Я скривился на последнее слово, но не стал его исправлять. Знаю, что шутит. Хотя… блять, а я ведь даже и не вспоминал про Павла Сергеевича за весь день. Вчера вечером только убедился, что новых сообщений не поступало, и всё. Странно. Может, это трава так действует?

Но ведь действие от нее давно прошло, разве нет?

— И кто там будет? — решил уточнить я, направляясь вместе с Лёшкой обратно к корпусу.

— Ну, много всяких ребят. И, да, не буду обманывать, компания Михи тоже может подойти.

Я промолчал, потому что сказать мне было нечего. Я не могу заставить друга бросить общение с этими нариками, и если он сам не видит, как скатывается на их уровень, просто пытаясь не быть белой вороной для людей, которым на него похер, то…

— Я знаю, что ты хочешь сказать, — произнес он после продолжительного угнетающего молчания.

— Тогда зачем они тебе нужны?

— С ними интересно.

Я невесело усмехнулся.

Интересно — это вряд ли. Одни и те же разговоры по кругу, зацикленные фразы, невозможность ухватить разговор за хвост, бред, который некоторые принимают за расширение границ сознания, и абсолютно неадекватное поведение. А вот то, что в компании Михи скорее всего состоит и этот Руслан…

— Никто не заставляет тебя курить или нюхать, — мягко улыбается Лешка, заглядывая мне в глаза. — Будет пиво и пицца, ребята кальян принесут.

— Ладно, — легко согласился я, вместе с потоком входя в аудиторию. — Ты подождешь меня или свалишь с четвертой пары?

— Конечно же подожду.

Мы смиренно отсиживали задницы сперва в одной аудитории, потом во второй и к трем подошли на кафедру.

Я постучал и вошел, но в кабинете эколога не оказалось.

— Вам кого? — спросила преподша, мазнув по мне равнодушным взглядом.

— А Николай Петрович…

— Николай Петрович в триста восьмой аудитории принимает лабораторные работы, — ответила она.

— Но он сказал подойти…

— Хотите — ждите, но закончит он, думаю, не скоро.

Я кивнул и, поблагодарив, вышел из кабинета.

— Ну, что сказал? — поинтересовался Лешка, пряча телефон в карман куртки.

— Он в триста восьмом, — растерянно пробормотал я, направляясь к лестнице. — Тетка какая-то мерзкая у них на кафедре работает. Слова сказать не дает, и все равно лучше бы она пары вела.

Эколог действительно обнаружился в триста восьмой аудитории в окружении стайки первокурсников.

Я снова оставил Лешку ждать и вошел, тут же приковывая к себе взгляд преподавателя.

— Отлично, Марков, — насмешливо протянул он и жестом попросил какую-то девчонку отойти в сторону. Я подошел ближе с тоскливой беспомощностью наблюдая, как он достает из папки стопку ксерокопий… — Здесь две лабораторные, которые ты, конечно же, сам не сделаешь. Можешь даже не пытаться брать у своего дружка пример, потому что у каждого варианта свои вопросы. Ты шестнадцатый по списку, твой вариант шестнадцатый…

— Вы для каждого варианта вопросы разработали? — поинтересовался я, беря в руки лабы.

Черт, дохера.

— Задачи, вопросы, тесты — все должно быть решено. Садись и пиши.

— Что? — я от удивления даже рот приоткрыл. — Сейчас?

— Если бы ты был настолько смелый и смышленный, чтобы делать это самостоятельно, то я бы отпустил тебя домой, но я знаю, что ты просто заплатишь кому-нибудь, и все сделают за тебя, так что да, друг мой, прямо сейчас садись и делай.

Я скользнул ошарашенным взглядом по печальным лицам первашей, которые сидели то тут, то там за столами, некоторые все еще толпились у стола.

Бред, боже, какой же бред!

— Но зачем мне экология! — возмущенно воскликнул я, не сдержав эмоции. — Может, что попроще дадите? Мне и тройки хватит!

Николай Петрович только самодовольно ухмыльнулся.

— Даже если ты сделаешь все, то половина ответов, я тебе гарантирую, будут неправильными. Ты и на тройку-то еле натянешь.

— Но…

— Хочешь жаловаться — вперед, можешь прямо в ректорат идти!

Блять, ну что за кретин?!

Я только недовольно поджал губы и отступил назад, демонстративно направляясь к выходу.

— У тебя будет недопуск, Марков.

Мне так хотелось развернуться и показать ему средний палец, но каким-то чудом мне удалось сдержаться.

***

— Вы такие милые! — противно просюсюкала Аленка, обнимая меня за шею. — Я прям не могу! Как две палочки твикс, ага! Ты надоедливый осел, — она потрепала ничего уже не соображающего Лёшку по щеке, а потом протянула свои когтистые ручки ко мне, но я увернулся, опасаясь, как бы она мне в глаз своими царапками не попала, — а ты нелюдимый Шрек! — заявила девушка, запуская пальцы в мои волосы.

Я слабо улыбнулся и попытался незаметно ускользнуть от объятий, но она только плотнее втиснулась в меня, буквально вжимая свою грудь в мой бок…

Эта девушка раздражала меня до зубного скрежета, а уж когда я был под травой, то моя злость усиливалась многократно.

Боже, да отстань же ты от меня!

Сквозь тягучую и сладкую как мед музыку я расслышал дверной звонок, потом кто-то, кто был поближе к коридору, пошел открывать, и вскоре в зал вошли незнакомые и малознакомые мне ребята.

Кажется, я узнал того Геннадия и вон ту девчонку… как там ее… Жанна? Или все-таки Женя?

— О, Руслан! — завопила Аленка, и не думая отлипать от меня. Блять, зачем бабам такая грудь? Ей не больно так вжиматься в меня?

Руслан, можно Рус, но никак не Русик отдал какому-то парню пакет из ближайшего супермаркета и подошел ближе, на ходу стягивая куртку.

— Привет, красотка, — хмыкнул он, наклоняясь ниже и целуя девчонку в щеку. Потом посмотрел на меня, улыбнулся, протягивая руку для рукопожатия. — Приветствую, танцор. А говорил, что не из этой темы. Будешь чего? У меня есть немного.

— Я буду, — буркнул Лёшка, про которого все будто забыли.

— Тебе, может, уже хватит? — поверх Аленкиного плеча поглядывая на друга, поинтересовался я, а в ответ получил то ли гневный, то ли жалобный взгляд.

— Да отстань ты от него, — лениво пробурчала девчонка, прикрывая глаза и удобнее умащивая голову на моем плече. — Он взрослый мальчик, сам разберется.

Я наблюдал, как Лёшка вместе с Русланом направляется к окну, но сделать ничего, кажется, действительно не мог. Или мог, но не хотел. Тело будто ватное, и, если бы не привалившаяся к моему боку Аленка, я бы давно уже разлегся на весь диван.

— Слушай, а вы с Лешкой того? — вырисовывая пальчиком у меня на груди круги, поинтересовалась она спустя целую вечность.

— Того? Геи что ли? — едва ворочая языком, переспросил я. — А типа не заметно?

— Под этим делом много у кого возникают… эти, как их там… влечение. Тогда возникает, да, а не возникают? Возникает влечение к своему полу.

— М-м…

Мы помолчали еще немного, а потом она снова начала выпытывать:

— А вы с Лешкой трахались?

Я дернул уголками губ, изображая улыбку, но на что-то полноценное меня не хватило.

И, личное на то и личное, чтобы распиздеть все случайному человеку, поэтому я, не особо задумываясь, ответил:

— Ага.

— Здорово, — тускло прошептала она, обнимая меня крепче, хотя казалось, куда еще крепче, прижалась. А потом добавила очень глубокомысленное: — Люблю геев.

Весьма сомнительное заявление, но спорить я не хотел. И так спизданул больше, чем планировал.

— О, мой братец, — слабо улыбнулась она, приподнимая голову. — Ты знал, что он мой брат?

Аленка ткнула пальцем куда-то в сторону, и я прищурился, пытаясь сфокусироваться и рассмотреть лицо человека. Коротко стриженные светлые волосы, татуировка, спускающаяся вдоль шейных позвонков, выпирающие из-под коротких рукавов черной футболки бицепсы… Кромсалов выглядел старше всех присутствующих…

— Ага, знаю, — вяло пробормотал я, рассматривая широкую спину местного гопника. Может, прав Лешка, и никакой он уже не гопник?

Кажется, Кромсалов даже ничего не употреблял. Стоял себе с банкой пива рядом с какой-то девчонкой. Кажется, малолеткой…