— Это рядовая Желтая дуэль, — сказала госпожа Ламаррана. — Противницы — среднеуспевающие адептки-старшекурсницы, присутствовать будет генерал принц Лаор, которому Дракон даровал внеочередное право на подпитку магической энергией в связи с травмой в Пограничье. То есть самого Дракона не будет. Я выбрала вас, потому что вам, как лишенной магии, будет легче. Вы точно не вовлечетесь в процесс, сохраните ясную голову. А это для судьи на Желтой дуэли очень важно — дело-то деликатное.

— Можно вопрос? — спросила Даари.

— Конечно, — ответила госпожа Ламаррана. — Затем и инструктаж. Спрашивайте обо всем, что непонятно.

Они находились в кабинете госпожи Ламарраны — по ее положению на кафедре отдельного ей не полагалось, но как наставница кандидаток в судьи она имела право на собственное небольшое помещение в башне Сияющего центра. Действительно небольшое: куча шкафов со свитками и папками, стол и два стула: один для хозяйки кабинета, другой для посетителя… которой в этот раз была Даари. За какие-то свои грехи.

Нет, присутствовать пусть даже в качестве помощника судьи на Желтой дуэли — завидная доля, к этому много стремились: стандартная плата утраивалась. Да и вообще многим девушкам было любопытно: среди кандидаток в судьи не было адепток старше шестого курса, сами они в Желтых дуэлях не участвовали, но… любопытство, естественно, проявляли.

— Зачем девушки на это идут? — выпалила Даари. — Ладно, когда присутствует Дракон… но… если его все равно не будет, а только один из его сыновей… и даже… — она запнулась, не зная, как сказать, что генерал принц, несмотря на всю свою энергию и несомненные заслуги по удержанию Пограничья — все-таки страшноватый и толстоватый солдафон, да и лет ему уже немало.

— Начать с того, что девушки, разумеется, не выбирают, на какой дуэли они будут сражаться, — пояснила госпожа Ламаррана. — Они просто записываются в кандидатки, их либо выбирают по жребию, либо сам Дракон делает выбор, кого он хотел бы видеть на Желтой дуэли. Поскольку дело деликатное, любая до последнего может отказаться. Однако отказываются редко.

— Прошу прощения, но разве им… не стыдно? — уже договаривая, Даари поняла, как глупо звучит вопрос.

Пожив в общежитии и познакомившись с клановыми нравами не по наслышке, она уже усвоила, что у аристократов отношение к сексу было совсем другим, чем у простолюдинов. Нет, все девушки-адептки скрупулезно предохранялись, вступая в связи с мужчинами — и не столько даже из страха потерять место в Академии, сколько потому, что в клановой среде было категорически не принято рожать детей вне официального брака, даже по большой любви. Однако если казусы все же происходили и кто-то беременел, трагедии из этого не делали… если, конечно, отец был из клана или хотя бы маг: считалось, что любой ребенок в клане — драгоценность. И шансы девушки на хороший брак после таких случайных родов не то что не падали, а скорее даже возрастали — уже доказала способность рожать здоровое потомство! А вот блуд с простолюдинами, особенно не-магами, категорически не поощрялся.

Даари все это было дико: среди знакомых родителей, конечно, нравы были посвободнее, чем полвека назад, и многие женщины в открытую рожали внебрачных детей… но это означало, что такая женщина, скорее всего, будет всю жизнь горе мыкать: замуж ее вряд ли кто-то возьмет, да и хорошую работу найти будет проблематично — ну разве что она трудится в какой-то специфической области со своим корпоративным кодексом, вроде лекарей или актерской богемы. Ей казалось, что такая половая свобода должна ее радовать: мама учила ее быть сторонником женского равноправия и Даари всегда себя таковой считала. Но при этом она все никак не могла прогнать впечатление, что это распущенно, недостойно и нужно если и не хранить себя для любимого, то уж по крайней мере не отдаваться кому попало только потому, что тебе скучно и нечего делать вечером!

Вот и Желтые дуэли до сих пор казались Даари чем-то унизительным, на что ни одна нормальная разумная девушка не должна бы соглашаться без особо довлеющих обстоятельств.

Но пора бы уже привыкнуть, что большинство аристократок относятся к этому по-другому! А простолюдинки, поучившись в Академии, быстро заимствуют их нормы.

Но госпожа Ламаррана ответила неожиданно:

— Некоторым стыдно. Но выгоды от такой дуэли перевешивают.

— Прошу прощения, госпожа судья, мне непонятно. Какие выгоды?

Госпожа Ламаррана продемонстрировала весь свой высокий педагогический класс: не отмахнулась, не фыркнула снисходительно, а спокойно пояснила:

— Вы не маг, вам и должно быть трудно — почувствовать-то сами не можете. Но попробую объяснить. Вы когда-нибудь пили вино или, может быть, самогон?

Даари кивнула: еще родители давали попробовать. А после их смерти она как-то купила бутылку вина, и они с Инге упились вдрызг.

— Ощущение опьянения вам понравилось?

— Нет, — честно сказала Даари. Ее тогда била злоба на весь мир и такая тоска, что хоть волком вой.

— Хм… А большинству нравится. Ладно, тогда так. Представьте себе эйфорию после трудного задания — например, когда удачно сдала сложный экзамен, когда уже смирилась, что завалишь. Это вам знакомо?

— Знакомо.

— Тогда достройте ощущение невообразимой легкости во всем теле, силы, всемогущества, безграничных возможностей. Но все это длится не пару часов, как опьянение или эйфория от успеха, а несколько суток. Именно таковы последствия удачной Желтой дуэли для ее участников. Причем магические возможности действительно несколько возрастают, хотя и не так сильно, как многим кажется. Поэтому это состояние не рекомендуется для серьезных дел, хотя в старые времена его использовали как допинг, если нужно было сотворить сложные чары.

— Я читала об этом, — осторожно сказала Даари. — Но неужели оно того стоит? Я ведь так понимаю, что для успеха Желтой дуэли нужны зрители, чем больше, тем лучше — просто приватной церемонии недостаточно?

— Ну, не “чем больше, тем лучше” — практика показала, что оптимальным является количество в тридцать-сорок наблюдателей, если больше, кумулятивный эффект начинает падать и единения добиться трудно — люди отвлекаются. Что же касается неудобств, то многие идут на гораздо большие неудобства ради куда меньших выгод… А некоторым так и вовсе особенности процесса доставляют дополнительное удовольствие. Таких, кстати, большинство: все-таки участие в Желтых дуэлях не является обязательным. Я ответила на ваш вопрос?

— Вполне, — кивнула Даари. — Только еще момент… Я так понимаю, кланы проводят собственные Желтые дуэли?

— Проводят, но у них нет настолько безопасных площадок, как наши дуэльные залы, и их судьи не имеют такой практики, как наши, — с явной гордостью за родное учебное заведение проговорила госпожа Ламаррана. — Я имею в виду, разумеется, не кандидаток и судей из числа адепток, а старших судей из числа преподавательниц. Впрочем, даже ваш уровень ко второму-третьему году становится очень высок.

— Тогда все-таки — почему я?

Про себя Даари подумала, уж не исходило ли это назначение от Дракона. Вдруг он хочет посмотреть, как будет проявляться ее дар в специфических условиях Желтой дуэли.

— Стандартная процедура, — сказала госпожа Ламаррана. — Мы всегда берем кандидаток посмотреть на Желтые дуэли в начале обучения. Делать на них ничего не нужно, протокола не ведется, хронометража нет. Но следить за нарушениями приходится. Кандидатки обычно впадают в ступор и ни на что не годятся в первый раз — а то и в первые пять раз. Нужно, чтобы они преодолели этот этап как можно раньше. Если кому-то очень трудно, таскаем на эти дуэли, пока они не надоедят до тошноты. Так что если вам они не понравятся, вам повезет — быстро справитесь! А вот тем, кому, наоборот, понравится, придется повозиться…

Даари от своей первой Желтой дуэли ничего хорошего не ждала. Крайне неприятно смотреть порно в живую, при свидетелях — да еще тот вид порно, который категорически не одобряешь! А Даари не находила ничего приятного в том варианте БДСМ, который практиковали в Академии. Ну… по крайней мере, она от души надеялась, что ничего приятного не найдет! Не хватает обнаружить у себя в организме кроме романтического влечения к преступникам еще и это.