Через два часа поездки я уже наблюдал в любезно предоставленный Потаповым бинокль то, что творится за его стенами.

— Можно начинать! — сказал я.

Прошла буквально минута, и на ломанном русском языке отставной поручик Ким доложил:

— Караулка зачищена!

Павел был из «обрусевших» корейцев в третьем поколении, но иногда прикидывался нездешним, когда это нужно было для дела.

Свою специализацию «Диверсант» он получил не просто так. Его Дар, вместе с усилением тела, давал ему возможность маскировки. Засечь его можно было только по силовым возмущениям. Так-то он становился полностью невидимым. И только что, как показал мне Шнырька, вырезал восемь человек караула так, что никто из них даже пикнуть не успел.

Дождавшись этого момента, Алексей Смирнов — специалист по электронике, тут же образовался внутри, подключив свой планшет, и выборочно выводя «ненужные» камеры из строя, а точнее, останавливая на них картинку записи. Это я видел и в предыдущий раз — всё работало, как смазанный механизм.

Глухие щелчки, и начали падать другие люди. Это Сарамбайкин опробовал новую игрушку. Ну как… пристрелял он её ещё в усадьбе, и сейчас уже опробовал в настоящем бою. Хорошая штука!

Внутри раздались крики и вопли. Волк задумчиво посмотрел на меня.

— Можно идти, — сказал я.

Внутри я призвал две стаи душ, чтобы отвлечь идиотов от нашего подхода. Потапов через секунду всё понял, и недовольно скривился.

— Опять твои штучки! Ты делаешь нашу работу совсем простой.

Да, я решил приоткрыть перед ним еще одну завесу. Это важно, когда ближайший твой верный человек, который отвечает за безопасность Рода, будет знать твои тайны. Вот с Анной все сложнее. Она, как никак, Голдсмит. Делиться с ней секретами не особо получалось. Хотя, девушка она умная, и думаю, о многом догадалась сама.

— Так в этом же весь смысл, — сказал я. — Ненавижу душные превозмогания. Всё должно быть легко и просто.

Я хлопнул его по плечу, и мы побежали внутрь.

Через полчаса в усадьбе не осталось ни одного живого боевика. Связанный обслуживающий персонал находился в сарае, на приличном расстоянии от усадьбы. Я сделал это намеренно. Костёр здесь будет высокий, не нужно страдать невинным людям.

Шнырька быстро «пробежался» по дому, и нашел два тайника. Там было немного золота, много наркотиков, и пятьдесят тысяч рублей.

— Неплохо-неплохо! — улыбнулся я, ощущая, как мой рюкзак ощутимо потяжелел.

Естественно, я забрал всё золото и деньги. Наркоту же Шнырька достал из тайников и разложил на кроватях, чтобы она точно была уничтоженной.

— Ну, что? Устроим небольшой фейерверк? — спросил я.

— Легко! Вася! — Волк подозвал своего гвардейца. — Жги!

Василий Астапов улыбнулся, и сжал в руке белую желейку, вытянув вперед вторую руку, из которой полетела струя горячего пламени.

— Да он чёртов живой огнемёт! — искренне восхитился я, глядя на работу Одарённого.

Я видел это впервые. В предыдущей стычке он действовал исключительно огнестрельным оружием, и действовал, как и все — идеально.

— Да, Василий у нас уникум, не зря у него позывной Феникс, — улыбнулся Волк. — Если на твоем пути стоит вражеский дзот, то всё, что нужно — это доставить Астапова у к нему поближе.

Я представил эту картину вживую, и даже немного поежился. Смерть от огня — страшная штука! Пару раз, в прошлом мире, я был очень близок к этому. Стоять в струе адского пламени Чёрного Дракона — такое себе удовольствие! И да, живой Феникс — страшная штука! По моему мнению, Василий немного до него не дотягивал, но ладно…

Через десять минут вся усадьба бодро пылала. Ожидаемо, Боровицкого на месте не оказалось, и лично передать ему привет не удалось. Но думаю, такой «привет» тоже сгодится.

Я достал планшет, и подозвал Волка. Отметил еще четыре точки — две, принадлежащих Боровицкому, а другие — моему старому другу Королю, а то он что-то расслабился. Судя по докладам Анны, ребята должны сами справиться.

— Сделайте вот с этими объектами тоже самое, что сделали с этим. И да, ты тоже иди, — кивнул я Потапову. — В ближайшее время я в Иркутск не собираюсь.

— Сделаем! Часа за четыре управимся.

— По часу на объект? — нахмурился я.

— Почему… по часу? По два. Мы просто разделимся.

Три человека на банду вооруженных бандосов. Я уже ничему не удивлялся, и молча покачал головой.

Сел в свой джип, и покатил в усадьбу. Попробую ещё немножко подоставать Смородина, глядишь, что-то из этого и выйдет. Водить я умел — научился в этом мире. Коней в прошлом мире я любил — это да. Да и ездовые твари из Разломов тоже были неплохими. Вот только машина в этом мире быстрее и удобнее. Хотя, если попадется где-то летающий маунт, нужно будет брать. А то всё вертолёты, самолёты…

Звук аварийного предупреждения отвлек меня от езды. Это пиликнул сигнал экстренного оповещения Центра. Такое я никогда не пропускал. Краем глаза я заглянул внутрь, и нахмурился. В сети шло оповещение, что Разломы стали вести себя нестабильно. Многие начали хаотично менять свои уровни, как в сторону увеличения, так и в сторону уменьшения угрозы. Нифига себе!

Честно говоря, интуиция моя забила тревогу, поэтому я остановился на обочине, и внимательно углубился в изучение информации. Так и есть, чертова интуиция! Один из Разломов, в который повела свой рейд Долгорукова, скакнул сразу на два пункта — с красного на жёлтый.

Твою ж мать!!!

По информации, что я видел на сайте, они зашли туда и, судя по всему, еще не выходили. Быстрее, чем я успел подумать, уже набирал номер Хрулёва.

— Слушаю! — голос «деда» был непривычно сухим.

— Василий Петрович, рейд Долгоруковой все ещё в Разломе?

— Ты не мог сам посмотреть в сети? Обязательно нужно звонить мне?

Явно «дед» сегодня был не в духе.

— Василий Петрович, буду должен! Он точно поменял опасность, и ребята еще внутри?

— Да, точно! — сказал он. — Ребята внутри с двадцати двух часов вчерашнего дня.

Я быстро прикинул — с этого времени прошло уже двенадцать часов, а Разлом пятого ранга можно было пройти часов за шесть… максимум.

— Что планируете делать?

К удивлению, Хрулёв не окрысился на такой наглый вопрос, а как мне показалось, с грустью в голосе ответил.

— «Дежурники» все в Разломах. Ближайшие доберутся к ним только через три часа. Главы Родов проинформированы. Они пытаются срочно договориться с Вольными в Иркутске. Я не знаю, Саша, когда мы туда попадем. Извини, отбой. У меня еще много дел.

Я посмотрел на молчащую трубку.

Один в машине. Ни Кары, ни Отморозка. Экипирован для рейда обычной броней.

Хорошо, что хоть Аквилу от себя не отстегиваю.

Тут раздался звонок. Хрулёв, что ли звонит, забыл что-то сказать? Но нет, это была Анна.

— Саша! Звонил Сидоров. Он был очень любезен, и даже денег не взял. Через четыре часа Боровицкий будет возле нашей усадьбы. И, как сказал Сидоров, он приготовил нам неприятный сюрприз! Чрезвычайно неприятный!!!

Я автоматически нажал «отбой».

Друзья, застрявшие в рейде?

Или усадьба с моими людьми, оставшимися без прикрытия со стороны строителей, которых я отпустил на время, из-за недостатка финансирования…

Что же, пора идти ва-банк. Другого выхода я не вижу.

Я заглянул в планшет, и прикинул, как Боров и его компания планируют добираться к моему дому. Ещё из прошлой жизни, хотя я был простым Охотником, а не великим полководцем, я знал одну простую истину: самая плохая война — это война на своей территории. Сопутствующие потери будут неизбежными. И для того, чтобы этого не допустить, нужно сделать одну простую вещь — воевать на территории врага, или же на нейтральной территории.

Покрутив карту туда-сюда, я отметил участок дороги, который пролегал через густую тайгу, что находилась справа и слева от трассы. Завёл двигатель и втопил до упора педаль в пол.

Через три часа я затормозил возле контрольно-пропускного пункта полиции, чья функция была в дополнительной проверке машин, едущих с монгольской границы. Я вышел из машины и подошёл к молодому полицейскому, который с любопытством уставился на меня.