И вот, наконец, наступил день Святого Валентина, в который мне исполнилось восемнадцать лет. Отмечать, разумеется, никто не планировал, но я всё равно была счастлива. Даже улыбнулась утром, когда Ольга звонила меня поздравить. Подруга, кстати, поступила в институт в Москве, как и планировалось, и была абсолютно счастлива: родители Димки передумали и сжалились, отправив сына учиться вместе со своей девушкой. Я ей даже завидовала немного, если честно, но была рада: её случай означал, что не все родители такие, как у меня, некоторые думают о счастье своего ребёнка. Но, конечно, Ольги мне здесь не хватало, летом она была единственной, кто приезжал ко мне, больше у меня и друзей-то не было, а с наступлением осени мы могли общаться только по телефону, и мне было дико одиноко.

Как ни странно, но меня поздравил и отец. Хотя, поздравление, конечно, вышло так себе. Он впервые за долгое время вошёл ко мне в комнату, положил на письменный стол конверт, вздохнул:

— Если бы не мать… в общем, это от нас. Ты хотела быть свободной и самостоятельной? Больше я тебя не держу. Тут хватит на первое время, — он кивнул головой на конверт. — Дом я буду продавать, больше не вернусь в этот чёртов посёлок, а через неделю мы с мамой улетаем. У тебя есть время переехать. Куда угодно, — с этими словами он, стараясь не смотреть на меня, покинул мою комнату.

На душе стало совсем погано, хотя ещё утром я радовалась свободе. А теперь вдруг осознала, что, куда бы я ни поехала — я везде буду одна, совсем. Но я ни в коем случае не должна показывать своего настроения маме, я ведь только уговорила её согласиться на предложение отца. Ничего, я справлюсь, пусть и будет тяжело. Было бы тяжелее, если бы меня сегодня просто вышвырнули из дома, но отец, вон, сжалился — денег дал. Уже хорошо.

А, ложась спать, я получила сообщение от неизвестного мне номера, и снова всю ночь проплакала, впервые за эти полгода.

"С днём рождения, Каролина." — да, это всё, но мои слёзы было не остановить.

Я уже давно не плакала, а сейчас вот прорвало. Но отвечать я не стала, смс удалила, как и номер, с которого оно пришло. Мы всё решили. И он не хочет меня знать. И я не хочу, не стоит забывать слов, которые мы сказали друг другу.

ГЛАВА 16

Иногда бывает так, что в какой-то момент ты просто вдруг очухиваешься, будто от очень долгого и крепкого сна, и понимаешь: ого, а времени-то сколько прошло! Самое страшное в этот момент — это понимание, что утраченного времени уже не вернуть и ничего не изменить. И тогда приходит и другая пугающая мысль: а как же сделать так, чтобы больше не "уснуть" так надолго? Ведь так может пройти и вся жизнь, в этом самом сне, а в старости и вспомнить-то будет совсем нечего. Вот у меня случилось именно это: я вдруг проснулась, и разбудил меня совершенно незнакомый человек. Это сейчас, когда я уже знаю, чем закончилась моя история, я понимаю, что она была послана мне неслучайно, а тогда… я просто плыла по течению, как привыкла это делать всегда.

Итак, совсем недавно (как мне сейчас показалось) мне исполнилось восемнадцать, и я думала, что дальше делать со своей жизнью, ведь отец, вроде как, предоставил мне полную свободу. Очевидно, что тогда я так ничего толкового и не придумала, если и сейчас столкнулась с этим же вопросом. Что дальше-то, Каролина? А, на минуточку, сегодня снова мой день рождения, только исполняется мне теперь двадцать семь. Да, каким-то необъяснимым образом вдруг пролетело целых девять лет. И столько всего случилось за это время! Только вот — не у меня, мне вспомнить-то и нечего. Да, я за это время успела сменить несколько городов, работ, но… у меня так ничего и нет.

А случилось много, чего. Например, теперь у меня есть маленькая сестрёнка. Да-да, у моих родителей всё хорошо, они смогли забыть всё и начать с чистого листа, правда, живёт моя семья в далёкой Испании, и я в этой семье явно лишняя. Не то, чтобы мне это прямо сказали, я просто сама это чувствую. С мамой и сестрёнкой Катей мы часто общаемся по видеосвязи, и я всегда стараюсь улыбаться во все тридцать два и убеждать маму, что у меня всё просто прекрасно. А почему снова переехала? Да скучно, и всё такое, не люблю я на месте сидеть. Надеюсь, мама мне верит и не тратит свои нервы на переживания обо мне. При каждом разговоре она зовёт меня к ним, но… что мне там делать?

Да, я ужасная дочь и сестра, мы сто лет не виделись, но… с отцом мы точно не уживёмся, даже проверять не стоит. К тому же, мы друг друга так и не простили за столько лет. Это можно понять по нашему общению, если смс два раза в год вообще можно назвать общением. Вот сегодня, например, он написал мне: "С днём рождения!", а я ответила: "Спасибо." О, так выходит даже четыре сообщения за год — уже что-то, верно? Шучу, какое что-то, когда речь идёт о родном отце? Никогда уже мы не сможем общаться так, как было раньше. И я надеюсь только на то, что с другой дочерью он будет вести себя иначе. У него же была "тренировочная" дочь, он должен был учесть все свои ошибки и вырастить младшую счастливым человеком.

И у моей Ольги тоже многое случилось. Она училась в институте, попутно они с Димкой поженились, у них тоже дочка родилась. Потом, правда, они развелись, но хорошие отношения сохранить как-то всё же умудрились, даже ведут совместный бизнес в Москве. Ну, а я….

В восемнадцать лет я отправилась к подруге в Москву, там мне хотя бы было, где остановиться на первое время. Нашла работу и даже поступила потом заочно в институт. Правда, не в театральное или цирковое, куда хотела, а просто в первый попавшийся, лишь бы было хоть какое-то образование. Отчего-то, после событий, которые случились незадолго до моего совершеннолетия, мне вдруг стало всё неинтересно, я привыкла сидеть в своей комнате и абсолютно ничем не заниматься. И потом, когда "вышла из своей тюрьмы", продолжила делать то же самое, а точнее — ничего не делать. Но всё же я теперь дипломированный психолог, правда, так ничего в этом и не соображаю. Мама первое время хорошо помогала мне деньгами, поэтому за учёбу я просто постоянно платила — так и получила свой диплом.

К тому времени отучились и Ольга с Димой, и родители помогли им открыть салон красоты, о котором мечтала моя подруга. Конечно, меня взяли туда администратором, но, работая, я всё никак не могла избавиться от давящего ощущения, что я не на своём месте. Как и с дипломом — его мне мама купила, можно сказать, а на работу взяла подруга. Я и пальцем о палец, как всегда, не ударила, и со временем всё больше чувствовала себя… неполноценной, что ли. На этой почве и мои отношения с Ольгой стали портиться — я вечно была недовольная, но не подругой — собой. Только вот она этого не понимала, мы стали часто ругаться, и поэтому я решила переехать. В другой город, чтобы не потерять единственную подругу. Как говорится, чем дальше — тем роднее, в этом я убедилась ещё в отношениях с семьёй. С тех пор, кстати, я перестала и мамины деньги брать, хватит. Уехала в Питер, там устроилась снова в салон красоты, больше ведь ничего не умела, и смогла, наконец, осознать, что совсем одна в этой жизни.

Так прошло ещё время, и вот я уже снова переезжаю. Хотя… переезд ведь — это когда ты прямо всю мебель с собой забираешь, всё нажитое… а у меня ничего так и не "нажилось", вот так. Я просто снова психанула, собрала свой единственный чемодан, и, в свой двадцать седьмой день рождения просто купила билет на первый попавшийся рейс. Оказалось, что теперь я держу путь в свой родной город — Ростов-на-Дону. Обрадовалась ли я? Не знаю, но вот воспоминания нахлынули мигом. Они, кстати, почти не тревожили меня всё это время, я же "спала". А сейчас я вдруг поняла, что уже даже не помню, как звучал его голос. Его глаза были карие, и я тонула в его взгляде — это всё, что я помню из той, прошлой, и, как оказалось, такой короткой счастливой жизни. А имя… раньше любой оклик "Рома!" неподалёку заставлял меня мигом обернуться и в тысячный раз вспомнить, что мы всё решили. Но это было раньше.