- Я… хочу тебя, Ник.

И он начинает двигаться все быстрее, не сдерживая больше свою страсть.

Обхватив ногами его напрягшуюся спину, отдаюсь всепоглощающему ритму, раскрываюсь полностью ему навстречу. Ник шепчет мое имя, прижимая к себе, входя еще глубже, причиняя невыносимое наслаждение, перемешанное с болью, доводя до экстаза… Ник просовывает руку между нашими телами, касается места, где мы соединены, и начинает ласкать клитор.

Разум все еще в полном раздрае, но тело… тело с готовностью отдается властным ласкам. Внутри пылает жаркий костер, кольцо наслаждения сжимается все туже. Задыхаюсь от умелых ласк, от уверенных прикосновений и толчков внутри, от которых по всему телу разливается жидкий огонь. Истосковавшееся тело реагирует бурно и жадно, ловя каждую ласку. Другой рукой Ник сжимает мои груди, гладит их. Зажимает сосок рукой и чуть тянет на себя, толчки его становятся просто неистовыми. Мы взрываемся одновременно, болью и высшим экстазом, но Ник продолжает двигаться во мне, отдавая последние судороги наслаждения.

Опустошенные, мы какое-то время лежим неподвижно на смятых простынях. Несмотря на физическую усталость, меня переполняет счастье. Как же давно я не чувствовала себя желанной, необходимой… не чувствовала себя в безопасности, наконец. Все это дал мне Ник, хотя может это напрасные надежды. Всего лишь иллюзии. Но сейчас не хочу возвращаться в реальность. Просто лежать, прижавшись лбом к его плечу, наслаждаясь ощущением покоя и радости. Все тревоги ушли куда-то прочь. Рука Ника лежит на моей груди и лениво играет с соском, который уже снова твердеет от желания.

- Лучше, чем с Антоном? — вдруг спрашивает Ник и я холодею. Очарование моментально рассеивается. Я поначалу даже поверить не могу, что он способен сказать подобную мерзость. Потом в затуманенное сознание пробивается смысл сказанного и я резко отталкиваю от себя его руку. Подскакиваю на постели. Хочу встать, но сильные руки притягивают обратно, прижимают к себе, не дают вырваться.

- Ты… Что ты говоришь! - кричу, пытаясь высвободиться. - Ты омерзителен! Пусти меня!

- Прости… Я не должен был этого говорить, - Ник утыкается мне в затылок, а я продолжаю вырываться. - Я урод, согласен… Снова все испортил.

- Сам это знаешь, так отпусти.

- Не могу. Не представляешь, как это мучает меня.

- И я должна платить? Ты даже не выслушал! Ты ничего не знаешь!

- Я хочу… хочу выслушать. Но мне пиздец как больно говорить об этом.

- А мне по-твоему? Я не была с Антоном ни разу, с тех пор как ты пропал! Не хотела быть с ним и не была! Замужество - его идея. Цена за твое спасение. Когда ты пропал, я места себе не находила. Искала везде… К родителям твоим ездила… И только Антон дал мне надежду. Но взамен попросил брак. Фиктивный! Потому что… я не смогла бы быть с ним физически… Да и не до того мне было…

Почему не могу произнести слово ребенок? Что мне мешает? Но не могу. После слов Ника чувствую отчаянную обиду. Да и не поверит он мне. Почему должен верить? Разве у меня есть доказательства? А выставлять доказательством верности сына, справки о том что на сохранении большую часть времени лежала… нет сил. Не хочу делать ребенка способом. Данила слишком много значит для меня. Куда больше чем Ник! И если этот остолоп желает истязать себя ревностью и обидой на мой поступок - пожалуйста. Я не считаю себя обязанной оправдываться перед ним.

Ник

Почему я такой безнадежный кретин? Зачем я задал ей столь жестокий и мерзкий вопрос? Болючий, грязный. Обидеть хотел? Нет. Само вырвалось. Потому что каждый день об этом думал. Медленная мучительная пытка. Задыхался от ревности. Бросался под пули, зверея от душевной боли и тоски. Рисковал. Потому что жизнь без Вики была ненастоящей. Пресной, бездушной. И вот снова она в моих объятиях. Что же я делаю? Зачем все порчу?

Я обидел ее. Вику трясет, как от холода. Она не из тех, кто будет оправдываться и молить о прощении. Смотрит на меня с ненавистью. А потом произносит слова, которые дарят мне надежду.

- Я не была с Антоном ни разу, с тех пор как ты пропал! Не хотела быть с ним и не была! Замужество - его идея. Цена за твое спасение. Когда ты пропал, я места себе не находила. Искала везде… К родителям твоим ездила… И только Антон дал мне надежду. Но взамен попросил брак. Фиктивный! Потому что… я не смогла бы быть с ним физически… Да и не до того мне было…

Как же хочу поверить, что не была ни с кем, только со мной. Она и правда по ощущениям… такая узкая. И так остро реагирующая… на каждое прикосновение… словно и правда не было у нее никого все это время.

Притягиваю Вику в свои объятия. Поначалу отбивается, колотит кулаками по моим плечам. Понимаю, что заслужил ее гнев и молча терплю. Все от нее стерпеть готов. Наверное, даже измену. Не стоило задевать рану.

Когда Вика немного расслабляется, перестает дрожать и затихает, оставляю одну, иду на кухню, завариваю горячий чай, молочный улун, как любит Вика. Мы провели вместе совсем немного дней, но все что она любит, ее привычки - намертво во мне отпечатались. Пока делаю, напряженно размышляю. К родителям моим ездила? Она про мать? Та не сказала ни слова. И я молчал. Что там было говорить, раз девушка, которую домой с родителями знакомить когда-то привез, жена другого теперь. Ни мама, ни отчим о Вике ни словечка не произнесли, когда домой приехал. Мать… она только и могла что рыдать, взахлеб. Понял, что похоронила, не надеялась увидеть. И я заслужил. Все заслужил, что произошло со мной. Теперь как никогда это понимаю. Не за что мне Вику винить…

Ставлю две горячие кружки на поднос, приношу в комнату. Вика лежит, свернувшись калачиком в постели. Напоминает нежного ранимого ребенка. Рядом сажусь, в лицо ее внимательно вглядываясь. Боль и недоверие все еще плещутся внутри. Протягиваю ей кружку.

- Я все испортил, да? Снова… - вздыхаю тихо.

- Я понимаю тебя, - удивляет меня ответ. - Наверное иначе ты не мог думать.

Заглядываю Вике в глаза, и тут вдруг замечаю, что не только обида в них. Прорывается из глубины и другое чувство. Любовь. Всепоглощающая, отчаянная. В ужас прихожу от того что натворил, наговорил из ревности… Последний мост сжег, к той единственной, которая счастливым меня сделать может… Не могу быть с ней, преград еще больше, нежели всегда. Но когда меня это останавливало? Без нее тем более не могу. Да что это за жизнь гребаная?

Вика ставит кружку на тумбочку. Сгребаю ее в объятия. Начинаю покрывать лицо поцелуями, чувствуя губами ее соленые слезы. Ее вкус, запах ее кожи, волос, сводят с ума до дрожи в каждой клетке.

- Я люблю тебя, - шепчу, вкладывая в эти слова, может и банальные, но в то же время, самые верные, всю свою душу. Самого себя. Отдаю себя в полное владение этой женщине. Всего, без остатка.

- Думаешь все так просто? - с грустью спрашивает Вика. - Пара слов… и как не бывало двух лет.

- Все очень сложно. Но я больше не уйду от тебя, малыш.

- Не все в твоей власти… Или ты ушел от меня в прошлый раз по своей воле?

Она знает ответ, потому что в этот момент проводит рукой по шраму, уродующему мой бок. Ненавижу этот шрам. Для меня он не только символ собственной глупости, но и потери. Из-за него не смог добраться до Вики. Остался у Алины. Застрял в банде. А потом, узнав что Вика вышла замуж - ничего не захотел менять…

- Не по своей, - отвечаю глухо. - Но больше не уйду.

- Я еще одного раза не вынесу…

- Теперь все будет по-другому. Я все исправлю, маленькая моя. Любимая моя девочка.

Обхватываю ее лицо ладонями, притягиваю к себе, снова ловлю губами слезы, текущие из Викиных глаз. Влажный ореховый взгляд пронзает меня насквозь. Смотреть в них адски больно, сознавая сколько времени упущено.

Не знаю сколько мы так целовались. Член у меня давно снова каменный, но я понимаю, что Вике сейчас непросто. Поверил, что долго никого не было. Ее дискомфорт при сексе был очевиден. И это куда важнее еще одного полового акта. Сейчас гораздо уместнее нежность. Как бы ни разрывало меня желание залезть на нее. И не слезать неделями…