В голову лезли всякие дрянные мысли, и я старательно гнал их от себя. Единственный плюс был в том, что в волнении за дочь я совсем позабыл о своей тупой и непредсказуемой реакции на близость с Красновым. Похер. Какое мне дело, что он будет говорить и что делать, когда Ирка там, в ментовке, хрен знает, что вообще делает…

К ней не было претензий, но она все равно увязалась! Как это на нее похоже!

— Вообще за руль не садишься? — тихо поинтересовался я, заводя двигатель.

— Нанимаю водителя или заказываю такси, — пожал плечами Стас. — Но обычно жена за рулем.

Я прикусил язык, чтобы не начать расспрашивать о Нике. Ну правда, на кой хер мне вообще о ней что-то разузнавать?

Но Краснов, кажется, решил продолжить тему вождения, за что ему спасибо.

— Проблема ведь не столько в светофоре, сколько в знаках. Я по сути вижу мир в двух цветах — коричневом и синем. Все красные знаки сливаются с деревьями…

— А чего очки не носишь?

— Мне не идут, — пожал плечами Стас, улыбаясь.

Я уже почти расслабился, радуясь, что разговор пошел в достаточно безопасную степь, но потом он сказал то, от чего я едва не потерял управление:

— Главное, что тебя я вижу во всех красках. Ты же моя основная палитра: золотистые глаза, русые волосы, синяя форма…

— Замолчи! — зашипел я, вжимая газ в пол.

Но ему было плевать, он забавлялся. Насмешливо процитировал, драматично прижав ладонь к груди:

— Быть царем назначено мне — твое личико на солнечном золоте моих монет велю народу: вычекань!

— Мне не интересно…

— Очень интересно, — улыбнулся Стас и вдруг положил руку на мой пах, с силой сжимая непонятно почему твердый член.

Я оттолкнул от себя его лапы и процедил:

— Ты что, маленький мальчик и не слышал про такую реакцию организма на стресс?

Стас только ухмыльнулся, но, слава богам, промолчал. Он вообще заткнулся, отвернувшись к окну.

Вот и славненько.

Детей мы из отделения забрали быстро. Ирка на все расспросы только хмурилась, опустив угрюмый взгляд в пол, а Женя сдержанно отвечал отцу. Я толком ничего не понял, но, кажется, Стас был в курсе его дел.

— Ладно, — хмыкнул мужчина, с силой хлопнув сына по плечу. — В машину, ребята.

Я проследил, чтобы дети сели на заднее сиденье, а сам схватил Стаса за плечо, вынуждая остановиться.

— Подожди, — попросил я, останавливаясь перед машиной. — Что произошло? Что там делала моя дочь?

Краснов дернул уголками губ, и в его льдистых глазах заплясали искры.

— Не переживай, это наше с сыном дело. А твоя дочка просто случайно там оказалась. Спросишь у нее дома, хорошо?..

— Нет! — рявкнул я достаточно громко, чтобы он убедился в серьезности моего намерения выяснить все. — Не нужно делать вид, будто ты не видишь, как она на него смотрит!

Стас прищурился, наклонился ниже и неприятным вкрадчивым голосом переспросил:

— Как она на него смотрит?

— Да так, как на тебя смотрел я! — черт, не стоило этого говорить. — Она влюбилась и не случайно там оказалась, она…

Я явно бормотал что-то не то, потому что лицо Стаса становилось все решительнее и мрачнее, будто он накручивал себя, придумывал что-то лишнее.

— Хватит, Макс, — тихо обронил Краснов, протягивая руку, будто хотел коснуться моего плеча, но так и не коснулся. — Мой сын не подонок. Он не станет поступать так же, как я тогда.

— Пусть только попробует! — зарычал я, чувствуя себя так, будто еще чуть-чуть, и я ему врежу.

Стас как-то горестно вздохнул и устремил взгляд на машину. Только спустя какое-то время я понял, что он смотрит на Женю, и в глазах его застыл немой вопрос, а еще такая сумасшедшая усталость, будто ссоры со мной его вымотали.

Я даже смутился на секунду, но всего на секунду, не более.

— Макс, я уже сотню раз пожалел о том, что сделал, — тихо произнес он, по-прежнему не глядя мне в глаза. — И мой сын не допустит эту же ошибку.

Даже после бессонной ночи мозг работал, видимо, неплохо, потому что меня мгновенно озарила страшная догадка.

— Он знает? — потрясенно охнул я, испуганно покосившись в сторону машины. — Знает, что мы с тобой трахнулись по пьяни?

Не может быть! И при той первой встрече он тоже… блять, нет! Ну нет! В тот день, когда Ирка привела его к нам в квартиру, во взгляде Жени не было насмешки, а в голосе не было издевки.

Стас тоскливо вздохнул:

— Я рассказывал ему про парня, который был мне не безразличен… Правда до этого момента он только догадывался, что речь о тебе, а теперь точно знает.

— Что?..

Краснов устало оперся рукой о капот машины и пояснил:

— После той аварии мой сын почти не слышал, научился читать по губам. А пару лет назад ему сделали операцию, слух восстановили, но привычка осталась.

Я, видимо, побледнел до такого мертвецкого оттенка, что физиономия Стаса стала еще более виноватой.

— И ты говоришь мне это только сейчас? — процедил я, чувствуя, как меня трясет от кошмара, который никак не заканчивается.

Краснов ничего не ответил, только дернул плечом и направился к машине. Сел на пассажирское и принялся мрачно сверлить меня взглядом через лобовое стекло.

Блять, надо ехать. И похер, что там этот его щенок думает!

Я до боли сжал в кулаке ключ от машины, пытаясь отрезвиться.

Нихера.

***

— Ты спрашивал, в чем мой интерес… — Стас вальяжно развалился на кожаном диванчике и пощелкал пальцами, подзывая к себе официантку. — Мне апероль и сырную тарелку, а… — он посмотрел на меня, но я отрицательно покачал головой. И так хрен знает зачем согласился поехать с ним в бар вместо работы, а уж если подбухну, то вовсе потеряю контроль над ситуацией. — Ладно, и кофе. Да, кофе? — он снова вопросительно глянул на меня и, расценив молчание, как согласие, улыбнулся официантке, показывая, что на этом всё.

Девушка тоже улыбнулась и упорхнула прочь, а Стас достал сигареты, игнорируя табличку «No Smoking», и прикурил.

Я старательно отвел глаза, чтобы не пялиться так откровенно, невольно оценивая и сравнивая Стаса из прошлого с этим, совсем другим. Да, он был из тех людей, кого природа щедро одарила не только умом, но и внешностью. Красавчик. Он и раньше был красавчиком, а с возрастом стал еще интереснее. Такой себе Чарли Ханнэм местного разлива.

А ведь раньше мы были друзьями.

Официантка как раз принесла наш заказ, и я сразу схватил кофейную чашку, чтобы хоть чем-нибудь занять руки. Пальцы дрожали от нервов и усталости и вместо посиделок на завалинке в деревне Гадюкино лучше бы пойти домой и отоспаться, все равно завтра суббота…

— Так вот, это все, кстати, была идея Жени, — Стас выдохнул дым в потолок и покривил губы в невеселой улыбке. — Он пришел ко мне и сказал, что его одноклассник толкает какую-то дрянь большими партиями. Мол, он может внедриться в банду и все разнюхать. Я был не в восторге, но спорить не стал. Он ведь упрямый, все равно полезет в это змеиное кубло, тем более, хочет быть следаком. Ладно, черт с ним, вроде уже не дитё малое, пусть лучше советуется со мной, чем действует сам.

— Все равно не понимаю, как ты мог позволить ему, — я только покачал головой, украдкой поглядывая в его сторону. А вот Стас рассматривал меня без стеснения.

— Тебе и не понять, — пожал плечами он, делая глоток апельсиновой дряни. — У тебя дочка. Девочки обычно более покладистые. Не говорю, что это хорошо или плохо, просто… нет, тебе не понять.

Я спорить не стал. Сил ворочать языком не было.

— Как ты знаешь, я частенько сливаю инфу, — Стас хмыкнул, закинул ногу на ногу и затушил докуренную сигарету в принесенной официанткой пепельнице. — Через дядьку, конечно. Обычно я не контачу с ментами, мне, знаешь ли, нет никакой выгоды. Просто некоторые посетители ведут себя по-хамски да и хочется почистить мир от грязи.

Я удивленно вскинул бровь и окинул помещение взглядом.

— Это твой клуб? — тихо спросил я.

— До шести вечера это бар, — поправил Стас. — А потом да. Это заведение гей-френдли, так что и ситуации тут тоже бывают разные.