— Но здесь указано, что бобы надо резать, — озадаченно говорю я.

— Доверься моему методу, великий спорщик, — кривится Снейп. — Будь моя воля, я обновил бы все учебники из школьной программы. Рецепты в них давно пора усовершенствовать.

— Так давай обратимся в контроль за магическим образованием, предложим перевыпустить учебники, создать улучшенные версии. Или вовсе написать с нуля — с доработанными рецептами и четкими инструкциями. Уж тебя-то никто не будет проклинать за неверные формулы, как Либациуса Бораго. Наоборот, завалят премиями.

Северус хмыкает, но не спешит пререкаться, а значит, идея ему интересна. Уловив его благожелательный настрой, я пользуюсь случаем.

— Кстати о спорах. На носу решающий матч по квиддичу. Ты что-то говорил о новом пари.

В этом месяце Слизерин обыграл Хаффлпаф со счетом 270:70, когда Драко виртуозно настиг снитч. Матч с Рейвенкло определит, кто возьмет кубок школы — мы или слизеринцы.

— Если Гриффиндор и выиграет, не факт, что вы заработаете нужное количество очков, дабы обойти Слизерин в турнирной таблице, — приценивается Снейп. — Мой факультет славно постарался. Вам необходимо набрать не менее 240 очков за игру.

— Выходит, спор имеет смысл, — загораюсь я. Мне безумно интересно, что Северус собирается поставить на кон.

— Не подначивай, Поттер, — предупреждающим тоном отвечает зельевар. — И добавь уже сок в отвар.

Я послушно выполняю поручение и продолжаю настаивать:

— Давай договоримся так: если Слизерин возьмет кубок, любое твое желание для меня — закон.

— Так уж и любое? — Снейп заинтересованно поднимает бровь. — Даже не станешь заставлять меня тащиться на крестины к Люпину и Тонкс?

— Да, — удрученно киваю я. — Выиграешь — пойду один.

— В таком случае, если я проиграю, мы с тобой поменяемся в постели ролями.

Я вскидываю голову и смотрю на него во все глаза. Перспектива попробовать то, о чем я и думать не смел, не веря, что Северус разрешит доминировать над ним, отзывается во мне нахлынувшим возбуждением.

— В этот раз тоже будешь поддаваться? — невинно осведомляюсь я, обводя его полным желания взглядом.

— Теперь тебе придется очень постараться, чтобы заслужить награду, — с беззлобной насмешкой произносит он. — Я лет десять не позволял никому того, что, возможно, позволю тебе.

*

«Гриффиндор победил. Ты готов?» — гласит маленькая записка.

Вместе с последними майскими выходными подкрался и финал квиддичного сезона. Сегодня Гарри и впрямь выиграл заключительный матч, поймав снитч рекордно быстро — на пятнадцатой минуте — и обеспечив своему факультету кубок школы. Как пить дать, торопился получить награду, мелкий прохвост.

Естественно, я готов. Я желал этого, воображал, предвкушал, но счел несолидным просить Гарри прямым текстом. Я ему в отцы гожусь, в конце концов. К таким просьбам… нужно будет привыкнуть.

«Готов. Вечером, в восемь».

Все-таки руководить — это чертовски приятно. Даже в таком деле.

Эльф-домовик учтиво принимает от меня послание и растворяется в воздухе, а я, довольный, как Чеширский кот, отправляюсь восвояси.

*

Похоже, перед моим визитом профессор пропустил бокал огневиски. Для храбрости и раскрепощенности или просто под настроение, выяснять не стану, но эти опьяняющие поцелуи сладко кружат голову нам обоим.

Северус не особо церемонится, резко придавив меня всем телом к двери своей спальни. Он возвышается надо мной, глядя сверху вниз: в полумраке я вижу лишь его темный силуэт и чувствую терпкий запах сандала, ставший моим афродизиаком.

— Я так сильно хочу, — рокот его голоса и откровенные слова возбуждают сильнее ненасытных ласк.

— Меня? — глупо спрашиваю я.

— Тебя внутри себя, — уточняет Северус, увлеченно поглаживая ладонью мою промежность: там, за тканью брюк и белья, уже томится в тесноте мой вздыбленный член.

— В кровать, — по обычаю велит он, и пока я лихо стягиваю с себя вещи и забираюсь в прохладную постель, приглушает свет и сбрасывает свои многослойные одежды.

Наблюдая за тем, как Снейп раздевается, я с нежностью думаю о том, что он был моим первым мужчиной. Он и есть мой первый мужчина, и я сделаю все, чтобы он остался единственным до самого конца.

Препарируя меня глазами, обнаженный Снейп откидывает волосы с лица и присоединяется ко мне.

— Хочу целовать тебя везде, где дотянусь, — признаюсь я, завороженный захватившей нас химией.

— Дерзай, — усмехается он, и я приникаю губами к его ступне.

От каждого прикосновения моего рта он все сильнее расслабляется, смягчается в моих руках, как разогретый воск. Я целую его голени и колени, поднимаюсь к бедрам и с обожанием глажу ладонями его длинные ноги.

— Ты знаешь, что делать, — говорит Снейп. — Полно откладывать.

Поудобнее расположившись между его ног, я беру с прикроватного столика палочку. Впервые произнеся заклинание, которое обычно применял Северус, чтобы смазать мой вход и подготовить меня к сексу, я вставляю во влажное отверстие палец, проскользнувший внутрь без особого труда.

И бровью не поведя, Северус изображает тотальный самоконтроль, но от меня не скрылось его напряжение. Я даю теплому и тугому колечку мышц немного привыкнуть и по кивку профессора добавляю второй палец. То же самое проделываю и в третий раз — Снейп сейчас выглядит так, будто проглотил кол. От волнения меня бросает в жар.

— Ты точно желаешь продолжить? — интересуюсь я, понимая, каким упрямым будет его ответ.

— Разумеется, — отвечает он таким тоном, словно я задал непроходимо тупой вопрос, вроде «Нейтрализует ли безоар яды».

Усмехнувшись про себя тому, что мыслю как будущий целитель, я приподнимаюсь на колени и подкладываю под него подушку.

— Можешь начинать, — церемонно объявляет Северус.

Оказалось, самое сложное — вставить головку, а дальше становится куда проще. Восхитительная теснота! Я и не представлял, что ощущения могут быть… такими. Абсолютно не похоже на минет, хотя ближе всего по принципу действия. Но даже неописуемое физическое удовольствие не идет в сравнение с картиной, стоящей перед глазами. Мне до сих пор иногда кажется, что я сплю и вижу лучший в своей жизни сон.

Северус терпелив — он не кривится и не шипит от боли, но его член слегка увял, и я вспоминаю, как в мой первый раз мне тоже было не до эрекции.

— Ты ведь… уже делал это? — смущенно спрашиваю я, недовольный пришедшими в голову образами из прошлого Снейпа.

— Периодически, — стиснув зубы, отвечает Северус. — Давно. Годы назад. Дай мне минуту.

Я послушно притормаживаю, хотя усмирить свой пыл в таком положении оказалось не так уж просто. Кончить хочется вот так сразу и без промедления: придется представлять всякие гадости вроде грязных носков Филча.

Немного успокоившись, я сменяю страсть на любование: Северус с его черными волосами, разметавшимися по подушке, нахмуренными от истомы смоляными бровями и приоткрытыми тонкими губами, своей формой напоминающими охотничий лук, кажется мне древнегреческим божеством.

— Давай. Двигайся, — велит мне мой Аид.

И я медленно вхожу и выхожу из него, затем повторяю это снова, снова и снова. Несколько толчков спустя, не получив команды остановиться, я чуть ускоряюсь, и под моим напором из груди Северуса вырывается вскрик. Испугаться я не успеваю, спешно поняв, что это звук наслаждения, а не боли. Ему нравится. Снейпу нравится, как я трахаю его своим членом.

Глухо застонав, он сжимает зубами уголок наволочки. Его затвердевший член вновь красиво лежит на животе, дразня меня одним своим видом.

— Ну же, сэр. Не сдерживайтесь, если вам хорошо, — я на мгновение замедляю темп, и это не остается незамеченным.

Прорычав что-то нечленораздельное, Северус резко отрывается от подушки и окидывает меня ястребиным взглядом.

— Еще! Трахайся, Поттер!

Я глубоко ошибался, посчитав, что этим вечером буду доминировать. И теперь испытываю облегчение: я уже уяснил, что мне просто сносит крышу от подчинения в постели. А Северус как никто подходит для роли того, кому я желаю быть покорным, когда мы только вдвоем, обнажены и заняты друг другом.