Сара плохо помнила дорогу домой, но очнулась словно ото сна, когда Джон остановился у самой кромки.

— У тебя гости, — произнёс он ледяным тоном. И исчез среди деревьев, больше не произнеся ни слова.

Мистер Хилл сидел на ступеньках её крыльца, подперев голову рукой. Сара воровато оглянулась — ещё не поздно забиться под какой-нибудь сосной и приманить пару-тройку клещей для компании; зато не придётся тратить силы на очередные разборки.

Правильно папа ей говорил: дела нужно решать сразу, не откладывая, иначе они настигнут тебя в самый неудобный момент.

Сара подошла к дому, равнодушно наблюдая, как подскочил мистер Хилл, с ужасом оглядывая её внешний вид.

— Я в порядке настолько, насколько это сейчас возможно, — отрезала Сара, предвосхищая вопросы. Она хотела пройти мимо твёрдым и уверенным шагом, но в низу живота всё ныло, колени до сих пор дрожали, а бёдра затекли из-за вынужденного раздвинутого положения. Сара почувствовала, как к лицу приливает кровь. — Пожалуйста, оставьте этот разговор хотя бы до понедельника.

— И ты снова начнёшь меня избегать? Нет.

Сара поджала губы. Какого чёрта он сорвался к ней посреди ночи? Как долго торчал на её крыльце? Неужели забыл, что у него дома осталась в одиночестве малолетняя дочь? Нет, конечно, может, дело пахнет старческой деменцией. Амилоидные бляшки и всё такое… Но неужели он и правда хочет действовать ей на нервы прямо сейчас?

— Хорошо. Значит, это была не просьба.

— Ты просишь помочь тебе вывести наркотик, потом прячешься от меня, возвращаешься в таком виде и всеми силами откладываешь разговор. Сара, какого чёрта? Ты сказала, что объяснишь.

— Потом, — раздраженно отрезала Сара, дернув губой. — Я правда очень устала.

Она отвернулась, снова направляясь к двери, но остановилась, когда голос мистера Хилла прозвучал громко и чётко:

— Я не сообщил о твоём состоянии, хотя был обязан, учитывая инцидент на рабочем месте.

Невыносимо надменный тон разозлил её. Он что, угрожает ей? Прямо сейчас? Когда она едва ли контролирует себя? Сара медленно обернулась, приподнимая бровь. Хотела сказать что-то ядовитое, язвительное, упрекнуть мистера Хилла хоть в чём-нибудь… Но тусклый свет уличного фонаря выхватил из темноты его лицо — смертельно уставшее, осунувшееся, с беспокойством во взгляде, и Сара взяла себя в руки.

— Тот исчезнувший охранник подмешивал си-пи-двадцать пять мне в кофе, — объяснила она со вздохом. — Я узнала совершенно случайно, но доказать никак не могу. Не хотела рассказывать, потому что сама не до конца разобралась в произошедшем. — Сара сглотнула ком в горле. Она не врала ему, хотя многое не договаривала.

— Куда он исчез? — поинтересовался мистер Хилл, обдумывая рассказ в течение всего пары секунд. И попал не в бровь, а в самый глаз.

— Я его и пальцем не тронула, если вы об этом.

Снова полуправда. Но, наверное, мистер Хилл сделал свои выводы: сопоставил полицейские данные и её рассказ и, вероятно, логично решил, что исчезновение охранника — вполне закономерное явление. Сара выждала пару минут для приличия, а потом добавила:

— Что касается моего внешнего вида… Ничего личного, мистер Хилл, но мои занятия в нерабочее время я предпочту сохранить в тайне.

Вот так. Прозвучало деловито и вполне по-взрослому, но мистер Хилл, кажется, и без того устал и валился с ног. Так что возражать не стал.

Впрочем, нельзя недооценивать глубину рассуждений и выводов, которые делает человек вроде мистера Хилла, потому что от этого может зависеть глубина ямы с дерьмом, в которую Сара потом может угодить.

Он сухо кивнул в ответ и направился к своей машине. Но потом остановился на половине пути и сжал переносицу пальцами.

— Я отправил заявление на должность судебного психиатра в Нью-Йоркское отделение полиции.

Сара зевнула.

— Поздравляю.

— Заявление от твоего имени.

Она замерла, уставившись на него, как олень в свете фар на приближающуюся машину.

Дела…

Она и подумать не могла о таком. Работа мечты, да ещё и в Нью-Йорке — большом, современном городе, полном предприимчивых, заинтересованных людей. Наверняка мистер Хилл с кем-то договорился, потому что иначе Сара ни за что бы не получила такую возможность. Сколько интересных случаев, сколько пространства для рассуждений и исследований…

— Пытаетесь от меня избавиться? — нервно хихикнула Сара. Мистер Хилл пригладил волосы.

— С ответом можно подождать, пока мистер Гиббсон готовит бумаги для выхода на пенсию. Это хороший шанс для тебя, ты ни к чему здесь не привязана, — терпеливо объяснил он, но смотрел на неё выразительно, будто ожидая какой-то фразы.

— Спасибо, — смогла выдавить из себя Сара.

Она не могла уехать сейчас. Чёрта с два Джон отпустит её. Согласится ли уехать вместе с ней? Сможет управлять своим цирком в Нью-Йорке?

Ладно, к чёрту. Она разберётся с этим потом.

— Спасибо, — ещё раз повторила она. Глупо вышло, учитывая, как Сара нагрубила ему, хотя мистер Хилл всегда шёл ей навстречу, всегда помогал. — Я бы пригласила на чай…

— Ребекка одна дома, — покачал головой мистер Хилл. — Пожалуйста, Сара, если что-то случится, если тебе нужна будет помощь — скажи мне.

Она натянуто улыбнулась ему в ответ и зашла в дом. На автомате щёлкнула дверной замок, задернула шторы. И упала на кровать в грязной одежде, пачкая землёй и песком чистые простыни.

Плевать, абсолютно плевать. Она не могла и пальцем пошевелить, не имела сил почесать зудящий нос. Она очень, очень устала.

***

Кто-то гладил её по волосам.

Медленно, осторожно, убирая упавшие на лицо пряди. Сара потянулась к этому прикосновению, чуть было не спросила: «Мама?», но тяжёлый язык не поворачивался.

Сара открыла сухие, воспалённые глаза и потёрла лоб. Через закрытые окна почти не пробивался солнечный свет, хотя, абсолютно очевидно, был уже день.

Она даже не задавалась вопросом, как Джон Доу попал в её дом. Он выглядел до неприличия хорошо и потянулся за поцелуем, но Сара тут же смущённо отвернулась. Она была грязная, от неё пахло, а ещё, кажется, она проспала в два раза больше своей нормы.

— У меня сегодня много планов, — обрадовал её Джон, смахивая с лица прядь волос. Он был в чудесном настроении, ещё и снова нацепил на себя гладкую, идеальную внешность. Сара задумалась: не причастны ли к его воодушевлению их ночные упражнения?

— Мне обязательно присутствовать? — поинтересовалась она хриплым после сна голосом, слишком сонная, чтобы смущаться.

— Разумеется, — отрезал он. — Собирайся.

Сил спорить не было. Да и в конце концов, разве это не было бесполезно? Она прикусила губу, вспоминая, что было бы неплохо рассказать ему о Нью-Йорке. А внутреннее чутьё подсказывало, что с этим пока стоит повременить. Собраться с мыслями, подобрать слова. Придумать компромисс.

Дразнить и сердить чудовище лишний раз — себе дороже. А Джон Доу всё-таки был чудовищем; может, ласковым и уступчивым рядом с ней, но тем не менее.

Сара слабо улыбнулась ему и поплелась в душ. Ещё и стояла там добрых полчаса, потому что Джон не говорил, что нужно поторопиться, а она по какой-то странной причине хотела побыть наедине с собой.

Она заставила себя выйти из душа, натянуть одежду. Джон, рассматривающий фотографии на её полках, покачал головой.

— Что с тобой сегодня случилось?

— Не могу понять, — честно призналась она. Врать ему ни за что не хотелось. — Просто какое-то плохое предчувствие, хоть под одеялом прячься.

Джон ухмыльнулся, протянул ей руку, и Сара, не раздумывая, приняла её.

— Прятаться не надо. Мы с тобой об этом уже говорили.

— Я… справедливо опасаюсь.

— В этот раз не будет леса или чудиков. Обещаю.

Она поверила, и он отвёл её в старый особняк на окраине города.

Было странно идти с ним рука об руку днём, но людей поблизости не было — они словно разбежались, как тараканы, почувствовав чужое присутствие. Погода стояла солнечная, глаза слепило так, что Сара всю дорогу шла с козырьком из собственных рук, чтобы быть в состоянии смотреть под ноги. Но воздух был прохладный, и она пожалела, что не захватила с собой верхнюю одежду.