– Я пришёл помочь. Я здесь только с добрыми намерениями, – Падок поклонился и скрылся за деревьями.

Ингвар остался наедине с Вафлей. Он вытащил собаку из капкана и положил на мягкую траву.

– Глупая псина, – пробормотал он себе под нос. – Надо было лучше под лапы смотреть.

У него никогда не было собаки. Глубоко внутри ему было жаль пса. Теперь его заберут к себе дети Фредсланда. Ингвар присел на корточки и погладил Вафлю. Внезапно пёс начал биться в конвульсиях и тихо скулить. Ингвар отпрянул назад и отполз подальше. Пёс пошевелился и попытался встать, но у него это не вышло. Он завалился обратно в траву и окончательно затих. Парень не мог поверить своим глазам. Пёс действительно умер дважды. То же самое было и с крысой. Он думал, что та сдохла, но она внезапно встала на лапы и даже смогла сделать пару шагов, прежде чем снова умереть. Что-то странное происходило. И ему хотелось поговорить с отцом как никогда. Успокоившись, он побежал в сторону лаборатории.

Она находилась севернее их дома. Ингвар перебрался через реку по деревянным мосткам на западный берег. Он хорошо знал лес и вскоре нашёл нужную тропинку к лаборатории. Он шёл в полном одиночестве, загребая ногами листву. Где-то вдалеке он слышал птичку пиру. Её пение походило на женский стон. Незнающие этого путники запросто могли пойти на звук и утонуть в трясине. За это птичку и прозвали злым лесным духом – пиру. Под эти стоны Ингвар брёл к своей цели.

Лаборатория находилась в недрах пещеры под эйксталом. Дерево росло на возвышенности, буквально из каменной поверхности. Это его никак не смущало, и оно гордо тянуло свою макушку к солнцу. Ингвар прополз между корней эйкстала и попал в пещеру. В конце прохода виднелся свет. Кто-то находился в лаборатории. Парень вытащил рондель на всякий случай и поспешил туда.

Как он и надеялся, внутри лаборатории оказался его отец. Магни сидел на полу в окружении свечей. Он сам их делал, чтобы освещать комнату. У дальней стены находился стол с алхимической аппаратурой. Перегонный куб, реторта и прочее. На полке находились бутылочки с зельями. Ингвар подошёл к отцу и понял, что тот нанюхался соли. Снова. Он сидел расслаблено и пялился в темноту в углу. Ингвар пощёлкал пальцами у его лица. Тот медленно повернул голову к нему и слабо улыбнулся.

– О Боги, – Ингвар потёр виски. – Проклятье, отец!

Он поискал на полке зелье способное привести Магни в порядок. Выжимка из сумеречника должна была помочь. Он достал нужный бутыль и заметил на столе книгу. Это был пыльный фолиант в кожаном переплёте. Отец рассказывал витиеватую историю о том, где он нашёл эту книгу. В ней хранились рецепты зелий. А также теоретические основы о том, что такое изначальный дар. Ингвар откупорил бутыль и дал понюхать содержимое отцу. Тот закашлялся и начал приходить в себя.

Затем Ингвар открыл книгу и пролистал её. В детстве он часто читал её. Пробовал даже пробудить в себе дар. Но тот себя не проявил. Изначальным даром являлась магическая способность, приобретённая при рождении. Тысячу лет назад все обладали им. Но сейчас он проявлялся всё реже. И всё чаще этот дар был очень слаб.

Магни поднялся, цепляясь за стену пещеры. Ингвар убрал книгу за пазуху и раздражённо заявил.

– Ты опять принимал эту дрянь!

Отец опустил голову. Он просто молча стоял, прижавшись спиной к стенке пещеры.

– Пошли домой, – пробормотал Ингвар и помог отцу выбраться из лаборатории. Магни облокотился на сына, и они вдвоём отправились в деревню.

Обратная дорога заняла больше времени из-за балласта в виде отца. Начинало темнеть. Они вошли в деревню Йор. Из таверны выскочили трое вооружённых людей. Ингвар раньше их не видел. Один из них выделялся огромным пузом и длинной густой чёрной бородой. Он оставил своих людей позади и подошёл.

– Марек?! – удивлённо воскликнул Магни. – Что ты тут делаешь?

– Мой брат не вернулся, – сквозь зубы процедил он. – Его и Тольма видели с твоим сынком.

– Марек, я ничего не знаю об этом, – начал оправдываться отец.

– Если вы, две деревенщины, с ним что-то сделали… – снова сквозь зубы процедил Марек.

– Какие-то проблемы? – из ниоткуда появился Падок. Он взглянул на Марека и спокойно ждал его реакции. Посланник выглядел ещё более грязным, чем до этого.

– Мы не закончили, – толстяк ткнул пальцем в грудь Магни. – И не думай, что мы забыли, что ты нам обещал. Завтра я тебя навещу дома.

Он ушёл в сторону леса, взяв с собой своих людей. Падок подмигнул отцу с сыном.

– Благодарю, – сухо сказал ему Ингвар. Затем потащил своего отца дальше к дому.

Они перешли мост. Ингвар затащил отца в комнату и закинул его на лавку. Затем дал ему попить воды из деревенского колодца.

– Приходи в себя отец, – он посмотрел отцу в глаза. – Где нюхательная соль? Марек завтра придёт за ней.

Магни начал жестикулировать руками и мычать. Он пытался сформулировать мысль, но у него это не особо получалось. Отчаяние охватило Ингвара. Ему захотелось бросить всё и сбежать. Но его пугало то, что эти бандиты могли сделать с Магни и бабушкой Иземундой. И в тот момент, когда Ингвар потерял всякую надежду, его отец, наконец, собрался с мыслями.

– У могилы твоей матери, – Магни тяжело задышал. – Там половина… не вышло остальное… я испортил… прости…

Ингвар вышел наружу к могиле матери. Деревянный кол торчал на месте её захоронения. Он ничего не символизировал, лишь отмечал место. Рядом в кустах он заметил тот самый мешочек. Этого явно было недостаточно, но может этот жирдяй дал бы ещё времени. Парень сел в траву у могилы. Он плохо помнил свою мать. Помнил лишь её зелёные глаза. Но, тем не менее, ему не хватало её. Очень сильно.

Солнце окончательно скрылось. Небо накрыло тьмой. Ингвар не знал, что ему делать. Чувство собственной беспомощности убивало его.

Внезапно его обдало морозным ветром. Пошёл пар из-за рта. Ингвар почувствовал, что кто-то приближался к нему. Он поднялся и начал озираться по сторонам.

Сначала он услышал шарканье. Затем он увидел силуэт. Человеческая фигура странно двигалась, подворачивая ноги и шаркая ими. К Ингвару приближался незнакомец с ужасающей улыбкой на лице и с закрытыми глазами. На его изорванной в клочья одежде была засохшая кровь. Он тащил за собой два мёртвых тела.

Приблизившись к Ингвару, он бросил трупы к его ногам, как мешки с навозом. У одного из них отсутствовала нижняя челюсть. У второго торчал эфес меча изо рта. Лезвие пробило его голову насквозь. Это когда-то были Лэнс и Тольм.

Страх должен был охватить Ингвара. Парень должен был заорать, сойти с ума и бежать в ужасе в сторону деревни, срывая с себя одежду. Но Ингвар не боялся. Впервые за долгие годы даже мельчайшие нотки страха покинули его. Он чувствовал, как трупы взывали к нему. Они звали его. Он прикоснулся к мёртвым телам и те начали биться в конвульсиях. После чего они медленно встали с жуткими ухмылками и безмолвно уставились на него.

Широкая улыбка озарила лицо Ингвара. Ему ещё никогда не было так хорошо. Впервые за долгие годы он отчётливо знал, что ему делать дальше.

Лучи солнца заставляли блестеть белоснежную статую Ваелота. Бога света, выведшего на поверхность безглазых монстров. Он был изображён в облике белого дракона. И стоял на центральной площади Оистава столицы королевства Левендейорд. Ваелот застыл в вечном раздумье. Его крылья были сложены, а его хвост кольцом обвивал когтистые лапы. Дракон выглядел опечаленным. Рейна глядела на него с восторгом и одновременно с горечью. Когда-то он являлся мужем огненной волчицы Серандеи. Но коварный Ормак вырвал его любящее сердце и съел. В честь Бога света так и не был построен храм. Как и в честь его жены Серандеи. Но она не нуждалась в них. Дороги и тропы, леса и фьорды – вот её дом. А странники её паства. Она кормила их охотой и освещала путь надеждой. Она была их путеводным светом.

На площади также находились три храма. Многоликого Данталеона, Бога четырёх ветров. Ему поклонялась королевская семья. Змея Отисса, Бога морей и рек. Надпись над входом гласила: «Сколько не ищи его голову, ничего из этого не выйдет, найдёшь лишь очередной его хвост». И, конечно же, глиняный храм глубинного червя Фредсланда. Тело каждого существа рано или поздно заберут к себе его дети.