Она медленно опустилась по стенке на пол возле лифта. Когда-то этот лифт служил только для избранных. Обычные посетители не могли взять в толк, для чего в небольшом здании встроили лифт. На самом деле он вел на минус первый этаж, на котором и располагался вход в лабораторию - пропускной пункт с дежурным, метровой толщины двери, оснащенные электронным кодовым замком. Даже если кто-то и смог бы нейтрализовать охранника, то пробиться через двери, не зная пароля, не представлялось возможным. Такие двери даже взрыв бы выдержали. Профессор код доступа знал. Оставалось надеяться, что Алексей сможет довести отряд до Центра и с Профессором ничего не случится. Если же Альбертович не сможет вылечить ее, то, может, хотя бы будет шанс изменить что-то для всего остального мира. Виктория прикрыла глаза. Усталость заполнила все тело - она даже успела отвыкнуть от этого чувства. Теперь же оно давило на плечи неподъемной тяжестью. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Тяжело, очень тяжело. Она даже не заметила, как камера, расположенная над дверями лифта слегка повернулась, объектив уставился прямо на нее. А через несколько минут застывший, казалось бы, навеки лифт пришел в движение.
Первые сутки измученный последними событиями отряд отсыпался, восстанавливая силы. Последней каплей стало созерцание Сияющего Вождя. Результат проекта "Зеркальный разум" размещался в огромном искусственном котловане с отвесными стенами глубиной метров в пятьдесят. Дно котлована навскидку смотрелось размером с футбольное поле. И именно там, на самом дне, переливалось, бурлило, колыхалось нечто бесформенное серебряного цвета. Аморфная масса периодически выбрасывала вверх некое подобие протуберанцов, будто пытаясь дотянуться до края котлована. Потом на какое-то время успокаивалась, поверхность ее становилась идеально гладкой, зеркальной, чтобы через несколько мгновений вновь вспениться ртутными бурунами. Профессор с фанатичным взглядом готов был ринуться вниз по металлической лестнице, чтобы изучить данный феномен поближе, так сказать, пощупать и осмотреть, но Дорохов его вовремя остановил. Майор с грустной интонацией заметил, что были случаи падения вниз. Тогда на несколько секунд все вокруг оглашалось невыносимыми криками боли, пока масса опутывала собой случайную жертву. Потом все стихало, и "Зеркальный разум" надолго успокаивался. Профессор сокрушенно поцыкал, но все же рисковать не стал, здравый смысл все-таки одержал верх над неудержимым стремлением к исследованию.
После демонстрации проекта, Дорохов отдал распоряжение одному из подчиненных проводить гостей в отведенную для них комнату. Четыре двухъярусных кровати, несколько тумбочек, массивный деревянный стол и видавший виды ковер на полу. После метро комната показалась уставшим людям царскими апартаментами. У них едва хватило сил, чтобы раздеться. Как приходил один из послушников Церкви с едой, они даже не услышали. Лишь проснувшись, они оказались приятно удивлены тем, что стол оказался накрыт, а их одежда выстирана и высушена. Затем потянулось время безделья и ничего не деланья. В тумбочках, правда, оказалось, несколько книг, поэтому скука была не совсем смертной, но Леша все же тяготился тем, что приходится сидеть, сложа руки. Единственное, что его останавливало от очередного марш-броска, так это то, что всем необходим отдых. Гнать людей через опасность и в неизвестность - неправильно и непозволительно. Поэтому он тоже выудил себе книгу без обложки и погрузился в чтение. Понять, о каких таких "иных" говорилось в книге, было сложно, но постепенно он увлекся и с головой погрузился в чтение. Тостер же долго копался по всем тумбочкам, в итоге нашел потрепанную тетрадь, долго ее изучал, многозначительно хмыкал, но все же взял ее, забрался на свой второй ярус и принялся изучать находку. На все подначки со стороны друзей он только отмахивался и мычал что-то невразумительное. Такое поведение для обычно жизнерадостного парня было несвойственно, но, в конце концов, от него отстали, рассудив, что если он захочет что-то рассказать, то непременно расскажет. Самым странным оказалось то, что от чтива он оторвался только на третий день. То ли тетрадь оказалась такой объемной, то ли Тостер переваривал то, что прочитал. В конце концов он спрыгнул с кровати, встал в центре комнаты, скрестив руки на груди и, окинув всех внимательным взглядом, выдал:
- Тикать отсюда надо.
- Зачем? - вяло поинтересовалась Катя, слегка повернув к нему голову. - Тут так хорошо, спокойно. Не мешает никто.
- Да в том-то и дело, что слишком спокойно! - распалился Тостер. - Вы на себя посмотрите! Вы же как сомнамбулы становитесь! Правильно, зачем куда-то идти, что-то делать, если тут и так хорошо да мухи не кусают! Конечно, никто нам не мешает. А вы это не находите странным? За три дня никто к нам не зашел даже словом перемолвиться. Только охрана, которая еду приносила! И те молча приходят, ставят подносы и уходят. Как будто мы прокаженные какие-то.
- Мне кажется, вы утрируете, молодой человек, - голос Профессора был таким же вялым, как и у девушки. - Лично я считаю, что нам просто дают время отдохнуть после всех наших приключений. Вполне разумное решение. Любой здравомыслящий человек поступил бы именно так.
- Ладно, - у Тостера расширились крылья носа, он сделал глубокий вдох, чтобы сохранить хоть какое-то подобие спокойствия. - Тогда сделаем так. Я тут кое-что почитал. Перечитывать повторно не особо хочется, но я сделал некоторые пометки, чтобы не читать все подряд. Не были бы вы так любезны, Профессор, зачитать выделенные мною строки?
- Как скажете, молодой человек. Не думаю, что это принесет какой-то результат или интерес, но для вашего душевного спокойствия я это сделаю.
Тостер отдал Профессору тетрадь, а сам, нахохлившись, полез обратно к себе на второй ярус. Альбертович водрузил на нос очки, некоторое время изучал тетрадь и пометки, оставленные парнем, после чего принялся за чтение:
" Восемь месяцев. Восемь месяцев прошло с того момента, как мы заселились в этот бункер. Правительственный объект, новейшее оборудование. Лучшие умы Беларуси. Кстати, не только Беларуси. К работе привлекли даже иностранных специалистов. Я был одним из таких. Анатоль Маевский, поляк, приехавший работать в синеокую. Обычный инженер, но, как говорили, подающий большие надежды. Я помогал в строительстве и оборудовании этого бункера. Объект, кстати, строился довольно быстро. Правительство не скупилось на средства. Тем более, ходили слухи, что возможна Третья война. Мировая, естественно. Поэтому объект носил не столько научный, сколько оборонительный характер. Что меня смутило? Пожалуй, огромный котлован, стены которого выложили керамическими плитами. Вот почему не сталь или любой другой металл? Дорого? Не поверю. Или это они, пся крев, такой здоровый туалет сделать решили? Немудрено, с тем учетом, какая прорва народа будет тут обитать...
Светлые ученые умы, видимо, немного потемнели. Иначе, скажите, как объяснить стремление создать гибрид живого и неживого? Причем, гибрид жизнеспособный. Дураки, иначе не скажешь! Это все равно, что пытаться скрестить телефон и собаку. Вы бы стали разговаривать через собаку? Никто ни о чем не думает! Раз сказали, значит, нужно выполнять. А как это выполнить - это вышестоящее руководство мало интересует. И для чего вообще такой проект, на который тратятся баснословные деньги? Создать оружие? Какое? Боевых самонаводящихся хомяков? Да тут противник только если со смеху помрет, пся крев. Ладно, пусть хоть до усраной смерти занимаются своими экспериментами, лишь бы про нас не забывали да платили вовремя...
