Я хотела сделать шаг в ее сторону, но не пошевелилась. Все внутри похолодело. Руки сжала в кулаки. Не могла выносить ее присутствия. Вот она сидела, из плоти и крови, испепеляла взглядом, поправляла ремешок сумки на плече.

– Уходи, – еле слышно прошептала я.

 –  Даша, ты женщина свободная, детей нет. Алексей тебя любит. А я беременна. Ребенку нужен отец. Уйди, не мешай, – жестко выпалила она.

Зажала рот рукой, чтобы не всхлипывать. Тишина, безмятежная серая мгла.

Отпустить того, кого любишь? Уже раз это делала. Не помогло. Только на этот раз меня просила женщина, которая ждала ребенка. И маленький, еще не родившийся комочек...

Она не уходила. Время текло. Мы обе сосредоточенно смотрели друг на друга. Ее густые, длинные темные волосы были аккуратно заплетены в нетугую косу, отчего некоторые пряди выбивались из прически, смягчая черты лица. 

Я могла назвать себе тысячу причин почему я не должна хотеть Рому, почему не нужно даже пытаться, почему надо избегать этого. Но у меня был только один аргумент "за": он единственный, кого мое сердце любило. Любило настолько, что пускалось, галопом не видя ничего вокруг. Мир сужался до точки, где были только он и я. Но вокруг нас жили живые люди…И нельзя было отрицать их существование.

– Я, пожалуй, пойду, – Аня неожиданно поднялась и молча направилась к выходу.

Пораженно смотрела на ее отдаляющуюся спину.

И когда дверь с шумом захлопнулась, я вздрогнула. Все! Нет ее, можно выдохнуть. Прислонилась плечом к стене, не удержалась, скатилась по стенке на пол. Разрыдалась. Весь разговор держалась, а сейчас можно. Хотелось все крушить на своем пути. Как так? Ну за что? Смириться? Господи, да я с ума сойду от ревности, когда Рома будет проводить время с ребенком и его матерью! Да Аня уже теперь требует от него поддержки, которая должна выражаться в регулярных встречах, в постоянном общении. Что же будет потом? И главное: как я посмела забрать у ребенка отца??? Что же я за дрянь???

Долго мерила шагами квартиру, рыдала, и снова думала, думала, думала. Калейдоскопом звучали в ушах обрывки ее зловещих фраз. Поначалу, призывала на помощь всю свою выдержку. Мой мир вновь стал рушиться, так заново не построившись. Бросало в дрожь, и только могла догадываться какой ад ждет всех нас впереди. Чертов снимок, оставленные Аней, мозолил глаза. Так и нe смогла взять его в руки. 

У них будет ребенок! Ребенку нужен отец!

На улице стемнело. В темноте я сидела на подоконнике в кухне, пыталась влить в себя чай, промочить пересохшие губы и горло, и рассматривала небо. Боль волнами накатывала на меня. C ума сводила. Но, в конечном счете, я просто смирилась, сделала свой выбор.

Ауди резко выехала из-за поворота, шины громко скрипнули по асфальту. Наблюдала как Рома вышел из машины. Неистовое желание его видеть и чувствовать, стереть прошлое, замести следы наших ошибок вкупе со жгучим желанием абсолютно ничего не питать к этому человеку, забыть. 

Внезапно, Рома поднял глаза вверх, на окно. Уверена, он меня yвидел. Потрясенно вглядывался. Резко кинулся к подъезду. А через пару минут в прихожей зажегся свет. С шумом ворвался в кухню. Стоял и смотрел на меня, a я медленно повернула к нему голову и так же впитывала его родные черты лица.

Как всегда, одет он был безупречно: темные джинсы, идеально подчеркивающие его фигуру и свитер из мягкой шерсти пепельно-серого оттенка.  До одури хотелось вскочить и броситься ему на шею, но я осталась сидеть неподвижно.

–  Даша... – на выдохе произнес он, – ты вернулась.

Улыбаясь, запустил руки в волосы. Молниеносно преодолел небольшое расстояние, схватил в охапку. Я обмякла, но через секунду прижалась к его груди, сильно зажмурилась, и расплакалась.

– Дарен, ты чего? – не понимал Рома. Обхватил мое лицо ладонями. – Я так рад, уже и не надеялся.

Рома потянулся губами к моим, прижался с трепетом, а я еще сильнее разрыдалась. Так горько!

Задыхалась в рыданиях, моя спина коснулась холодного стекла окна. Скользящим поцелуем прошелся от одной стороны уголка губ к другой.

– Дарен, родная, прошу, не надо, – просил он.

Неистово прижимал к себе.

А я не смогла совладать с собой. Как быть, когда он - моя жизнь, мой кислород?

Пересилила себя. Наверное, от того, что адская разрывающая боль внутри жгла все внутренности. Разъедала так, что казалось еще секунду и больше меня не будет. Но я была. И это еще больше сдавливала сердце, заставило признаться самой себе, что лучше не будет. Никогда не будет. Тошнота от всей этой грязи. Сплошная чернота.

– Ром...я ухожу...навсегда, – тихо произнесла я.

Он замер. Видимо, не захотел верить в услышанное. Знала, что Рома не промолчит, не скажет:" Уходи ".

– Даша, я все сделаю для тебя! Ты никогда не будешь чувствовать себя обделенной. Только не бросай меня, пожалуйста.

Рома пальцем провел по моей щеке. А я судорожно всхлипывала. Он обхватил пальцами щеки прижался лбом в мой лоб. Его горячие дыхание давило, подавляло волю, наполняло отчаянием.

Закрыла глаза, покачала головой.

– Нет, я просто не смогу, – мое сердце сжималось в тиски.

– Даша, я не могу изменить прошлое, черт возьми!

Никто не сможет изменить, любимый...

Рома положил руки на подоконник, желваки заходили по его лицу.

Отвернулась к окну, рассматривая ночную улицу в фонарях.

– Я хотела бороться за нас, Рома. Правда. Даже была готова на лечение, –  заметив, что любимый собирается меня перебить, я заговорила быстрее. Только бы он не успел подобрать нужные слова! Тогда вся моя решимость насмарку. Не смогу озвучить решение. И продолжим мы бежать по замкнутому кругу. Я, Рома и Анна. – Я не дура и знаю, что на этом проклятом свете чудес не бывает. Не бывает! Но ради тебя готова была попробовать поверить в чудо…

– Дашенька…

Я резко прервала его, махнув рукой. Нет. Только не слушать ласковые слова, не смотреть в любимое лицо. И так этот разговор слишком трудное испытание…

– Знаешь, Ром, я хотела восстановить в душе то чувство, когда мы только познакомились и стали жить вместе. Помнишь, мы оба верили в светлое будущее, строили планы и даже не сомневались, что все у нас выйдет?

– Я по-прежнему считаю, что у нас все получится. Нужно только…

– Я не верю в полумеры, любимый.

Рома непонимающе нахмурился и мне тут же захотелось заботливо разгладить эту складку между его бровями, обрушиться нежными поцелуями пока тревога из любимых глаз не исчезнет. Но я больше не имела на это право. А может и никогда не имела?

– Я не вынесу постоянного присутствия в нашей жизни другой женщины. Просто не смогу. Прости.

– Даш, ну что ты такое говоришь? – он все еще не слушал меня или просто не хотел слышать.

– Рома, как ты не понимаешь? Ребенку нужен отец. Твоему. Ребенку. Ты. Нужен! Не по воскресеньям или средам, круглосуточно, ежеминутно!

– Разве я отказывался от ребенка? – нехорошо прищурился он.

Не понял, не смирился с неизбежным, просто разозлился. В этом весь Рома. Мой любимый упрямец. Жаль, что моим ему осталось быть несколько мгновений. И как я это вынесу? Уже так невыносимо жгло в груди, будто сердце рвалось наружу. К любимому. Глупое, женское сердце. Не понимало ведь, что так будет лучше. Всем. А в первую очередь маленькому ребеночку. Еще не рожденному, но уже такому важному человечку. Чуду.

– Ребенок-то не виноват ни в чем, – провела пальцем по стеклу. За окном дождь усиливался, люди спешно открывали зонты, торопились домой.

– Дашенька, ну что за глупости? Аня скоро родит и все, не будет ее больше в нашей жизни. Она мать моего ребенка и больше ничего.

Рома прижимался ко мне, шептал в губы. Его руки дрожали, от чего я сама начала трястись. Словно в ознобе.

– Ты сам веришь в то, что сказал?

Как ее не будет? Она сюда приходит, рассказывает о каких-то фотосессиях, умоляет оставить ее мужа. ЕЕ мужа.