Корабли приземлились в небольшом отдалении от недостроенной крепости. Элвер проковылял к воротам и замер в ожидании.

Первой из мрака вышла группа из пяти воинов. Сначала в темноте зажглись красные огоньки, напоминающие глаза ночных хищников. Воины приблизились к примарху, который возвышался над ними так же, как они возвышались над Элвером. Тьма размывала их силуэты. Кроваво-красный свет линз и синие вспышки разрядов выхватывали из мрака угловатые очертания доспехов. Молнии, нарисованные на пластинах брони, мерцали, еще сильнее затрудняя восприятие. У большинства новоприбывших на забралах шлемов виднелось изображение черепа. Отсеченные головы побежденных врагов свисали с наплечников на длинных цепях. Даже после нескольких лет в компании примарха Элвер испытал шок от облика этих созданий. Они казались куда более жуткими, чем их генетический отец. Керз был безумен и страдал из-за конфликта между собственной неконтролируемой жестокостью и обостренной жаждой правосудия. А прибывшие воины не были безумцами. Они осознанно решили следовать по тому же кошмарному пути.

— Ловец Душ, — произнес Керз.

Предводитель группы опустился на колени. Остальные последовали его примеру.

— Ночной Призрак.

— Ты пришел. — Единственный раз на памяти Элвера Керз улыбнулся, глядя на своих воинов.

— Я предвидел ваше возвращение, повелитель. — Ловец Душ поднял голову. — Мы услышали зов. Мы — ваши верные сыновья. Мы пришли.

— Но вас так мало, — печально сказал примарх.

— Мы истекали кровью и умирали! — резко ответил воин. — Мы сражались на Терре. А вас там не было. Почему вы бросили нас?

— Встань, Талос! — приказал Керз. Вся теплота исчезла из его голоса в мгновение ока. — И остальные тоже, Первый коготь Десятой роты.

Они подчинились.

— Есть ли вести о Севатаре? — спросил Ночной Призрак. — Я думал, он придет первым.

Донеслись щелчки — отряд космодесантников переговаривался по закрытому каналу.

— Вы не знаете? — наконец спросил Талое.

— В последний раз я видел его, когда он без разрешения последовал за мной на борт «Непобедимого разума». Мы разделились, когда я сражался со Львом.

— Именно поэтому мы предполагали, что вам известна их судьба, — сказал Ловец Душ. — Никто ничего о нем с тех пор не слышал.

— Вероятно, он погиб, повелитель, — заговорил еще один из прибывших воинов. Бесстрастный голос убийцы искажали динамики. — Лев забрал вас обоих. Никто не слышал о нем вестей с самого Трамаса.

— Мы не знаем наверняка, Ксарл, — возразил кто- то еще.

— Но это наиболее вероятный исход, — сказал Талос.

— Хорус проиграл, — произнес убийца.

— Как и было предначертано. — Керз окинул собравшихся полным жалости взглядом. — Неужели кто-то из вас думал, что могло быть иначе?

Убийцу по имени Ксарл разозлил ответ, и он поспешил отвести взгляд в сторону.

Тем временем из ночной мглы появились новые гиганты. Их глаза сияли, будто светлячки. Керз еще несколько раз спросил о Севатаре, но ни у кого не было ответа. Все знали только то, что он пропал на флагмане Темных Ангелов.

Керз окинул собравшихся взглядом:

— Вы первые, кто пришел. Скоро прибудет множество других. Все вы устали от тяжелых сражений. А мне пришлось пережить вещи за пределами вашего понимания. За эти годы мою веру проверяли на прочность демоны и братья. Но я восстал из мертвых, пусть и ненадолго.

— Не говорите так, повелитель, — произнес Талос, — Все может сложиться иначе.

— Все предрешено! — воскликнул примарх. — Будущего не изменить. Хорус всегда был обречен на поражение. А я должен умереть. Когда меня не станет, вы понесете истину к звездам и сорвете покров лжи, сотканный отцом. А пока… — Он развернулся и посмотрел на недостроенные стены своей вотчины. — Мы построим твердыню, равной которой не существовало. Ее залы станут воплощением кошмаров лучших представителей человечества. Здесь я напишу свой величайший труд, который станет лекарством от надежды, терзающей весь наш род.

Примарх замолчал и отвернулся. Похоже, эта речь отняла у него слишком много сил. Элвер невольно встретился с ним взглядом, и, вероятно, из-за тайного дара, которым обладал смертный, между двумя провидцами проскочила искра понимания. Подмастерье впитал в себя информацию и внезапно понял, что Керз не до конца верит в сказанное.

— Вы… вы боитесь, что не правы, — прошептал Элвер, не сумев сдержать слова. В следующее мгновение он понял, что обречен.

Движения примарха наполнились агрессией. Один из воинов решился задать вопрос:

— А что делать с ним? С вашим рабом?

Керз посмотрел Элверу в глаза. Тонкие губы разошлись, демонстрируя острые черные зубы:

— Он мне больше не нужен, капитан Вандред. Делайте, что хотите.

Десятки светящихся алых глаз злобно смотрели на Элвера.

— Повелитель! — крикнул он.

Рука в латной перчатке потянулась вперед.

— Воины, что пришли на Тсагуальсу, были пропитаны порчей. Лучшие из них погрязли в заблуждениях. Худшие же были просто чудовищами, жадными до крови, — произнес Керз, глядя в холодную темноту своих покоев. — Я не знаю, когда мой легион начал скатываться в пропасть, и заметил происходящее слишком поздно. — Он почесал ребра, туго обтянутые кожей. Примарх сильно исхудал. В последнее время он часто забывал, что его тело нуждается в пище. Кусок человеческой плоти, присохший к коже, упал на пол. — В свою защиту могу сказать, что очень сложно сосредоточиться на настоящем, когда будущее постоянно ломится в мысли, будто незваный и нежеланный гость. Как я мог увидеть зло, творящееся на Нострамо, когда каждый день моей жизни наполнялся, словно через ядовитую капельницу, мучительными картинами будущего? И снова ты, отец, ошибся, одарив меня предвидением. Правосудие абсолютно, и благодаря тебе я очень рано узнал, что никогда не сумею его обеспечить и сам стану преступником, достойным только смерти.

Керз невесело рассмеялся:

— Ты можешь себе такое представить? Быть созданным ради единственной цели и в один прекрасный день узнать, что я сам — препятствие для ее достижения. И каждый день видеть свою казнь, исполненную по приказу отца? — Он повысил голос. — И этот приказ был отдан только потому, что я следовал путем, который указал мне отец. Ты сам создал меня вершителем правосудия. Ты сам создал меня чудовищем. Невозможно совместить обе эти сущности в одном теле. Неудивительно, что я сошел с ума, — с холодной ненавистью прошипел он сквозь сжатые зубы. — Я не виноват. Это все твоих рук дело. Кровь миллиардов невинных на твоих руках, не на моих.

Ночной Призрак помрачнел. А потом голос его стал вкрадчивым:

— Зачем ты меня создал? Почему мне пришлось все это делать? Кровь, убийства и пытки… Все это я могу понять. Но одно деяние, пусть и праведное, до сих пор терзает мне душу. Но ведь не должно! — злобно воскликнул он. — Нет-нет. — Примарх покачал головой, мысленно споря сам с собой. — Не должно. Нужно было сделать именно так. Мы с тобой были правы. По-другому и быть не могло.

Керз дернул головой и закачался из стороны в сторону.

— Разумеется, я говорю о сожжении Нострамо.

— Запусти еще раз! — Слова Керза, наполненные легкой угрозой, разлетелись по залу, в котором собралось командование легиона. Магистры когтей со всего флота прибыли на встречу. Отказаться было невозможно.

— Как прикажете, господин, — капитан Шенг, советник примарха, избегал встречаться взглядом с отцом так же, как и все остальные.

Они с мрачными лицами смотрели запись. Многим было стыдно. Многим, но не всем.

Севатар стоял по правую руку примарха и с интересом наблюдал, как его братья пытаются скрыть неловкость. Но куда больше его заинтересовали те, кто никакой неловкости не испытывал. Стратегиум был набит битком. Многие пришли в доспехах, и гул силовой брони уже начинал раздражать первого капитана.

— Ты не можешь увеличить разрешение? — спросил Малкарион из Десятого когтя.