Да, немного осталось. Горло сжимает горечью. Ну, и так целых полгода. Я даже не рассчитывал так долго.

А что делать потом? Можно купить билет на поезд. Какие здесь есть маршруты?

На западе Данбург – нахрен мне не сдался, да и я там никому не нужен. На юге – сплошь мелкие поселения, и мне кажется, что в таких не любят чужаков, тем более мутантов. Впрочем, у меня такое мнение только по книгам сложилось, но проверять на практике не хочется. Север… Города, леса… Выглядит не особо интересно. Вариант для бесконечного блуждания по дорогам.

Мне больше нравится океан на востоке, вот там можно осесть. Отсюда далеко, но если есть цель, то дорога имеет смысл.

Мой приют был в паре часов пути от побережья, иногда нас туда возили. Понятно, что всех этот вариант радовал больше, чем занудные музеи. Когда я читал приключенческие романы про людей, потерпевших кораблекрушение, как они живут на необитаемом острове и прочее, то фантазировал, что вот я тоже – сбегу, найду уединённую бухту, построю там убежище, буду ловить рыбу, собирать фрукты… Даже конспекты делал: что и как использовать, виды узлов, сколько времени запекать рыбу, а сколько – корнеплоды. Ясное дело, шифровал, у нас всё читали. Где-то эти записки там в приюте и остались.

Детские глупости, конечно, и мало шансов, что реальность окажется похожей на фантазии, но это хоть какой-то план. Лучше, чем ничего.

Звук сообщения выдёргивает из размышлений. Рабочий кабинет наконец-то проверили, пора возвращаться.

Захожу в приёмную, и Син с Главным оглядываются от окна.

– Нашли что-нибудь?

– Ничего внятного, – Син качает головой. – Взяли образцы, а так… Может, человек, а может, и ящерица.

– Что?..

– Да, блядь! – неожиданно взрывается Сикорски. – По территории вверенной мне части лазает огромная ящерица! И жрёт ебучие гроссбухи! Оказалось, что не только у вас!

– Так, всё нормально, – Син успокаивающе похлопывает его по плечу, – ночью устроят засаду. А пока скажем спасибо лейтенанту Смиту, наблюдательность которого позволила выявить проблему.

– Лейтенант! – Главный чеканно подходит ко мне и, глядя снизу вверх, бухает ладонь на плечо. – Выношу вам благодарность!

Вот уж поглядите: благодарность он мне выносит – на словах, ага. Лучше бы премию выписал, но куда там, мне ж после трибунала ещё восемь лет ничего не светит.

Однако я, как положено, вытягиваюсь, щёлкаю каблуками и гаркаю:

– Служу отечеству!

Ох уж эти военные, у них есть ритуалы на все случаи жизни: фразы, жесты, инструкции… Ладно Син, он вояка до мозга костей, но когда подобное говорю я – я даже не в курсе, где моё отечество, – это просто смешно.

Однако Главный покровительственно улыбается – доволен, значит, – и поворачивается к Сину.

– А что, Блэйк, не расслабиться ли нам на троих? Отвлечься от этой, кхм, ящерицы. Коньячку?

– С удовольствием. Эрик, – Син понижает голос, – будь любезен, метнись в столовую, возьми пару больших бутылок, лимон и бутерброды с икрой.

Я было кривлюсь, но он предупреждающе щурится: «Главный его обожает, так что давай, пьём и хвалим. И скажи, что для генерала, – чтоб вчерашнее не подсунули».

– Слушаюсь.

***

Кто бы сомневался, что «расслабление под коньячок» будет выглядеть как работа —обсуждение всё же утверждённой операции со связистами. Как и ожидалось от столичных, мероприятие больше для показухи: недалеко, недолго, только поставить технику для связи. Понятно, что если бы их прикрывали свои, то о таком не стоило бы и упоминать, но раз это будем мы – получается показательная совместная операция, которую занесут в личное дело как исполнителям, так и руководству.

Мог ли я два года назад, когда впервые оказался в этом кабинете, за этим столом, охреневая от непонятных армейских бумажек, представить, что буду сидеть здесь с Сином и Главным и распивать на троих, будто так и надо?

Генерал Сикорски поначалу казался похожим на людей из моей прошлой жизни: вечно морда кирпичом и взгляд оценивающий – мол, ну что, урод, продать тебя сейчас или вытянешь ещё один бой? После трибунала я вообще старался не попадаться ему на глаза. Казалось, что он и правда может меня продать или, того лучше, «списать», как делали с выдохшимися бойцами.

А сейчас – ничего, пьём. Генерал добродушно посмеивается над шутками про столичные отделения и даже сам рассказал анекдот про флагмана и косую проститутку, я уже отошёл после субботнего похмелья, а Син вообще держится молодцом – глушит эту отраву полными стаканами и не кривится, хотя после каждого стука пустой посуды по столу в моём сознании раздаётся забористый мат.

Столовский коньяк, понятно, то ещё пойло, но у меня его вкус вызывает приятные воспоминания – о первом поцелуе с Сином. Да, я тогда вёл себя как идиот, ввалился к нему, укусил… Но зато потом спал в его постели. А утром…

Нога Сина под столом прижимается к моей. Хех, а физиономия такая сосредоточенная, ну чисто деловой капитан, обсуждающий детали операции.

Кстати да, операция. От связистов будут пять человек плюс пилот, наших шестеро.

Сикорски выбил нам командование, так что главным будет Син. Второй командир – младший капитан связистов.

Следующим по старшинству идёт наш Йозеф Баум, лейтенант-майор. Вот его как раз и взяли ради красивых фото и интервью. Не хочу сказать ничего плохого про его навыки, но… В общем, будь моя воля, я бы обошёлся без него. Образцовый вояка из той же категории, что и Син, – с малолетства пошёл в учебку, всегда подтянут, – но он нацелен на карьеру, все знают, что он по ночам вместо девиц жарко мечтает о переводе в штаб. Как только получит «младшего капитана», сразу слиняет, а пока старается ничем не запятнать репутацию. Не тот, на кого можно положиться в сомнительной ситуации, а в поле может быть всякое.

Далее – старший лейтенант от связистов, потом иду я – младший из офицерского состава. Уж я-то всегда буду младшим лейтенантом: после трибунала повышение для меня закрыто на десять лет – считай, навсегда, – и даже если бы не это, у меня всё равно нет ни образования, ни желания подниматься по карьерной лестнице. Меня более чем устраивает быть помощником Сина.

По трое рядовых от каждого подразделения. Из наших – сержант Юхас, рядовые Фергюссон и Малек.

Все они перешли под командование Сина то ли восемь, то ли девять месяцев назад – после той чёртовой серо-скалистой планеты, на которой полегло два подразделения, а я остался без ног. По традиции после крупных потерь командиру не дают новобранцев, а «сливают остатки»: проштрафившихся, любителей нарушать дисциплину и рядовых, которые после стандартных двух лет решили продолжить службу, но в штаб за карьерой идти не хотят. Зачастую это бывают какие-то сомнительные элементы, которых устраивает за паёк и минимальную плату пинать балду в казарме, время от времени стреляя в кого скажут.

Однако Лайош Юхас вроде не из такого контингента, хотя болтается рядовым уже четыре года. Вообще, он мне даже нравится – во всяком случае, больше Баума. Конечно, поёт отвратительно, зато может прикрыть если надо и лишних вопросов не задаёт. Его сообразительность даже удивительна – то есть он действительно умный, и этот факт вовсе не очевиден по его внешнему виду. У Юхаса не только голос как у медведя, но и габариты тоже: он только по сравнению с нами, мутантами, выглядит не так впечатляюще, а рядом с обычными людьми – тот ещё шкаф. По первому впечатлению кажется далеко не интеллектуалом, а вот поди ж ты: уже который месяц подряд Син назначает его сержантом и даже сам предлагал подать прошение на перевод в офицеры. Юхас отказался, сказал, что не хочет связывать свою жизнь с армией, так что ему эти карьерные плюшки без надобности, только лишняя морока. В общем, понять его можно, по деньгам ставка лейтенанта равна сержантской, зато если что случится, дрючить будут «по-взрослому», а вот с сержанта спросу нет – он ведь рядовой, только с дополнительными функциями.