Чонгук быстро, путаясь, потому что не смотрит, что делает, расстёгивает остальные пуговицы, откидывает, не глядя куда, рубашку. Резко поднимется с дивана, Тэ только и успевает за его шею уцепиться и ноги за его спиной скрестить, как снова оказывается у него на руках, ловя все флэшбеки на свете.

— Знакомая поза…

— Классные штаны, — пошире обхватывая обтянутые тонкой, приятной материей полу-классических, зауженных к низу, серых брюк, ягодицы. Очень эффектно обтянутые, к слову говоря.

— Спасибо, — усмехается в поцелуй.

— И рубашка классная, — снова оторвавшись.

— Что ж ты её тогда выкинул? — улыбаясь, снова губами по губам мажет, прогибается в спине, чтоб прижаться теснее.

— Ты вообще выглядишь классно, — оторвавшись от губ, прикусывает мочку уха, в сторону спальни двигается с ним на руках.

— Божечки, сколько комплиментов, — заканчивает тихим всхлипом, помнит засранец места, где Тэ особенно чувствительный. — А у тебя причёска просто отвал всего, — зачёсывает осторожно пальцами его мягкие волосы назад, собирает в пучок и слегка натягивает, чтобы не больно, но приятно до жути, приближается к губам.

— Сейчас целуй и не останавливайся, ладно? — губами в его, так глубоко, чтобы казалось, что он его рот языком трахает. Плевать уже насколько это всё пошло. Плевать на обстоятельства. На всё плевать.

Грубовато его на холодную кровать в спальне, он улыбается озорно, поймал этот вайб игриво-пошлый, Гук сверху наваливается, меж его ног прижимается, скользнув руками по бёдрам к талии, затыкает рот поцелуем жарким.

— Мы не переспим сегодня, — губы все блестят от слюны, облизывает их отчаянно, отрываясь, дышать заново учится.

— Да, да, да… — засосом в шею. Тот в ответ в спине прогибается, сжимая его бока коленями, высоко всхлипнув. — Чёрт, у меня нет ничего вообще. Ни резинок, ни смазки… — перестав на секунду истязать массивную, сладкую шею.

— Вот блин, — тянет расстроенно, пятками на ягодицы ему давит, к себе сильнее прижимая, пальцами в волосах путается. Ну вот и согласие.

Чонгука смех пробирает. Серьезно? «Мы не переспим сегодня»?

— Чего ты ржешь?

— Тут рядом аптека, хочешь сбегаю? — смотрит из-под упавшей чёлки.

— А вот хочу.

— Но мы же не переспим сегодня?

— Мы не переспим. Мы займёмся любовью, — подмигивает.

— Типа… как бывшие? А как же твой парень? — пропала неловкость полностью. Хочется обо всём говорить прямо.

— А это всё потом.

— Но…

— Да-да, нет-нет, Чонгук, — призывно бёдрами вверх подаётся, трётся о чужое возбуждение. — Решай сейчас.

— Чёрт, — шипит Чонгук и тоже потирается в ответ. — Ладно, потом морали. Душ справа, полотенца в комоде, я пулей, — задрожав всем телом, кажется, возбудился он не на шутку, выдыхает, успокаиваясь, целует быстренько в губы, и действительно вылетает из комнаты пулей, напоследок присосавшись губами к соску, что почти закричать заставило. И так смешно на ходу ткань спортивок оттянул, чтобы не давило, что Тэ буквально чуть не разорвало от противоречивых чувств. И смешно, и чуть не кончил от одного только поцелуя в грудь.

— Вот же… бесстыжий, — Тэхён осторожно, последовав его примеру, тоже оттягивает ширинку, она давит ну просто нестерпимо.

А потом Тэ окончательно решается. Чонгук его полностью. Был, есть и будет. Нужно показать это сегодня. Намекнуть на свои серьёзные намерения. Они уже достаточно взрослые. Гуки должен понимать, что Тэ тут не просто так сейчас находится. Не просто так сюда пришёл. И сейчас просто так невыясненным между ними чему-то остаться тоже не позволит. Они потом разберутся со всем, что осталось. А Тэхён его прикуёт к себе цепями и не отпустит никогда. Даже если тот просить будет.

Нужно только одно дело, давно на потом отложенное, закончить. Тэхён быстренько отправляется найти свой телефон. Нужно ещё в душ успеть.

***

Ещё никогда в жизни Чонгук не бегал в аптеку так быстро. Ещё никогда не было настолько плевать на заинтересованно-подозрительный взгляд фармацевта. Невольно вспоминается его первый раз в аптеке за интимными принадлежностями. Женщина-фармацевт очень в возрасте, ему семнадцать, десять бутыльков смазки, на которую потрачена добрая половина карманных денег на ближайшие недели две, красные щеки и собственные глаза, которые хочется деть куда-нибудь, но не получается. Забавно это всё было, так здорово, что они всё попробовали в школе. Столько воспоминаний теперь. Он забежал обратно в квартиру весь замёрзший, потому что на улице зима и дубак ужасный, а выскочил он до этого в одной лёгкой куртке. И только оказавшись в квартире и услышав в спальне звук льющейся воды в душе, осознал наконец. Всё по-настоящему. Тэхён тут. Тэхён настоящий. У них будет секс тоже настоящий. Они уснут вместе — он по-крайней мере надеется — и проснутся тоже вместе. И это тоже будет по-настоящему. Был бы это сон, у него уже был миллион шансов проснуться. Чонгук отвлекает себя чем угодно, не давая себе думать о том, что тревожит. У Тэ парень, Тэ не говорил, что по-прежнему любит, Тэ ничего не обещал, ничего не предлагал. И это немного пугает. Чонгук уже сейчас понимает — не сможет отпустить, случись чего. А после того, что между ними намечается сейчас… Вообще, пожалуй, никогда не сможет.

Отогнав желание вежливо постучаться, заглядывает в ванную, надеясь увидеть того голым почему-то. По-пиздючески подглядывать за этой аппетитной задницей становится ну просто идеей фикс сейчас.

— Я вот тут оставлю всё, что нужно, на стиралке, — перекрикивая шум воды, ставит пакетик на стиральную машинку, достаёт оттуда только пачку с презервативами и убирает в карман.

— Да… спасибо.

«Не выглянул даже, ну ладно».

Зачем ему понадобилось, чтобы тот выглянул, Чонгук поймёт потом, а может и не поймёт. Он в комнату вернулся слегка расстроенным, но убедил себя в том, что насмотрится сейчас ещё.

Одно понятно точно — срочно нужен романтик. А из романтичного в этом доме только гирлянды, которые Чонгук достал, раздумывая украсить тут всё хоть немного к Рождеству, но перехотелось. Не было настроения. А теперь вот оно появилось, только немного другого плана. Он понятия не имеет как и куда их крепить, поэтому просто, воткнув в розетки, раскидывает по полу, подключив режим жёлтых лампочек, чтобы немного мигали, но не сильно.

«Да, вот так хорошо».

«И музыка… А какую музыку?»

Заниматься сексом под их песни кажется странным. Слишком многое с ними было пережито. Наверное, стоит включить что-то новое. И чтобы Рождеством хоть немного отдавало…

Точно. Тэхён тоже любит эту песню. Так почему бы не подарить ей новый смысл.

«Perfect» — Эда Ширана.

Красивая. Про любовь. Чонгук ставит её на повтор. Там, конечно, про девушку всё в основном. Но кому какая разница?

Гук чувствует, что запыхался пока тут носился. Нервничает. Как девственник какой-то. Но с другой стороны, а как с ним по-другому?

Расправляет постель, отодвинув одеяло подальше. И усаживается на край, свесив ноги, уперевшись в колени локтями и устроив подбородок на сложенных руках.

«Подождём».

Волнение накатывает по-новой.

***

Тэхён провозился в душе минут с двадцать, наверное. Он не стал мочить волосы, потратив время на более важные вещи. Тщательно промыл всё, вспоминая, как оно там куда и чего, успокоился немного, потому что стоило Чонгуку занести в ванную пакет из аптеки, как Тэхёна буквально мандраж взял.

Сейчас случится. Тэхён гонит от себя мысль о том, что они торопятся. Гонит от себя мысль, что Чонгук не предлагал ничего и не намекал на продолжение. Но блин… разве не очевидно это всё? Они взрослые. Уже совершеннолетние даже. И с тем количеством времени, которое они потеряли, они не то что торопятся, они опаздывают безбожно. Они за эти полгода могли подарить друг другу столько горячих ночей, столько нежных поцелуев, столько всего приятного, что один сегодняшний секс явно этот пробел не восполнит. Даже если они будут делать это всю ночь напролет.