— У неё всегда был план. И ей повезло. Имея большую ответственность, как и каждый во главе, заимела врагов. В частности, неприязнь питали к ней руководители. Одни из-за того, что она не была чистой и удостоилась высокого положения, другие — за её методы, третьи — из зависти. А ещё был консервативный совет, который не мог допустить псионичку в своих рядах, куда она и целилась. Её знали все, поэтому избавиться от неё было сложно, но они очень хотели.

Глубоко задумавшись над словами мужчины, Лурдес не могла не заметить то, с каким огромным уважением Инквизитор рассказывал про известную всей столице и приближённым городам коллегу. Это говорило о нём очень многое.

— Что с ней стало? — рискнула продолжить девушка.

Он ответил сухо, уже менее эмоционально:

— С каждым разом задания были сложнее. Её команда занималась самыми особенными. Случилась целая череда неприятностей, где она покалечилась и надрывалась, что аж в одном глазу кровоизлияние так и осталось навсегда, не рассосавшись. Здоровье сильно пострадало и она решила уйти в отставку. Сейчас никто не знает, где она. Уехала, наверное. Многим жаль до сих пор, но все запомнили её как мастера своего дела, сделавшего очень многое для Содействия, церкви и иного отношения к псионикам.

«Знаешь гораздо больше, чем делишься. Разумно. Но хреново», — Ри была не совсем довольна завершением истории. Будто мужчина проговорил хорошо заученную речь, сам же в ней сомневаясь или вообще в неё не веря. Приходилось довольствоваться остальным.

Пока Инквизитор вспоминал прошлое, время не стояло на месте, и Лурдес стала заметно лучше себя чувствовать. Силы вернулись, а значит, близилась пора прощаний. Однако ей жутко не хотелось покидать уютную квартиру нового знакомого, она впервые за долгие годы ощущала абсолютное спокойствие и даже своего рода радость в компании с кем-либо. А ещё больше хотелось послушать свою интуицию и попытаться выведать полезную информацию о Корпусе и его сотрудниках. Вероятность, что Инквизитор подобной располагал, была весьма высока. Исходя из этого, мадмуазель Ри убедила себя побыть наглой и мягко расспросить его ещё о чём-нибудь, пока он не выгнал её за злоупотребление помощью. Часы неумолимо отсчитывали секунды, проведённые в абсолютной тишине. Дабы выиграть ещё немного, Лурдес попросила воды и облегчённо выдохнула, только когда любезный мужчина скрылся в дверях.

Соскочив с дивана и стараясь не шуметь, девушка подошла к шкафу и начала выдвигать ящики в поисках фотографий или чего-то подобного. Ни одной личной вещи найдено не было, что показалось странным. Приняв поражение, она с заметным разочарованием отошла на пару шагов, упёршись взглядом в краешек торчащего из нижнего ящика кусочка ткани. Убедившись в том, что Инквизитор ещё не возвращается в комнату, Лурдес опустилась на мягкий ковёр, вынимая из шкафчика интересующую вещицу — красный кардиган. Пощупав тонкую мягкую ткань и слабо уловив терпкий цитрусовый аромат нероли, перед глазами заиграли воспоминания, словно из чужого прошлого, где в похожем текстиле она ходила по коридорам, напоминающим Корпус.

«Кажется, кто-то действительно переборщил с шалфеем… почудится же такое!» — но развить мысль не удалось, послышались шаги в коридоре, из-за чего Ри положила чужую вещь на место, и вернувшись на диван, стала рассматривать дурацкий узорчатый плед, будто заметила его только сейчас.

Инквизитор зашёл в гостиную с подносом. Неспеша расставил по столику больше тарелок, чем могло вместиться. В качестве закуски принёс аппетитные тарталетки с икрой, основным блюдом было любимое многими ризотто с белыми грибами, а десертом служило небольшое мороженое в ванильно-ромовом соусе. Затем прозрачные блестящие бокалы наполнились вином. Она его знала, это было Шато Леовиль-Лас Каз{?}[Вина из Бордо считают идеальными после длительного хранения, поэтому говорят, что они предназначены для тех, кто умеет ждать.]. Были возможности у интернатовских друзей находить эти вина. Правда, это уже другая история, не при служащем инквизиции о таком вспоминать.

Ужин из свежих натуральных продуктов выглядел замечательно. Ароматы дошли до желудка, оповещая хозяйку о том, что она совсем не заботится о своём здоровье. Ей было неудобно принимать заботу чужого человека. Особенно после того, как она с полминуты назад ещё копошилась в его вещах.

— Я не голодна, но спасибо.

— Ага, рассказывай больше. Ты в курсе, который час?

Лурдес опешила от такой прямолинейности, но ей это даже понравилось.

— Уже вечер? Я пойду тогда…

— Глубокая ночь. Ешь, пока не остыло.

За плотно зашторенными окнами нельзя было разглядеть улицу. Осознав, что пробыла в чужой квартире половину прошлого дня, стало неловко. Смущённая девушка радостно улыбнулась, иначе смотря на своего спасителя. Кажется, ещё никто и никогда не дарил ей столько внимания за один вечер. Или так казалось лишь потому, что она многого не помнила?

Горячая еда таяла во рту, приводя в восторг голодного человека своими яркими вкусами. Изредка поглядывая на мужчину, девушка была заинтригована им уже не как полезной ступенькой в личном расследовании, а обычным человеком со своими странностями. Хотелось остаться в этом моменте на всю жизнь. Скорее всего, не одной мадмуазель Ри.

К концу трапезы, наевшись, девушка волновалась о том, что обязана мужчине за помощь, хоть он и заверил её, что всё в порядке. Неуклюже пригубив вина из бокала, пару капель упало на узорчатый плед хозяина.

«Святой отец, прекрати уже меня позорить, Лу!» — с этими мыслями испуганная девушка вскочила с дивана, чтобы скорее избавиться от неприятности. Мужчина и бровью не повёл, но остановил её и издевательски спросил:

— Что, так понравился плед? Успокойся, садись обратно.

— Но… пятна?

— Ещё скажи, что без них этот уродский плед выглядит лучше!

Уж такого от кажущегося серьёзным мужчины она точно не ожидала. Да и не особо смешно это звучало, скорее сказывались усталость и ночное время суток. Однако, держась за плотно набитый живот, Лурдес заливисто смеялась, зажмурив глаза. Инквизитор не остался равнодушным, с любовью глядя на её веселье, подхватил хорошее настроение и засмеялся в ответ. Чувство домашнего тепла заполнило одинокие пустоты в сердце. Они оба знали, что запомнят этот момент надолго.

Приступ радости поутих и незнакомцы ненадолго замолчали, наслаждаясь совместной тишиной.

— Теперь я должна тебе ещё и плед, пусть и уродский, — девушка счастливо улыбалась, заглядывая в глаза собеседника.

— Если так хочешь, будешь должна. Когда состарюсь настолько, что даже генные модификации не вытянут, будешь обо мне заботиться….

Она закусила губу, печально глядя в пол и думая о том, о чём только ей было известно.

Мужчина отпил вина и констатировал:

— Этот плед принесла моя напарница.

Зная, что Лу любопытна и не откажется от очередного рассказа, удобнее уселся в кресле, готовясь к длинной речи, и начал:

— Как мы начали работать вместе, даже я не понял. Вроде как, после значительных успехов в Содействии ей кто-то хорошенько задолжал, и внезапно она прикрепилась к нашей организации. Всем в итоге было плевать, потому что она не просто так занимала свою должность. Мы столько дел раскрыли благодаря ей! Иногда казалось, что помощь церкви даже лишняя, — радушно смеясь, вспоминал Инквизитор.

— Она схватывала новую информацию на лету, находила необычный подход к проблемам. Бывала слишком самокритична, хотя во многом разбиралась и реалистично смотрела на мир. Любила мимолётные развлечения, о чём знали все сотрудники, но на неё можно было положиться, ведь им всегда предпочитала работу. Поначалу из-за денег, после — из-за страсти к делу.

Перед глазами мужчины проносились их совместные будни и он снова усмехаясь, продолжил:

— Знаешь, иногда случались забавные ситуации. Она имела привычку неосознанно широко распахивать глаза, когда изучала документы, и дёргать щекой. Ты только представь картину: бегает тёмно-карими глазами по тексту, изучающе вглядывается, через время поднимает блестящие под лампами глаза, чтобы поделиться деталями, и тараторит совсем не моргая. Было жутко мило видеть её заинтересованность в подобные моменты. Иногда мне казалось, что за свои несколько лет в Содействии она переплюнула мотивацией всю церковь.