Темное строгое платье выгодно подчеркнуло ее фигуру, хоть муж и отметил, как она исхудала. В коридоре порхнул аромат ее духов, и Пчёлкину этот запах усилил все пережитые эмоции.

- Берлин, – Витя застегнул молнию на куртке сына. – Я Юрку у своих оставлю тогда, они тоже соскучились. Завтра попрошу, чтобы…

Зная, что он может предложить, Пчёлкина поспешила перебить:

- Я приеду за ним сама. Хватит с меня твоих подручных…

- Как скажешь.

Пчёлкин глянул на часы, наперед считая, как успеть до самолета сделать все необходимые дела. Чеченские товарищи предложили для бригадиров вполне выгодное дело, обещающее хорошую прибыль для каждого, в том числе лично для самого Пчёлы. Крупный проект, который давал уверенность Вите зажить, наконец, спокойно и самостоятельно, получить возможность больше не подставлять свою голову и наладить связь с женой. Была проблема только в одном – согласится ли Белый дать ход этому делу.

Перед решающим разговором предстояло еще обсудить все нюансы с Вахой, а перед этим – заехать к родителям и успеть побыть немного с сыном.

- Готовы? – Витя склонился над Юркой, и тот обхватил ручонкой широкую отцовскую ладонь, радостно кивая. – Тогда вперед.

У подъезда уже стояла машина Фила. Сам Валера оживленно с кем-то беседовал по телефону, но заметив всю чету Пчёлкиных, наскоро распрощался с собеседником и, присев на корточки, распростёр руки, к которым для крепких объятий уже бежал Юрка.

- Здорово, Юрец! Как делище?

- Нальмальна!

- Ребят, давайте быстрее, мне на съемки еще, – подогнал Фил Пчёлкиных. – На два часа раньше перенеслось.

Первым делом мужчина забросил на работу сестру, которая и так уже прилично опаздывала, а затем помчал Витю и племянника в «Детский мир», где Юрка бегал между огромными стеллажами и разрывался от выбора, какую же игрушку он хочет. А хотелось всё – заводной луноход с ключиком, огромного плюшевого зайца, пестрящую яркими красками пружинку, внушительный красный грузовик, водяной пистолет… Юрка хватал всё и передавал в руки отца, тот не глядя принимал игрушки, а когда держать разноцветные коробки уже было невозможно, половину скинул на Фила. Впрочем, такой поход мужчинам был и самим интересен – они тоже рассматривали огромный выбор товаров, особенно выделили радиоуправляемую машину и такой же вертолет.

- Мне бы такую в детстве, – усмехнулся Валера, – душу бы продал.

- Сматлите! – радостно запищал Юрка и бросился к огромным машинам. На любой вкус и цвет в середине зала блестели яркие детские электромобили. Малыш залез в салон одного из них и стал с упоением крутить руль. – Папа, хотю тякую!

- Сынок, я думаю, мы все в нее не поместимся, а как же дядина машина?

- Я сам поедю! Следом за вами!

- Всё, Пчёл, – смеясь, похлопал по плечу друга Фил, – теперь не отвертишься.

Погрузив огромные, неподъемные коробки со всеми покупками в багажник, они поехали к родителям Пчёлкина.

- Ну как Жека? Налаживается там у вас? – наконец, решился спросить Валера.

Витя, закурив, поморщился.

- Хоть не гонит – уже хорошо.

- Без пиздюлей, как без пряников. Пришлось разъяснить пару моментов, если по-человечески не понимала. Подожди, еще немного, может, и навстречу пойдет.

- Не факт, – усмехнулся Пчёла.

- Ты на встречу то успеешь?

- Да, сейчас своим Юрца оставлю только…

- Ну, давай, брат, увидимся, – они крепко пожали друг другу руки, и Фил обернулся на довольного сегодняшним днем Юру, – что, боец, до завтра?

- Да!

Женя принимала больных. Сегодня в клинике было как никогда шумно и пациентов поступало больше обычного.

- Сегодня какая-то экстремальная обстановка? Почему все так долго? – сокрушилась Пчёлкина на двух медсестёр.

Молодые девчонки суетились, извинялись, чертыхались, оббегали весь приемный покой.

Врачи на этой работе были вполне профессиональные, но их было мало. Главврач, перед которым в начале этого года была поставлена задача набирать команду профессионалов, жестко отсеивал каждого приходящего на собеседование специалиста. Он прекрасно знал, что качество медицинских услуг, которое предоставляло российское медицина, абсолютно не соответствовало требованиям сегодняшнего дня.

- Евгения Константиновна, доставлена пациентка, тридцать два года, в бессознательном состоянии. Мышечный тонус и тонус глазных яблок снижен, сухость кожных покровов, слизистых оболочек и языка. Запах ацетона в выдыхаемом воздухе. Пульс девяносто, давление девяносто на шестьдесят.

- Возьмите кровь на обследование.

- ДТП. Пациент, сорок семь лет. Обстоятельства травмы помнит частично. Отмечалась однократная рвота. Общее состояние средней степени тяжести. Кожный покров чистый, бледной окраски. Температура тридцать семь. Давление сто сорок на девяносто.

- Отправляем срочно на КТ.

Рассматривая снимки на ярком табло, Женя хмурилась.

- Острое нарушение мозгового кровообращения по ишемическому типу

в бассейне правой средней мозговой артерии, предположительно вследствие

тромбоэмболии из левого желудочка сердца. Готовьте операционную.

Спустя несколько часов девушка вышла из операционного блока со смертельно уставшими глазами и, тяжело привалившись к откосу открытого окна, жадно закурила.

- Пойдём-ка, – Дунаев аккуратно обхватил подругу за плечо. – Отдохнуть тебе надо…

Через десять минут старшая медсестра Катя внесла чайник с кипятком и кружки. Поставив посуду на небольшом столике у стены, она присела рядом с Женей. Дунаев открыл свою сумку с красным крестом и достал из нее небольшую баночку, которую передал Кате:

- Катюш, поухаживай за нами.

- Без проблем, – ответила Катя и быстро и ловко приготовила кофе, залив молотый порошок кипятком. – Сейчас настоится немного. Не заварной, конечно, но хоть что-то, – сказал она, передавая кружки врачам.

- Коньячку не желаете в кофе? Подставляйте чашку. – Андрей из той же сумки вытащил фляжку и, открутив крышку, налил немного в стаканы. – Вот теперь почти все как надо. Ваше здоровье. – и он сделал глоток.

Пока он разговаривал с Катей, Женя просматривала истории болезни, отобранные Дунаевым. Когда у друга зазвонил телефон, Пчёлкина увидела удивленные глаза Андрея. На дисплее высветилось: «Белов».

- Ты в клинике? – сразу выпалил в трубку Саша, едва тот принял вызов.

- Само собой. А что?

- Через десять минут мы будем, – голос, абсолютно потерянный и подавленный, дрожал, на заднем фоне приглушенно слышался вой сирены. – Ты только Жеке не говори ничего… у Фила все мозги наружу.

Сердце Андрея ухнуло куда-то вниз.

- Дай врачу трубку.

Белый передал телефон: «Возьмите, там хирург». Врач принял сотовый и только смог констатировать: «Тяжелый. Очень тяжелый».

Андрей откинулся на спинку дивана и уставился на стоящий напротив белый шкаф абсолютно отсутствующим взглядом. Женя непонимающе глядела на друга.

- Дунаев, ты чего?

Через пару секунд кружка с горячим кофе выпала из ее рук, и напиток густой черной лужей растекся по белоснежному полу.

У входа в приемный покой уже поджидали санитары. Бесчувственного Фила мигом переложили на каталку и почти бегом поволокли по длинному коридору. Рядом, с капельницей и кислородным аппаратом в руках, семенили две молоденькие медсестры.

- Валера! – Женя бросилась к брату, шокированная одним только его видом. – Валерка!

Медсестры растерянно переглянулись, не узнав во всегда сдержанной и порой хладнокровной Пчёлкиной ее прежнюю. Сейчас это была убитая горем девчонка, которая позабыла, что сама врач, и бежала рядом с пациентом, крепко держа его за окровавленный рукав. Вдруг ее крепко перехватили за плечи и дернули к себе, а каталка полетела дальше, в операционную.

- Готовьте! – громко крикнул Дунаев, но Жене казалось, что его голос прозвучал будто через вату.

- Жека! Жека! – донеслось до нее. – Посмотри на меня!

Саша тряс в своих руках подругу, Космос перенял протянутый стакан успокоительного у какой-то медсестры и протянул девушке.