— Вампиры не встречаются случайно дважды, — он улыбнулся, вальяжно откидываясь на мягкую спинку.

Боковым зрением Лапьер увидела движение слева от себя, и на душе стало несколько спокойней. Капитан вернулся к ней, однако сел за другой стол.

— Судьба? — смущенно спросила брюнетка, пытаясь скрыть напряженность в своем голосе.

— Определенно, — кивнул блондин, — Эмильен, представился он.

— Рошель, — ответила брюнетка и протянула ему запястье для поцелуя.

Мужчина коснулся губами тыльной стороны ладони и тактично отдалился, изящно откидываясь назад.

— Ты собрала на себе много внимания, Рошель, — заметил блондин, — Чем, по твоему, их так могла заинтересовать твоя персона?

— Не знаю, — призналась Лапьер, — Правда, без понятия.

— В Ребелио очень выраженная градация полуночных существ, — пояснил он, — Здесь либо те, кому уже более трехсот лет, либо совсем новообращенные. И крайне редко сюда заходят приезжие, тем более такие древние вампиры, как ты. Кстати, откуда ты?

— Орлеан, — солгала Рошель, вспоминая рассказы Оньянкапона. Мужчина говорил, что там каждый второй житель является существом.

— Прекрасное место, — кивнул он, явно удовлетворенный ответом, — Почему ты одна здесь?

— Я не одна, — она протянула к себе бокал, допивая остатки вина.

— С прислугой, — поправил себя Эмильен, кивая в сторону соседнего столика, — Ты настоящая счастливица. Я даже завидую, — признался блондин, — Истинные аристократы не пьют что попало. Он ведь не просто слуга?

— Ты прав, — согласилась вампирша, — Он мой донор, — Рошель посмотрела на крупные настенные часы, что висели у барной стойки, — Поздновато уже.

— Наше время только начинается, — его губ коснулась озорная улыбка.

— Не мое, — замотала головой брюнетка, — Я привыкла к другому режиму.

— Один танец, — Эмильен был настойчив, но крайне вежлив и тактичен, — И более не смею тебя задерживать.

— С удовольствием потанцую, — согласилась она, принимая предложение.

Поднимаясь из-за стола, Рошель бросила беглый взгляд на Аккермана, на что тот едва заметно кивнул ей, подарив некоторое ощущение спокойствия и одобрения. Девушка взяла Эмильена под руку, и они прошли вперед, минуя столы, прямиком к танцевальной зоне. Фоном играл размеренный блюз, погружая в легкое состояние эйфории. Рошель положила руки ему на плечи, а он обнял ее за талию и, подаваясь плавным движениям, они вдохнули жизнь в танцпол сегодняшней ночью.

— Сколько тебе лет? — обернув девушку вокруг своей оси, спросил Эмильен.

— Двести семьдесят пять, а тебе?

— Пятьсот тридцать три, — вздохнул он, — Совсем стар, — пошутил мужчина, на что брюнетка скромно улыбнулась, — он вновь завел руку за талию, и Рошель отклонила корпус назад, согнув ногу в колене и выводя ее так, что из бокового разреза на длинной юбке оголился участок ее бедра.

Аккерман не сводил с глаз с танцующей вампирши. Он просто не мог отвернуться от этого зрелища. Хотел, но не мог, невольно поддаваясь ее очарованию. Рошель двигалась с потрясающей грацией и женственностью, в очередной раз делая его заложником собственных же чувств.

— Я не просто так спросил про твой возраст, — признался блондин, — Ты одна из самых красивых женщин, что я видел за всю свою жизнь, — он сделал паузу, — А другая погибла двести пятьдесят лет назад. Вы похожи как две капли воды, — мужчина отвел в сторону остекленевший взгляд, что наполнился тоской, — Ее звали Мария Лапьер, и я почти уверен, что говорю о твоей матери.

Девушка нервно сглотнула, прикидывая в голове, что лучше ответить, чтобы не выдать свое островное происхождение.

— Не переживай, — Эмильен предугадал ее возможное беспокойство, — Я любил Марию и не причиню ее дочери никакого вреда.

— Хорошо, — прошептала Рошель, внезапно осознав, что музыка давно закончилась, — Прошу меня извинить, но мне уже пора.

— Позволь мне кое-что для тебя сделать, — попросил блондин, поднимая на нее свои небесно-голубые глаза.

— Смотря что, — смутилась девушка, делая шаг назад.

— Всего лишь подарок, — он просунул руку во внутренний карман и достал оттуда бриллиантовое колье, что приглянулось Рошель этим утром.

— Это очень дорогой подарок, — засомневалась она.

— Твоя мать была для меня дороже всего на свете. Позволь мне надеть его на тебя.

Рошель повернулась к нему спиной и убрала волосы набок, освобождая от них шею, и мужчина бережно надел на нее колье, умелым движением сомкнув маленькую застежку.

— Спасибо, — поблагодарила его брюнетка.

— Если тебе когда-нибудь потребуется помощь или просто станет скучно и ты захочешь пообщаться, — Эмильен посмотрел ей в глаза, — Я всегда буду рад тебя увидеть, Рошель.

— Рада знакомству, — кивнула она.

— А мою радость не передать словами, — признался блондин, опускаясь обратно на диван.

Девушка уже собралась уходить, как Эмильен ее окликнул:

— Твое пальто, — кивнул он в сторону вешалки.

Точно, пальто. Про него она совсем позабыла в такой напряженной суматохе. Рошель вернулась к вешалке, но Аккерман ее опередил.

— Госпожа, — произнес он, — Позвольте мне, — капитан забрал пальто и помог ей одеться.

Как она за подобное действие потом будет отдуваться перед ним, Рошель даже не представляла. Но здесь и сейчас она была безумно благодарна. Лапьер еще раз попрощалась с Эмильеном, и наконец-то они смогли покинуть заведение.

Время близилось к двум часам ночи, и на опустевших темных улицах не было ни души. В резиденцию они решили вернуться по набережной, чтобы не блуждать по незнакомым дворам в поисках новых приключений и не нарваться на еще каких-нибудь вампиров, принимая участие в дешевой мыльной опере, где каждый друг другу в конечном итоге окажется братом, сватом, женихом или еще каким-либо родственником до седьмого колена. С того момента, как они покинули бар, капитан не проронил ни слова. И Рошель тоже молчала, хоть и понимала, что стоит его хотя бы поблагодарить.

— Капитан, — она остановилась и ненавязчиво коснулась его предплечья. Аккерман остановился рядом, — Рошель смотрела в его поблескивающие от света луны радужки, а слова благодарности и извинений вылетали из ее головы, оставляя за собой глубокую пустоту.

Она по привычке подалась к нему на встречу, но на полушаге осеклась и сама же остановилась. Лучше так, чем снова быть отвергнутой. Глубоко внутри ее разрывало амбивалентностью чувств. Рошель хотела обнять его, вдохнуть аромат его кожи, поцеловать такие манящие губы и запустить руки ему в волосы. Однако, чего хотел капитан, ей было неизвестно. Точнее сказать, ей было известно, что всего этого он не желал, а значит, и смысла никакого не было. С минуту девушка стояла на месте, разглядывая в его расширенных зрачках уже свое отражение, переминалась с ноги на ногу, мысленно кидаясь в крайности чувств, и только сейчас заметила, что держит его за руку. И капитан не пытался от нее отстраниться. Почему он так себя ведет? Зачем вообще подпускать к себе, чтобы потом вновь выстроить стену из баррикад? Почему-то сейчас девушка решила ничего не делать, а просто сказать правду. Поделиться тем, что она чувствует на самом деле, потому что сил терпеть это уже не оставалось. Лапьер разжала его руку и глубоко вздохнула, приготовившись говорить.

— Я хочу кое-что сказать, — прошептала она.

— Это я уже понял и так, — непринужденно ответил Леви.

— Не знаю как. И не знаю, стоит ли вообще, — призналась брюнетка.

— Тут уж сама решай, — его голос не был холодным или снисходительным, как обычно. Скорее сейчас тон был понимающим. В конце концов, он знал ее лучше, чем кто-либо в принципе. Просто по факту случившегося, по факту их связи. Не больше, но и не меньше.

Девушка запустила руки в длинные волосы, пропуская через пряди свои пальцы, словно гребень, и повернулась лицом к морю, вдыхая соленый воздух.

— В общем, я хотела извиниться и поблагодарить за все, что вы для меня сделали, — соврала, опять соврала, — Или для разведки вы это делали-не важно. Просто спасибо, — с раздражением и обидой в голосе она развернулась и выдавила из себя улыбку.