зайцем.

— Тогда лучше это быть зайцу, — ответил мальчик, указав на четыре отметины от когтей на носу машины, которые явно были оставлены чем-то более крупным.

Стив присел у следов на машине и провел рукой, переглянувшись с Дастином.

Это действительно был не заяц.

Комментарий к Часть 10

Небольшая промежуточная глава! Да, да, она всё же доехала до дома, выдыхайте))

Но она ли?

========== Часть 11 ==========

Картер всё это время провела у себя в комнате, сидя перед зеркалом. Голова раскалывалась и девушку ужасно знобило. Рана на ноге предательски болела, будто иногда пульсируя. Она не помнила, откуда именно взялась эта царапина на ноге, но она была достаточно глубокая и словно располосована чем-то.

Девушка обильно протирала её спиртом, терпя щиплющую боль, и сжимала ногу в руках. Под глазами появились легкие синяки, и Картер долго стояла у зеркала, пытаясь понять природу таких изменений. В голове была путаница из мыслей и ей упорно казалось, что не всегда её собственных. Голос внутри стал громче и словно поменял тембр, говоря ей, что она чувствует. Зачем-то заставил купить лёд, который ей, как любителю горячего даже летом, не нужен. Но ей почему-то теперь не нравилось тепло, её воротило от душной ванной комнаты, наполненной горячим паром, и от долгих объятий, которые передавали ей человеческий жар. Кожа побледнела, кажется, ещё сильнее, будто теряя жизненную силу. Она старалась быть громче голоса в голове. Старалась сопротивляться и иногда, наконец, могла думать ясно, но тучи снова сгущались над ней, вменяя ей новые мысли и желания.

Этой ночью она потеряла власть над своим сознанием.

К вечеру эта лихорадка будто стала тише, не так заполняла голову. Картер сходила в душ и пол часа стояла под ледяной водой, терпя невыносимую для её тела боль, но голос в голове говорил ей, что это именно то, чего она желает. Она долго стояла у зеркала, смотрела на своё лицо, вертя при этом головой. Девушка всё ещё пыталась найти что-то физическое на своем теле, пыталась снова вернуть себе себя, но попытки оставались тщетными, и временное облегчение и свобода освобождали её голову от таких побуждений.

Она надела легкий шифоновый сарафан, в котором приехала в Хоукинс, и села на диване в гостиной, раскрыв книгу.

— Я знаю, что ты стоишь сзади. Я слышу, как громко ты сопишь, — произносит девушка и закидывает голову назад, открывая себе вид на брата.

— Стив скоро заедет за мной. Подумал, что могу подождать тут, — он говорит неуверенно и немного смущенно, будто это и не Картер перед ним вовсе, а другой человек, чужой.

— Ну, конечно, — отвечает девушка и слегка похлопывает рукой по месту на диване рядом, показывая брату, где сесть.

Он садится, посматривая на сестру.

— Так, значит, ты теперь со Стивом? — делая между словами небольшие паузы, спросил брат.

— С чего ты решил? — спрашивает Картер, покосившись на брата.

— Просто так кажется. И чувствуется. Я не слепой, могу заметить очевидное.

— Тогда ты не заметил очевидное. Мы не вместе, Том. Мы хорошие друзья и на этом я пока остановлю этот разговор, — девушка отвечает и обращает свой взгляд в книгу.

— Как скажешь, — брат замечает её раздражение и замолкает, но через пару секунд опять начинает говорить, — Всё, что я хотел сказать, должно было свестись к плюсам в сторону Хоукинса.

— Отличное начало разговора получилось, очень расположило к его продолжению, — раздражительно ответила Картер, гримасничая, и снова опустила взгляд в книгу.

— Не моя вина, что после аварии ты как будто с цепи сорвалась, — парировал Том, резко остановившись, и посмотрел на сестру, немного сощурив глаза.

Картер удивлённо посмотрела на него, но не сказала ни слова. В этот момент ребята услышали подъехавшую машину, и Том резко рванул с дивана в сторону двери. Девушка подошла к двери, став в проёме. Она проводила глазами Тома, со всех ног бежавшего к машине Стива, и посмотрела на парня за рулём, который отстукивал пальцами по рулю.

Она закрыла дверь и задумалась о своём разговоре с братом. Точнее о том, почему она так среагировала и что вызвало раздражение в её реакции. Было это простым недовольством, что в её жизнь кто-то лезет, или её разозлило, что брат был так уверен в их со Стивом отношениях, когда ни она, ни сам Харрингтон не были уверены в том, что они друг к другу чувствуют. Возможно, её раздражало, что Том боялся подойти к ней, когда такого никогда раньше не случалось. А, может, ей была невыносима мысль, что она сама не до конца понимала, что с ней происходит, но все вокруг будто точно-точно были уверены.

Девушка опять ощущала присутствие другого голоса. На мгновение он появился и стукнул ей по голове чем-то тяжелым изнутри, но снова испарился. Иногда ей казалось, что голос внутри отлучается от неё и переключается на другие дела, а потом, вспоминая о своей жертве, возвращается и продолжает командовать. Она точно понимала, что он не знал, как ему быть с чувствами в голове своей подопечной, поэтому на разговоры о них он вызывал в ней единственное чувство, которое мог ощущать при незнании. Раздражение. Это то, что она так пыталась побороть, но пока не знала пути к этому.

Может этот голос — это повзрослевшее сознание хрупкой девушки? Тогда оно абсолютно глупое, раз не знает, как иметь дело с обыкновенными чувствами. Её прошлое сознание, однако, тоже особой ясностью ума не отличалось, но не так тормозило её.

И всё-таки нет, этот голос был ей совершенно чужой и незнакомый. И она точно знала, кто сможет его заглушить.

Стив подъехал к дому девушки, но уже десять минут сидел в машине, нервно стуча пальцами по рулю, и кидая взгляд на дверь. Чувства в его голове были упорядочены ничуть не лучше, чем в голове у Картер, но в отличие от неё внутри Харрингтона звучал всего один голос — его. И он абсолютно не имел понятия, что с этим всем делать. Сердце болело немного больше, чем обычно. Кажется, оно боялось отторжения, того самого, которое пришлось уже один раз испытать, и повторять такой опыт желания не возникало. После того вечера он ни разу с ней не разговаривал о том, что между ними произошло, и не знал, что для неё это значило. При каждой встрече он хотел её поцеловать, хотел касаться руками любой части её тела и не вызывать непонимания в глазах Картер.

Стив вышел из машины и направился к двери. В руках он нес небольшую коробочку байхового чая и печенье, на которое убил целый день, но зачем-то испёк. Низ овсяного лакомства подгорел, получив бледный смоляной цвет, а ещё в нём абсолютно не было сахара. Стив забыл его положить и не имел понятия об этой своей ошибке.

Парень постучал в дверь и ему открыла Картер, волосы небрежно были собраны, пряди волос свисали у лица. Сарафан немного развивался на сквозняке от двери, а на ногах были белые носки, немного растянутые и сползающие вниз к щиколотке.

Девушка мягко улыбнулась и пригласила его к себе.

— Сегодня у ребят напряженная игра, я не стал им мешать.

— Приехал мешать мне? — спросила девушка, засмеявшись.

— Да, очень смешно, — ответил Стив, с улыбкой перекладывая печенье и чай на кухонную стойку.

— О боже, — Картер подбегает к столу, рядом с которым стоит Стив, и хватает тарелку с печеньем. Она берет его в руки и поджимает губу в умилённой гримасе, — Ты сам это сделал? Это просто очаровательно, Харрингтон.

— Что ж, — отвлекся парень от чтения текста на пачке чая, — Оно, может, и не лучшего качества, но я старался.

Картер заметила подгоревший низ и немного сморщилась, улыбнувшись, но не сказала Стиву ни слова.

— Том сказал, ты немного странно чувствуешь себя в последнее время.

— Ничего такого. Голова временами болит, и рана на ноге долго заживает, будто вообще не затягивается. Наверное, это волнует меня, и я немного нервничаю.

Стив молча слушал её, смотря ей в глаза.

— Я действительно была груба с Томом пару раз и определенно этим не горжусь, но ничего не могла с собой поделать.