А если мы поменяемся ролями? Если я буду лежать под ним?

Подобная мысль почему-то меня ни капли не завела, скорее даже наоборот, и я постарался выкинуть ее из головы и наконец-то начать двигаться, полностью сосредоточившись на своем удовольствии и стараясь не забывать прислушиваться к просьбам Лёшки. Их было немного, а вернее всего две. В самом начале он попросил «осторожнее», а в конце, когда мы уже были готовы переступить черту, когда он уже обхватил ладонью свой член и принялся уверенно и жестко дрочить себе, прошептал «быстрее».

И я ускорился, срываясь на сумасшедший темп, сбрасывая нас обоих в котлован оргазма.

========== 4. ==========

Резкий звук вытащил меня из сна, и я рывком сел на постели, ошарашено моргая. Голова взорвалась болью. Я сжал пальцами виски, пытаясь в темноте рассмотреть источник раздражающего звука.

— Ч-черт, — простонал Лёшка, поднимая с пола свой надрывающийся телефон. Уставился в ослепительно яркий экран и слабо пробормотал: — Это твоя мама.

— Что?

Я глянул на часы, на зашторенные окна…

Уже половина девятого, а темно, будто ночь кромешная.

— Мама твоя звонит, — повторил Лёшка, протягивая мне телефон. — Наверное, тебе дозвониться не могла.

Конечно, я же выключил звук.

— Алло? — хрипло протянул я, нажимая на зеленую кнопочку.

— Есений?! Ну слава богу! Почему ты домой вчера не пришел и даже не предупредил? Мы с отцом чуть с ума не сошли!..

Она говорила еще очень много всего, но я не слушал. Пялился отупевшим взглядом на водник, оставленный на подоконнике, на пустую пластиковую бутылку от домашнего вина, которую мы нашли в серванте и вылакали перед сном, на мои сваленные в кучу у разложенного скрипучего дивана вещи, и пытался понять, как мне ко всему этому относиться.

Мы с Лёшкой накурились, потом переспали, а потом напились, и теперь…

— Ты меня вообще слушаешь? — вопила в трубку мама.

— Я в универ собираюсь, — отстраняя телефон от уха, пробормотал я, даже не пытаясь ее перекричать. — Буду вечером.

И нажал на отбой.

— В универ? — сонно спросил Лёшка, закутываясь в одеяло с головой. — На первую мы опоздали.

— Вторая — экология.

— Блять, точно!

Пришлось на самом деле собираться и идти, хотя это было до абсурдного смешно — спешить на пары после всего, что было.

Я думал, что буду испытывать неловкость, но друг вел себя, как обычно, будто между нами ничего и не было вчера, будто мне это все приснилось.

***

— Ты сделал лабу? — доставая из рюкзака листы с конспектами, поинтересовался Лешка.

— Нет конечно же! — проворчал я в ответ, положив гудящую голову на парту. Странно, всего бутылка вина на двоих, а у меня что-то вроде похмелья. Обычно я и от большего количества чувствую себя нормально.

Мы замолчали на какое-то время. Я пялился в экран своего телефона, бездумно листая ленту в инстаграме, а Лёшка, кажется, пытался читать конспект. Может, действительно стоит начинать учиться? Потом на сессии будет о-очень непросто.

И почему этот препод не берет взятки?..

Я убрал телефон и опустил глаза на чистый лист бумаги, который Лёшка вырвал для меня из своей тетради, потому что у меня с собой даже рюкзака не было.

Ничего не законспектировал. Черт, уже и начинать смысла нет.

Всю пару я молчал и старался на препода даже не смотреть, но в конце, когда мы уже все выходили из аудитории, он сам меня остановил.

— Марков, а вы собираетесь мне сдавать предыдущие две лабораторные? — поинтересовался он.

Я сунул руки в карманы и наконец-то поднял на него глаза.

— Я возьму у Лёши методичку и сделаю…

— Нет, не сделаете, — убежденно произнес он, склонив голову к плечу и ядовито улыбнувшись.

Самодур, блять!

— Да я помогу! — встрял Лёшка, но эколог только рукой взмахнул.

— Там все по вариантам. Подойдете сегодня на кафедру после четвертой пары, я выдам задания.

— Но… — я хотел уже сказать, что не собирался сидеть третью и четвертую пару в универе, что планировал свалить с них, но препод меня и слушать не хотел, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

Лёшка подхватил меня под локоть и потащил прочь, но оно и понятно, ему-то хорошо, не скучно будет на парах сидеть!

— Чего он ко мне прицепился? — пробурчал я, когда мы наконец-то дошли до курилки. — Лабы еще эти дебильные. Там сложно вообще?

— Ну, я бы не назвал это лабами, — доставая из пачки сигарету, пробормотал друг, поглядывая на меня несколько ехидным взглядом, будто он знал что-то, не известное мне. — Ну, ладно, хрен с ним. Что там с твоими танцами? Когда пробы?

— В пятницу. Что-то я волнуюсь…

— Да ладно, ты круто танцуешь! — Лешка присел на скамейку и, положив ногу на ногу, чуть откинулся назад, опираясь на свободную руку. Улыбнулся…

Я вдруг подумал, что он действительно сексуальный. Черт, никогда не смотрел на него с этой точки зрения, да и он совсем не мой типаж! Мне нравятся взрослые статные мужчины, с щетиной и колючим взглядом, такие, что могут прогнуть под себя, а Лешка… Лешка милый. Соблазнительный, но милый. Совсем чуть-чуть жеманный, но как же потрясающе эта его легкая педиковатость контрастирует с острым язычком и любовью красиво и витиевато материться.

Он улыбался и улыбался, а потом вдруг посмотрел на что-то позади меня, и я тоже торопливо обернулся, замечая проходящего мимо Руслана.

Не знал, что он учится в нашем универе.

Я посмотрел на него равнодушно и отвернулся, а вот Лешка будто залип.

И мне все сразу стало понятно. Не нужно быть психологом, чтобы понимать, почему подведенные черным растушеванным карандашом глаза заблестели интересом, и почему на бледных щеках вдруг появился румянец, и почему он вдруг сел ровнее, почему закусил губу…

— Танцы, — выдохнул Лешка прежде, чем я успел спросить. — Ты потрясающе танцуешь, чего тебе бояться?

Я решил как обычно не докапываться. Не хочет рассказывать — не надо.

— Ну, в нашей группе все хорошо танцуют, а тут… отбор будут проводить наши преподы, и в их числе тот красавчик… черт, я опять забыл его имя. Ну, по которому девки сохнут, помнишь, я рассказывал?

— А-а, это тот пафосный дядька, который будто вечно в образе Шики из «Кровь виновной собаки» или Рэна Амамия из «Персона 5»? — Лешка закивал, нервно вдыхая дым в легкие. — Марлен его зовут. Классный мужик.

Блять, и как он помнит всё?

— Никакой он не классный! Просто пафосный мудак. Мне девчонка из пятой группы говорила, он жуткий и придирчивый.

— Ну и с чего ты взял, что он к тебе прицепится? — Лешка иронично вскину бровь и склонил голову к плечу. — Ты же говорил, он у вас не вел?

— Но он откуда-то знает мое имя и фамилию, — я вдруг понял, что не рассказывал о том случае на остановке. Все как-то быстро закрутилось… — Он меня как-то от Кромсалова спас.

Лешка криво улыбнулся и выдохнул облачко дыма в небо.

— Да ладно! И чего к тебе Кромсалов прицепился? Он же вроде гоп-стопом не промышляет уже.

— Тебе-то откуда известно?

В нашем маленьком спальном районе его банду знали хорошо, но я порой просто выпадал из общественной жизни и упускал важные моменты. Видимо, и в этот раз что-то пропустил.

— Он Аленкин двоюродный брат, — пожал плечами Лёшка, натягивая на голову капюшон. — Да, прикинь, я и сам не знал! Думал еще, чего он приходит на вечеринки, когда его никто не звал! Но она его типа стесняется. А не промышляет, потому что административку впаяли и пообещали, что в следующий раз он так легко не отделается.

— Он, кажется, хотел мой ноут дернуть.

Лёшка пожал плечами, носком ботинка пиная скамейку, а потом вдруг произнес:

— У него мать то ли больна, то ли алкоголичка.

— Это не повод грабить, тем более своих знакомых. Пусть пойдет работать, блин! Я понимаю, что мозгов на что-то более сложное, чем разгружать вагоны, у него не хватит, но…

Друг только равнодушно улыбнулся и выкинул окурок в урну.

— Ну, вообще-то да, он учился на физрука. Кстати, насчет Алёнки. Сегодня снова ребята собираются, но уже у меня. Тетка уехала к бабке в деревню, будет только завтра. Не хочешь с нами? Развлечешься немного, а то на тебя смотреть страшно. Опять думаешь о своем папике?