Юбка Рози шуршит, когда она подбирается ближе. Увидев нас, она издает странный, резанувший уши вздох. Она бросает на меня взгляд, который я не могу понять, но, должно быть, я веду себя странно: меня все еще держат на руках, словно вынесли из горящего здания или что-то вроде этого, так что я выкручиваюсь и становлюсь на ноги, хоть и нетвердо. Вся эта картина словно олицетворение плохих решений.

– Я упала, – говорю я слишком громко. – Со сцены. Джонатан меня поймал… Иначе я бы серьезно пострадала. Возможно, даже убилась, было бы довольно чудовищно и кроваво.

Я представляю, как криминалист очерчивает мой труп мелом, зная, что жуткая картинка отвлечет Рози. Она постоянно воображает свою неминуемую гибель.

– Я рада, что ты жива, – говорит она. – Я э-э… пойду найду Макса. Скоро вернусь. – Она уносится прочь, но сперва выразительно разыгрывает немую сцену, которая должна, наверное, означать: что, черт возьми, происходит, я оставила тебя без присмотра всего на пару минут! – или что-то подобное.

Мы с Джонатаном стоим близко друг к другу, и опускается тишина. Я не могу ничего сказать, не могу даже придумать! Разум продирается сквозь бессмысленный вакуум, но я не хочу показаться совершенно не приспособленной к общению. Еще больше, чем сейчас.

– Холодно на улице. – Потрясающе, Ария! – Я хотела сказать, что как-то резко похолодало. – Великолепно! – Но в баре тепло.

Его лицо озаряется улыбкой.

– И не говори, вот тебе и британская весна.

Он дразнится. Конечно, весна, конечно, холодно. Мы, черт побери, в Англии.

– Верно.

Он предотвращает очередную болезненно неловкую паузу:

– Вы сейчас живете в Лондоне?

Я качаю головой.

– Нет, мы ненадолго. Скоро отправляемся во Францию.

Его глаза вспыхивают удивлением, хотя Франция – это не край географии.

– Это наша прощальная вечеринка. А ты? Ты живешь в Лондоне?

Что я вообще знаю об этом мужчине? Неужели я была так эгоистична, что не задала тогда ни одного вопроса о нем самом? Я припоминаю, что мы оживленно обсуждали книги, а этим я могу заниматься целыми днями – серьезно, днями, – но дальше этого мы, кажется, не зашли.

– Нет, я живу в Сент-Олбансе. В Лондон приехал на встречу.

– Что за встреча?

Он не успевает ответить, как комната медленно погружается во тьму, и это может означать лишь одно. Макс. Его роста достаточно, чтобы заслонить свет лампочек.

– Джон, дружище!

Он поднимает и по-мачистски трясет его руку, и я внутренне морщусь: он же бедному Джонатану все кости переломает.

– Что привело тебя в «Визжащего поросенка»?

– У меня была встреча недалеко от Лондонского моста. Обалдел, когда Ария буквально упала мне в руки. Вот это совпадение, да?

– Ты упала ему в руки? – Макс даже не пытается скрыть удивление.

– Меня столкнули.

Макс пожимает плечами.

– Пойдем, куплю тебе пива, – говорит он Джонатану, а потом по-мужицки хлопает его по спине.

Он не может общаться просто словами? Макс мне нравится, но по большей части мы препираемся, словно брат с сестрой. Для меня он загадка, которую я все еще пытаюсь разгадать, но меня приводит в восторг то, как он любит Рози и обращается с ней, словно та спустившаяся с небес богиня.

– Так твоя встреча…

Рози перебивает, подходя к нам:

– Как здорово снова тебя увидеть, Джонатан!

Я закатываю глаза.

– Я спрашивала у Джонатана…

– Держи, братишка, – Макс передает Джонатану пиво. – Давай до дна. У тебя, похоже, был тяжелый день.

Я никогда не услышу ответ на свой вопрос, и внезапно это начинает казаться мне забавным.

Я сдаюсь и вместо этого слушаю своих друзей. Они познакомились с Джонатаном в тот же день, что и я, и это был настоящий успех. Тот вечер пролетел незаметно и закончился прежде, чем мы успели это понять. Как и все лучшее в жизни.

Но вот мы здесь. Мне нравится, что Макс ведет себя так, будто вполне логично было встретить Джонатана, тогда как для меня это оказалось сродни удару молнии.

Правда, Макс, я полагаю, не вспоминал о нем так часто, как я. Между нами с Джонатаном тогда установилась какая-то связь, и я не могла забыть его, как бы ни старалась.

Макс уводит Джонатана, чтобы представить кому-то, и Рози пользуется возможностью, чтобы устроить мне допрос.

– Я видела, что вы целовались.

Я неловко смеюсь.

– Он так смотрел мне в глаза, будто мы давно разлученные родственные души, я просто среагировала. Черт, этот парень умеет целоваться. Прозвучит глупо, но меня охватило такое странное чувство, будто годами я ходила во сне, а когда его губы коснулись моих… Я пробудилась. – Я прикасаюсь кончиками пальцев к губам, вспоминая ощущение.

– Вау, это же здорово, Ария. Очень здорово. Здорово.

– Почему ты так говоришь?

Она хлопает глазами.

– Как?

– Здорово. Здорово, здорово, здорово.

Она обнимает себя руками и отвечает:

– Ты была так уверена в том, что больше никогда не влюбишься. Думаю, это показалось мне настоящей храбростью.

Ее глаза стекленеют. Бедняжка Рози втайне переживала обо мне и о моем статусе холостячки гораздо больше, чем казалось.

– Ты плачешь? – спрашиваю я. Рози никогда не плачет, если может этого избежать. В особенности перед другими людьми.

– Немного. Просто вы так идеально смотритесь вместе. Словно пара с обложки какого-нибудь из твоих романов. За исключением того, что он одет выше пояса.

– Это очень мило, но я не влюбляюсь. – Я помню милое лицо моего мужа Ти Джея, его раскатистый смех. Помню свое обещание и проклинаю белое вино за то, что побуждает принимать необдуманные решения. Вот та мысль, что не давала мне покоя!

Я, черт возьми, забыла о своем муже!

От осознания собственного предательства начинает мутить, но я стараюсь сохранять спокойствие.

– Приятно осознавать, что мое сердце не обратилось в ледышку, но между мной и Джонатаном ничего не будет.

Пора сворачиваться. Перевести тему, как и все прочее.

– Эта идиотка Тори сказала, что у меня врунянка, намекая, что он мне нравится, а тебе прекрасно известно, что нет у меня никакой врунянки…

Она хмурится.

– Она сказала, что у тебя врунянка?

– Потому что ее план потерпел крах. А потом я отвлеклась, а сейчас я запуталась и мне пора идти.

Рози цокает языком.

– Будет тебе, Ария. Ты вечно разыскиваешь знаки, и вот он прямо перед тобой, огромный и неоновый. Джонатан во плоти! Джонатан! Мужчина, от которого, ты сама признавалась, у тебя заходится сердце. Тогда он уехал, и вы не обменялись номерами или другими контактами, а сегодня он вдруг случайно пришел в этот бар и спас тебя от неминуемой гибели, когда ты упала со сцены… Ты должна признать, что это даже лучше, чем любой из твоих любовных романов, потому что это по-настоящему!

Она так воодушевлена, что у меня болит сердце, хоть она и ведет себя слишком громко.

– И?

Я бы никогда не рассказала ей об этом, если бы думала, что встречу Джонатана вновь. С тех пор как я видела его в последний раз, притяжение между нами усилилось. И если бы не мое прошлое, я бы уже нежилась в его объятиях.

– И?.. – она приподнимает брови. – И что дальше? Что случится во второй главе?

Я качаю головой.

– Сейчас я отправлюсь в магазинчик «Долго и счастливо», заварю горячий чайничек чая – надеюсь, ему удастся облегчить завтрашнее похмелье, – и завалюсь спать как бревно.

Рот Рози приоткрывается.

– Ты даже номерами не обменяешься с парнем, который провел в твоем обществе двадцать четыре часа и слушал, как ты рассуждаешь о ромкомах, словно это самое увлекательное, что существует в мире?

– Можешь перестать делать акцент, потому что ромкомы и правда самое увлекательное, что существует в мире.

Она прицокивает.

– Ты знаешь, что я имею в виду.

Я думаю о Джонатане; он стоит в отдалении рядом с Максом.