отщипнуть себе жизни от и так почти пустой оболочки?! Решили грёбаные каменюки таким способом избавиться от меня? Мало вам Колдуна?! Да я сам готов сдохнуть сейчас, чем взять что-либо у ребёнка. И не важно, что я её совершенно не знаю. Для меня всегда будет стоять перед глазами фраза «не должно хоронить родителям детей».

Вот я тупой... Всё просто. Понял я и заминку кристаллов. Ведь дар работает в обе стороны. Могу и брать, могу и отдавать. Система совсем не ниппель «туда дуй, обратно куй». Поделюсь, не вопрос.

Как только принял решение, перед взором проступила надпись: «МЫ БОИМСЯ, ЧТО ТЫ ОТДАШЬ СЛИШКОМ МНОГО». Ха, вот те раз. Кристальный мозг следит за мной, получается что так. Тоже мне, искусственный интеллект нашёлся.

«Ей много и не надо» — проговариваю про себя.

Новые нити зелёного цвета протянулись из моей груди. Счётчик энергии очага ускорился, уменьшая количество доступной силы. Быстрый подсчёт, запаса хватит почти на четыре часа. Значит хватит, можно работать. Неприятная тянущая боль в груди, зелёные нити прокачивают жизненную силу, забирая у меня дни и месяцы жизни. Проекция девочки начала наполняться мелкими зелёными вкраплениями.

Ощущаю, как на голове произошла смена горячего полотенца на свежее и холодное. Отстраннёно вижу, как несколько женских рук начинают протирать влажными салфетками тело девочки, уже полностью покрытое липкой массой. Не отвлекаюсь, процесс пошёл, девочка с каждой минутой выглядит всё лучше на проекции. Правда одновременно мне становится хуже. До хруста сжимаю зубы, сдерживая зарождающийся стон. Голова пульсирует болью. Терпеть, только терпеть...

Всё... Справился. Отключаю ускорение. Окутывавшие девочку нити истончаются и исчезают. С трудом убираю руки. Всё тело затекло, с хрустом выпрямляю спину. Веки девочки задрожали, и она открыла глаза.

— Привет. — голос у меня хриплый, наждачная бумага в горле. Заботливые руки снимают с моей головы горячее полотенце, пока не начали накручивать новое, говорю: — Больше не надо обновлять. Уже всё.

— Пливет. — робко улыбается она. — Вы сибилский селитель?

— Он самый. — пытаюсь улыбнуться, но кажется что толком не получается.

Люба влажным полотенцем начинает мне оттирать липкие руки.

— Мама казала, сто вы ко мне плидёте. Я вас во сне видела.

— Твоя мама была права. — прокашливаюсь, чтобы убрать с горла сухость, получается не очень. Горло ещё больше саднит.

— Вы очень похожи на моего дедуску.

— Бывает. Для детей все взрослые выглядят стариками.

— У деды волосы тозе белые. — поднимает тонкую ручку и показывает на мою голову. — А посему так плохо пахнет? А ты мне скаску лассказесь? А где мама?

— Ирочка, мы сейчас тебя перенесём в другую комнату. — подходит с другой стороны кровати заведующая. — Дяде нужно отдохнуть. Мама скоро в гости придёт.

Поднимаюсь на ноги со скрипом. Меня ведёт в сторону. Люба ныряет мне под руку, удерживая от падения. Мне хочется и пить и жрать. Именно жрать, а не есть. Кажется что сейчас могу достать до позвоночника, просто почесав живот.

— Навались на меня, не бойся. — произносит Люба.

— Мне в туалет надо. — стараюсь сильно не нагружать врача, но получается не очень. На удивление она удерживает мой вес.