Гарри понял, что он должен прекратить это ради человеколюбия. Ничего нельзя добиваться такой ценой.
— Драко, давай прекратим это, — Поттер тяжело вздохнул. — Это точно ошибка! Неужели ты не видишь, что заключать магический брак — ошибка! Неужели ты думаешь, что бывает любовь по ошибке?
Он ожидал, что после его предложения Малфой вздохнет с облегчением, но тот вдруг сполз на пол, прислонился спиной к ножке стола и заплакал навзрыд. Он рыдал громко, не скрываясь, не обращая внимания на Гарри.
— Как я устал… — повторял он между всхлипами.
Гарри был потрясен. Он забыл о ритуале, о проблеме с жильем и деньгами, он видел только горе, которому не в силах был помочь, хотя честно пытался. Он поспешно натянул штаны на голое тело, сбегал в спальню, откуда приволок с кровати большое покрывало, которым неловко накрыл Малфоя.
— Я должен был рассказать сразу… — вдруг сказал тот. — В таком браке ничего нельзя утаивать от мужа, иначе магия накажет…
***
Драко было плохо. Не просто плохо, а плохо. Ему так нужен был кто-то близкий рядом, опора! Он так устал справляться один, он согласился на брак с Поттером не только из-за денег. Ведь тогда Гарри должен был о нем позаботиться! Но этой глупой надежде не суждено было сбыться.
Сразу навалилось все плохое, что произошло с ним за последнее время, но самым тяжелым и страшным моментом юноше почему-то показалось то, что Поттер не захотел к нему прикоснуться.
И никто бы не захотел, Драко прекрасно понимал почему. Он не пытался понять резоны внезапного отказа от брака его потенциального мужа, в воспаленное сознание проникла лишь одна мысль — Поттер брезгует. Умом Малфой понимал, что Гарри неоткуда знать, что с ним произошло, но упорно твердил себе, что это потому, что магия не позволяет ему заключить брак с Поттером путем обмана.
«Надо ему рассказать», — обреченно подумал Драко. Пусть после того, как Гарри все узнает, он тем более не захочет на нем жениться, да и находиться в одном доме тоже, но молчать больше было нельзя.
— Гарри, мне нужно тебе рассказать, — прошептал Драко Поттеру, присевшему рядом. — Я знаю, что должен был сделать это до того, как ты пообещал…
Брюнет поднял на него глаза. В них читалась сочувствие и та самая поддержка, которой так не хватало Драко. Он решился.
— В первый же день, когда меня выслали из волшебного мира, меня изнасиловали маглы.
========== Часть 17 ==========
Поттер брезгует. Умом Малфой понимал, что Гарри неоткуда знать, что с ним произошло, но упорно твердил себе, что это потому, что магия не позволяет ему.
— В первый же день, когда меня выслали из волшебного мира, меня изнасиловали маглы.
Гарри сказал:
— Знаешь, я ведь так и не дорассказал, как поссорился с друзьями… То есть, я с ними как бы и не ссорился, но так вышло…
Драко опустил голову и с горечью проговорил:
— Ты сменил тему специально, тебе противно слушать меня.
Гарри задохнулся от обиды — все было совсем не так! Он, напротив, хотел подбодрить Малфоя. Подумать только, пережить подобное! Гарри имел привычку, уж неизвестно, хорошую или плохую, отвечать на откровенность других еще большей откровенностью. Он просто не мог по-другому, так неловко ему становилось, когда он слышал что-то, от чего его собеседнику могло быть стыдно.
Поттер повернулся, чтобы заглянуть Драко в глаза. Тот сидел неподвижно, уставившись в одну точку, и на контакт не шел. Поттер все равно решил рассказывать. Хоть отвлечет Малфоя, да ему самому давно уже хотелось выговориться, в конце концов, Гарри чувствовал, что ему это нужно даже больше, чем Драко. Стоило вспомнить то мрачное настроение, в котором он находился, живя среди маглов, до встречи с Малфоем.
— На чем я тогда остановился? — Гарри попытался припомнить их недавний разговор. — Так вот, Гермиона посчитала, что денег из сейфа должно было хватить на оплату задолженности перед банком. Ее и всю семью Уизли не волновало мнение на этот счет ни Гринготтса, ни министерства, ни Кингсли Шеклболта, ни, тем более, мое. Они все были уверены, что я должен предпринимать какие-то решительные шаги, чтобы спасти положение, а не сидеть безвылазно в Норе. Я тогда принимал их настойчивое желание не оставлять все как есть за искреннюю заботу обо мне. Я им говорил, что проживу без наследства, что мне только нужно прийти в себя, немного освоиться в новой, мирной жизни, и когда я, наконец, пойму, чем хочу заниматься, то пойду учиться или работать.
Драко поднял голову, и Гарри понял, что тот внимательно слушает. Теперь рассказывать стало легче. Сам того не замечая, Поттер приподнял уголок покрывала и придвинулся поближе к Драко, накрывая их обоих, и начал рассказывать.
После неприятного известия о том, что Гарри остался без наследства — без дома и без денег, он продолжал жить в Норе, тихо радуясь, что семья Уизли ему, как родная, и с него не потребуют денег за проживание. Ему было необходимо как следует поразмыслить, как поступить, и его радовало, что время на это есть, так же, как есть крыша над головой и еда.
Но долго раздумывать ему не дали. Буквально через пару дней после того, как произошел первый разговор на эту тему, к нему по одному стали подходить то Рон, то Гермиона, то Джордж. Гарри долго не догадывался, что за дружескими беседами ему пытаются внушить всю ту же мысль: пора заявить о правах на состояние Блэков. Миссис Уизли и Джинни тоже стали ненавязчиво заводить разговоры на эту тему, причем никто не говорил о деньгах. Гарри уверяли, что он просто обязан наследовать крестному, чтобы почтить его память.
Гарри засомневался. Как-то вечером он отвел в сторонку Гермиону, поскольку она всегда готова была предложить какой-нибудь план. В этот раз она тоже не подвела.
— Я думаю, Гарри, что ты напрасно отказался тогда поступить так, как предложила Джинни. Уверена, она будет рада собрать наших однокурсников и пригласить прессу. Я и Рон берем на себя министерство, а Джордж будет обрабатывать своих покупателей. Все вместе мы — та сила, которая сможет переломить ситуацию в твою пользу.
Гарри поблагодарил. Ему было неудобно, что вместо того, чтобы решать свои вопросы, друзья думают о его благе. Подумать только, семейство Уизли, недавно потерявшее сына и брата, проявляет такое благородство, такое желание помочь!
— Хорошо, Гермиона, если вы думаете, что так будет лучше, то я согласен, — сказал он.
Грейнджер энергично кивнула, тряхнув каштановой гривой. Начиная со следующего дня друзья Гарри во главе с ней начали атаку на министра. Шеклболт сдался очень быстро. Он нагрянул в Нору буквально через пару дней с требованием немедленно прекратить подрывать его авторитет и бойкотировать работу министерства, потому что они добились своего и он согласен все-таки помочь Гарри с наследством.
Гарри даже не знал, что дело приняло такой оборот. Он тут же пообещал от имени друзей, что те дадут Кингсли работать спокойно. Но министру не удалось изменить мнение гоблинов, поскольку банк доказал, что это не их решение, чтобы отомстить Поттеру, а незыблемые правила магического наследования. Шеклболт лично прибыл в Нору сообщить о неудаче.
Предупреждая недовольство Уизли, присутствовавших при разговоре, министр заверил, что скоро у него будет возможность финансово поддержать Поттера из другого источника. Кингсли пообещал, что выплата будет лишь ненамного меньше, чем наследство Блэков.
— Сначала я, правда, хотел предложить тебе орден Мерлина первой степени, Гарри, но раз ты предпочитаешь деньги…
Гарри не предпочитал. В первый раз у него что-то тревожно заворочалось в груди, но он решил, что не стоит сводить на нет усилия друзей. Министр ушел, попросив подождать несколько дней и, главное, не создавать ему проблем, и Гарри согласился.
А через несколько дней начались суды над пожирателями. Гарри был рад, что схваченные сторонники Волдеморта получат по заслугам, но он был за честный суд, а вот Рон просто плевался ядом, когда читал об этом в газетах. Ему вторила Джинни, кровожадно требовавшая лютой смерти всем без исключения, кто стоял по ту сторону баррикад и оказался причастен к смерти ее брата. У Гарри снова что-то кольнуло в груди, но он слишком был влюблен в девушку, чтобы придать этому значение.
