Сняв мечи, Ламберт поставил их в угол и скептически оглядел комнатушку: два стула, стол и относительно широкая кровать, всего одна, хотя номер подавался как двухместный. Но сейчас, выбравшись, наконец, к живым людям и попав в долгожданное тепло, привередничать не хотелось.

— А могли бы оказаться здесь еще до темноты, — он все же не смог удержаться от недовольного замечания. — Ты не замечал, что благородные устремления портят тебе жизнь?

— Ничуть, — беззаботно ответил Айден. — Если бы мы послушались тебя, кто-нибудь еще мог попасть в такую же переделку. Например, ни в чем не повинный путешественник. Или один из твоих братьев.

— Мы сняли заклинание, — напомнил Ламберт.

— Но не знали этого наверняка, — возразил Айден, стаскивая мокрый плащ. — Теперь знаем.

— О да, — поморщился Ламберт. — Голодные и вымокшие до нитки, но спасшие мир.

— Ламберт, — вздохнул Айден, — тебе не приходило в голову, что на месте легкомысленного ведьмака мог оказаться кто-то другой, а ты — опять на месте путника, попавшего в ловушку? Просто потому, что кому-то было лень осмотреть периметр деревни.

— Терпеть не могу работать бесплатно, — Ламберт скинул куртку, напитываясь мягким теплом и стараясь забыть о проклятой деревне. — Ты говорил, здесь две девки, — он сменил тему на другую, более важную.

— Их две, — подтвердил Айден. — Кто же знал, что сегодня будет такой наплыв постояльцев? Ты видел, даже сараи забиты народом. Можно только порадоваться, что нам досталась комната. И девушка тоже достанется. Не волнуйся, она до тебя доберется. Готов уступить очередь, — усмехнулся он.

Ламберт прислонился спиной к теплой стене. Деревня, наполненная призраками, осталась далеко, но на душе все равно было паршиво. Он вообще не мог до конца понять, что с ним творится: иногда возникало ощущение, будто какое-то болезненное чувство тянуло его покопаться в воспоминаниях, временами пробивалось бессилие и усталость, и над всем этим разливалось чувство отстраненного, насильственного, неестественного спокойствия, незнакомое и будто бы чуждое. Внутренне смятение заставляло лихорадочно искать возможности отвлечься — выпивкой, горячей едой, женщиной, чем угодно, лишь бы не думать, не чувствовать назойливой горечи и тошноты.

В дверь постучали.

— Баня готова, господа ведьмаки, — глухо послушалось из коридора.

— Слава богам, — проворчал Ламберт. — Мне начинает нравиться это место.

— На расстоянии десяти миль все равно ничего лучше нет, — заметил Айден. Он быстро сбросил куртку.

— Не боишься оставлять здесь оружие? — Ламберт с сомнением смотрел, как он устраивает мечи рядом с кроватью.

— С ним тебя в баню не пустят, — Айден едва заметно улыбнулся и выудил из сумки чистые подштанники. — Ты всегда ходишь мыться с мечами?

— Только в незнакомых местах, — мрачно сообщил Ламберт. Ему не нравилось оставаться безоружным, хотя мечи в бане действительно были лишними.

— Считай, что мне это место знакомо. — Айден направился к двери, возвращая на плечи мокрый плащ, и предупредил: — В баню идти через улицу.

— Кажется, у тебя везде знакомые, — проворчал Ламберт, с подозрением глядя на него. Обычно вход в помывочную устраивали так, чтобы не таскаться по холоду. Вероятно, он все же рано полюбил этот постоялый двор.

— Временами это облегчает жизнь. — Айден открыл дверь, и в лица им ударил гомон, надсадное пение и хохот постояльцев. Все это усиливалось звоном кружек, скрежетом лавок и грохотом кулаков по столу. Вечерняя жизнь была в самом разгаре.

Баня стояла вплотную к трактиру, но чтобы попасть в нее, приходилось выходить на улицу, где сейчас лил дождь. Пробираясь по хлюпающей грязи, Ламберт выругался, представив, как они пойдут обратно. Какой вообще смысл мыться, если потом нужно снова пачкаться? Не то чтобы он излишне следил за чистотой, до Айдена с его запасным гардеробом ему точно было далеко, но мараться в вязкой жиже все равно не хотелось.

Тяжелая толстая дверь надежно отрезала их от сырости и холода. В низком срубе плавали белесые клубы дыма, среди которых усердно мылись три человека. Глаза палило жаром, который упорно проникал в носоглотку, плотно охватывал тело, привыкшее к холоду после долгих дней путешествия, выжимал едкий пот. Ламберт с Айденом нашли свободные тазы с ковшами и устремились к пустому углу.

Смывая мыльную пену во второй раз, Ламберт услышал нехарактерные для бани звуки и протер глаза, пытаясь разглядеть происходящее. Пар мешал увидеть подробности, но движения двух сплетенных силуэтов трактовались однозначно. Ламберт и представить себе не мог, что кому-то может приспичить в таком аду. Он недоверчиво покачал головой и встретился со смеющимся взглядом Айдена.

— Все, что пожелает клиент, — сообщил тот. — Приятное место.

— Очень, — кисло пробормотал Ламберт. — Вот только бы баб сюда побольше.

— Здесь было больше, — Айден опрокинул ковш на макушку. Мокрые пряди цвета старого золота змейками облепили шею, по груди побежали тонкие струйки воды, прокладывая дорожки сквозь светлую поросль коротких волос. — Потом в лесу завелся леший, и почти все женщины погибли.

— Чего же они таскались в этот лес, если знали, что там леший? — удивился Ламберт, проверяя, не осталось ли в волосах песка, который вымывался хуже всего.

— Они не знали, — объяснил Айден. — Просто ходили в соседнюю деревню, где жили их родные, дети. Корчмарь думал, что они убежали или задержались. Ну, а когда поняли, в чем дело, в живых осталось только трое.

— Тогда где еще одна? — заинтересовался Ламберт, невольно прислушиваясь к заманчивым звукам, доносившимся из-за пелены пара.

— Осталась калекой, — Айден умылся и бросил ковш в таз. — Ты закончил?

— Ага, — Ламберт удостоверился в собственной чистоте и пошел на выход. Красноречивые вскрики, которые частично глушил плотный пар, начинали раздражать, еще и ввиду того, что к ним обещали прислать женщину не скоро. — Так это ты занимался тем лешим?

— Я, — подтвердил Айден, натягивая чистое нижнее белье и штаны. Он набросил плащ и выскользнул за дверь.

— Блядь, кто это строил? — Ламберт постарался защититься от дождя, но он проникал в малейшую щель, ветер рвал одежду, обдавая холодом. Тонкая рубашка почти не спасала.

До корчмы они почти бежали, не обращая внимания на разлетающуюся грязь. Увлеченные спорами, картами и выпивкой посетители ни на кого не смотрели. Ламберт подумал, что к ним можно было бы присоединиться. Позже, когда будет удовлетворен голод плоти и желудка. В одном углу сидела отличная компания из краснолюдов и двоих полуэльфов. Обычно такие ничего не имели против ведьмаков.

Укрывшись в комнате, Ламберт сбросил одежду, оставшись в одних подштанниках, и упал на кровать. В комнате стало заметно теплее. По распаренному телу разлилась приятная истома. Шевелиться не хотелось. Совсем скоро в комнате появился мальчишка с подносом, на котором громоздились кружки, кувшин с пивом и тарелки с большими кусками жареного мяса, блестящими от жира. Живот Ламберт скрутило судорогой.

Айден не раздумывая набросился на еду. Густой аромат пива, смешавшись с одуряющим запахом мяса, буквально лишал разума. Голод оказался сильнее усталости, и Ламберт быстро подсел к столу. Прохладное пиво показалось божественным напитком, дарующим силы, а мясо, источавшее прозрачный сок, таяло во рту. Некоторое время говорить не было никакой возможности.

— Так почему со времен лешего женщин не прибавилось? — спросил Ламберт, немного утолив голод. — Если ты его убил, что мешает нанять новых? Посетителей, смотрю, здесь немало. Или нам просто не повезло?

— Да нет, здесь часто так бывает, — Айден покачал головой. — Единственный трактир на долгом отрезке пути. Но страх после появления лешего еще слишком силен. В ближайших деревнях ходят слухи, будто тут сгинуло, по меньшей мере, человек двадцать. Пройдет немало времени, прежде чем сюда потянутся женщины.

— Странно, что на этой дороге всего один трактир, — заметил Ламберт в перерывах между жадными глотками. — Неужели никто больше не лелеет мысль заработать на путниках?