Удобных районов выброски на острове Коррехидор не было. На плоской косе острова имелась только одна, построенная еще американцами очень узкая взлетно-посадочная полоса длиной около 270 м. Высадка десанта на этой полосе могла ничего не дать, так как главные позиции японцев располагались высоко на скалах, господствовавших над взлетно-посадочной полосой[166]. На возвышенной части острова была одна небольшая площадка размером 270 на 135 м, служившая до прихода японцев полем для игры в гольф. Эта площадка была изрыта воронками от бомб и завалена различным хламом. К западу от нее находился участок, использовавшийся некогда в качестве учебного плаца. Размеры этого участка едва составляли 225 на 135 м. И все же эти площадки представляли единственные более или менее подходящие районы для выброски десанта на остров.

Над островом преобладали ветры со скоростью 24—40 км/час, а спуск с парашютом с минимально допустимой для прыжка высоты 120 м требовал 20—25 секунд. В этих условиях было очевидно, что приземление парашютистов сопряжено с большим риском и прыгать нужно вне пределов намеченного района в расчете на снос ветром. Если считать скорость полета самолетов 176—192 км/час и необходимость выброски с каждого самолета по крайней мере шести человек, задача выброски войск на такие маленькие участки еще более усложнялась.

План полета и выброски был крайне прост и в то же время необычен. Вся боевая группа делилась на три эшелона, каждый из которых состоял из батальона пехоты и артиллерийской батареи плюс вспомогательные отряды. Первый эшелон, размещавшийся на 51 самолете С-47, должен был прибыть к цели в 8 час. 30 мин. в день десантирования; второй эшелон, приблизительно такой же по численности, — в полдень того же дня и, наконец, третий — в 8 час. 30 мин. на второй день. За третьим эшелоном должны были следовать еще 20 самолетов С-47 с предметами снабжения.

На подходе к району выброски самолеты каждого эшелона должны были построиться в две колонны и направиться каждая в свою зону выброски. Находящийся над ними самолет управления должен был по радио давать указания пилотам и старшим парашютных команд. При заходе на цель каждый самолет должен был сбросить по 6 парашютистов. Один за другим самолеты колонн должны были проходить над районом выброски, разворачиваясь вправо (для правой колонны) и влево (для левой колонны) до тех пор, пока не будут сброшены все парашютисты и их вооружение.

Операция обещала быть интересной. Штаб торопился с разработкой деталей плана и подготовкой войск. Воздушная разведка представила фотоснимки местности в районе действий как в плане, так и в перспективе, и с этими снимками были ознакомлены все участники. Начиная с 12 февраля все командиры батальонов и рот регулярно изучали район десантирования непосредственно с воздуха, летая на бомбардировщиках. Весь личный состав получил возможность ознакомиться с макетом острова. Были опрошены все более или менее знакомые с островом, так что не было упущено ни одной возможности получения исчерпывающей информации. Были тщательно подготовлены и проверены все индивидуальные грузы парашютистов и грузы подразделений. В качестве индивидуального груза каждый парашютист должен был иметь при себе запас продовольствия на четыре дня, две фляги воды, личное оружие и основной комплект боеприпасов. Кроме этого, многие должны были прыгать, имея при себе автоматическую винтовку системы «Браунинг» или отдельные части миномета либо пулемета. Эта практика несколько отличалась от практики, принятой на европейском театре военных действий. Там групповое оружие обычно сбрасывалось в контейнерах, солдаты брали с собой как можно больше противотанковых мин. На Коррехидоре никто не думал о танках, так как считалось, что на острове их нет.

Одновременно с подготовкой войск к предстоящей операции производилась подготовка плацдарма на острове Коррехидор. Корабли и авиация усиленно обстреливали остров в надежде причинить как можно больше разрушений оборонительным сооружениям и уничтожить как можно больше живой силы противника. Наконец было объявлено, что выброска десанта назначается на 16 февраля.

Вначале все складывалось благоприятно. В 7 час. 15 мин. полностью загруженные самолеты взлетели с аэродрома в Миндоро и легли на курс. Через 1 час 15 мин. полета, точно по расписанию, была произведена первая выброска десанта. Застигнутые врасплох японцы оказали лишь слабое сопротивление, и положение продолжало оставаться таким же до тех пор, пока в 9 час. 30 мин. не приземлился последний парашютист первого эшелона. Несмотря на то что от общего числа получивших ранения при выброске 75 % пришлось на долю первого эшелона, он не потерял своей тактической целостности. Через четыре часа после приземления первого эшелона начал выброску второй эшелон. Он тоже закончил десантирование согласно плану. Таким образом, к наступлению темноты в первый день десантирования 503-я парашютная полковая боевая группа без одного батальона и артиллерийской батареи была выброшена и выполнила свою задачу.

Потери при выброске были большими — 10,7 % от всех сил[167]. Они явились главным образом результатом повреждений при приземлении на неровную местность, на строения и т. п. Однако этот процент окажется не столь ужасающим, если принять во внимание, что по предварительным расчетам, сделанным до начала операции, считалось, что вероятные потери могут составить до 20 %. При выброске парашютного десанта в тылу противника всегда следует ожидать некоторых потерь от огня стрелкового оружия, в особенности при выброске, как это было на острове Коррехидор, прямо на подготовленные оборонительные сооружения противника.

Так как силы, выброшенные в первый день десантирования, могли справиться с выполнением своей первоочередной задачи без подкреплений, командир полка решил осуществить доставку последнего эшелона морем, чтобы избежать бесцельных потерь при приземлении. Последний эшелон присоединился к парашютным эшелонам в 11 часов 18 февраля, т. е. на второй день десантирования.

Силы, переброшенные на остров в первый день, быстро очистили от противника весь район высадки. К 11 часам они смогли уже оказать поддержку огнем из 12,7-мм станковых пулеметов и 75-мм орудий высаживавшемуся морскому десанту[168].

Рис. 24

Высадка морского десанта началась в 10 час. 30 мин. Уже через 30 минут после высадки войска хорошо закрепились на вершине холма Малинта (рис. 24). После прибытия во второй половине дня десантирования второго эшелона войска перешли в наступление и захватили старые американские позиции автоматических зенитных орудий, находившиеся на расстоянии примерно 450 м к северу от южного дока. Это дало возможность парашютистам контролировать дороги от этого дока до вершины и, следовательно, соединиться с силами, высаживавшимися с моря, — обычно это наиболее критическая фаза при проведении любой воздушно-десантной операции[169].

Немалый интерес представляют меры, которые пытались предпринять японцы с целью помешать высадке воздушного десанта. К сожалению, исчерпывающих сведений на эту тему получить не удалось, хотя пленные дали некоторые показания, позволяющие судить в некоторой степени о поведении командира гарнизона острова Коррехидор. Гарнизоном командовал капитан японского военно-морского флота Идзин Итагаки, в распоряжении которого было около 6000 отборных солдат. Бездействие и неподвижное сидение в туннелях и пещерах острова Коррехидор, очевидно, сказались на его психике и вызывали у него дурные предчувствия. Захваченные в плен офицеры его штаба показали, что капитан Итагаки имел указание от Ямаситы[170] позаботиться о создании на острове оборонительных сооружений против воздушного десанта. В соответствии с этим указанием Итагаки произвел разведку острова, но пришел к убеждению, что воздушный десант на остров высажен быть не может, так как здесь совершенно нет подходящих мест для выброски или высадки воздушно-десантных войск. На всякий случай, чтобы оградить себя от ответственности, он сильно заминировал взлетно-посадочную полосу на южной оконечности острова и так разместил орудийные укрытия, чтобы держать полосу под огнем. Подготовившись таким образом, гарнизон ждал нападения на остров с моря в полной уверенности, что его легко будет отбить. Итагаки в сущности совершил такую же тактическую ошибку, какую допускали многие командиры союзников в первые дни войны. Он построил план обороны, исходя из предположения, что нападающий не предпримет определенных действий и не будет атаковать в некоем месте просто потому, что подобная акция стала бы для него затруднительной.