— Я-я-я, эм… — позорно заикается.

— Солнышко, ты, конечно, очень милый, но ты видел сколько сейчас, блять, времени? Давай быстрее соображай, чё тебе там надо.

— Я Ким Тэхён.

— Я знаю, и?

— Знаешь? — распахивает глаза удивлённо, всё ещё заставляя себя не смотреть вниз. Туда, где ярко выраженные косые мышцы пресса уползают вниз, скрываясь под резинкой штанов.

— Вы там в своих гопках чего про меня напридумывали?

— В смысле?

— Мы так-то учимся вместе хуеву гору лет. Я в курсах, с кем на пары хожу как бы.

— А, я не это имел в виду… ну в смысле это, не знал, что меня знаешь.

— Судя по твоему лепету, именно это ты и имел в виду.

— Я — нет, но…

— Господь бог, ближе к делу можно?

— Учитель Сон сказала, что ты возьмёшь шефство, мне нужно там кое с чем помочь, — выпаливает стыдливо.

— Я знаю, и?

— Ну, я хотел узнать согласился ты или нет и если да, то какое будет расписание, мне нужно просто план на неделю составить.

— А-а-а, так она тебе не написала?

— Нет.

— Ну, я согласился, почему я не должен был?

— Не знаю.

— Ну я не вы.

— Кто вы?

— Никто. По поводу расписания, я уже сдал половину экзаменов досрочно, часть автоматом поставили, поэтому у меня свободен почти каждый вечер. Пиши, я подстроюсь, — удаляется на секунду в комнату и возвращается с телефоном. — Говори.

— Что говорить?

— Номер, не тупи, я позвоню, сохранишь мой, будешь писать, — смотрит из-под ресниц совсем как на дурака.

— А да, точно, прости, засыпаю уже, — Тэхён роется в карманах, достаёт айфон, диктует Чону цифры и сбрасывает от него звонок, сохраняет номер. — Ну, пока?

— Пока, — бросает с усмешкой, иронично сведя брови, скользит по лицу взглядом и скрывается за дверью, унося с собой аромат геля для душа, едва ощутимый запах китайской еды и почему-то кофе, несмотря на то, что сейчас поздно.

Ночью Тэхён долго не может уснуть и всё прокручивает разговор в голове. А знает ли Чонгук, что Тэ всё время с ним соперничал, что недолюбливает его, как и все, если не больше? Судя по разговору, он правда обращает внимание на окружающих, а значит и хейт весь этот замечает. А замечал ли Тэхёна, который то был позади, то вперёд него вырывался? Они никогда в открытую вот так не разговаривали. Не общались на соревнованиях. Чон его будто не видел особо. Что тоже кстати бесило. Впервые в жизни Тэ задумывается, а что вообще может чувствовать человек на месте Чонгука. Ну просто потому что… Может, он не такой плохой? Согласился ведь шефство взять. Хотя, конечно, папочка автоматы подарил. Баллы за наставничество то не лишние. Да и времени вагон. Кто бы при таких условиях не взял.

***

— У тебя хорошая техника, плавные, отточенные движения, но ты же понимаешь, что контемп — это про другое. Это не про бояться делать ошибки и учить всё до мелочей. Это про чувства и каплю импровизации тогда, когда нужно, чтобы эмоции достигли своего пика. Понимаешь?

— Понимаю, но я человек практики, для меня слова «у тебя нет эмоций в танце» звучат очень и очень размыто. Мне нужны конкретные установки что и как делать. Я для этого шефство и попросил, — бросает Тэхён слегка раздраженно. Он уже устал невозможно. Весь вспотел, отбил колени даже через наколенники и вообще чувствует себя рядом с расслабленным наблюдающим Чонгуком, который сидит на полу, оперевшись на зеркало в тренинг-руме, максимально неестественно и совершенно не в своей тарелке.

— Ты был на теории? Контемп — танец, в котором большее внимание уделяется не столько технике, сколько внутренней форме и философии движений. Тебе нужно избавиться от зажимов и внутреннего напряжения, движения же основаны на естественных человеческих позах, что сложного, палитра огромная, добавляй то, что хочется, выражай танцем то, что внутри. Не заморачивайся. Показать душу. Поговорить телом. Если тебе больно — покажи боль. Если ты счастлив — дай, блять, зрителям почувствовать твоё счастье. В этом смысл. Сечёшь?

— Секу. Или не секу. Не знаю. Нет у меня ничего внутри. И зажимов тоже нет. Не понимаю, что вам всем не нравится, — Тэхён откидывает назад голову, взмокшие волосы падают назад, открывая лоб.

— Ты ходил на модерн в прошлом году? — останавливает взгляд на его лице.

— Да.

— Ну вот, очень же похожее направление, ты его хорошо сдал?

— Да. Я вот тоже думал, направление похожее, а Хосок орёт «не верю», как ненормальный, постоянно, — Тэхёна разговор начинает бесить всё больше и больше. И не понятно почему, ведь Чонгук вроде пытается помочь разобраться.

— Ну, сейчас и я тебе не верю.

— Тебе легко говорить.

— Да с чего бы? — умиротворённое выражение лица, с которым Чонгук всё это время наблюдал за Тэ, сменяется чем-то другим.

— Забей, ладно, давай на сегодня всё, я вымотался.

— Уже?

— Мы тут полтора часа.

— Если ты за полтора часа выматываешься, что ты забыл в танцах?

— Я весь день на ногах, с тренировки на тренировку, что, нужно до потери сознания тут торчать?

— Да.

— Ну нет уж, как-то раньше и без таких жертв справлялся.

— Пф-ф, окей. Я начинаю жалеть, что согласился, но ладно, бывай, — Чонгук поднимается с пола, явно излучая недовольство и показывая, что его тоже всё уже порядком подбешивает, под раздражённый взгляд из-под бирюзовой челки, отряхивает чёрные треники от несуществующей пыли, замечает взгляд, — что?

— Ничего, — бросает Тэ в ответ, словно выплюнув слова и, подхватив вещи с пола, пулей вылетает из тренинг-рума.

— Прекрасно, ещё и истерики чьи-то терпеть. Чон Чонгук, ну чего тебе на жопе ровно не сиделось, — бормочет Чон под нос и вразвалочку выходит из зала.

***

Три недели пролетают как один день. Конец января, сопряжённый с настоящими зимними холодами, подкрался незаметно. Тэхён постепенно разобрался с большей частью обычных предметов. Закрыл автоматом английский и литературу. По корейскому у него автомат с начала года за второе место в олимпиаде. По большинству профильных дисциплин у него тоже всё хорошо, вся теория сдана, практика много где засчитана за счёт соревнований. То, что не закрыто, он сдаст на выпускных уже, либо закроет предстоящим сезоном соревнований в феврале-марте. Современный и спортивный танцы ему проставят если он хорошо выступит в апреле на баттлах между студентами. А он выступит. Всё идёт хорошо. Кроме дурацкого контемпа.

Он уже проныл матери все уши, у неё почти закончились аргументы, чтобы убедить сына в том, что всё обязательно будет хорошо. Он проныл все уши Чимину и Юнги, которые уже даже стали избегать немного его общества. А ещё он невероятно бесит Чонгука. Ведь успех Тэ с этим предметом выгоден им обоим. А за три недели и шесть тренировок они продвинулись на всего-то ничего.

На данный момент у Тэ есть только задумка и вагон чонгуковых претензий. Чон требовал придумать историю, которую тот якобы должен рассказать танцем. Тэ придумал. Показал. И ничего тому, видите ли, не понятно. Странный такой.

Модерн вот спокойно Тэ сдал в прошлом году и без историй, только благодаря классным связкам. Вообще иногда начинало казаться, что у Чонгука какое-то особое отношение к контемпу, он буквально требует больше, чем Хосок.

Но кроме задумки для истории ничего пока не изменилось. Только отношения между Чонгуком и его подшефным. И, конечно же, в худшую сторону. Каждая тренировка заканчивается каким-то негативом. Ссорой, после которой Чонгук грозится всё послать к чертям, но потом снова приходит на тренировку, взаимным игнором, наступающим под конец тренировки, когда Чонгук уходит молча, не попрощавшись. Тэхён тоже злится и на него, которому не перестаёт повторять, что ему всё слишком легко далось почти на каждой тренировке, не обращая внимания на то, как тот на эти слова реагирует. И на себя за то, что ничего у него дельного не выходит. Настроение у обоих на тренировках за эти три недели скатилось в перманентное «умеренно взаимно обиженные друг на друга».