— Что товарищи, вы готовы выполнить смертельный номер?

Варяг и Череп переглянулись и покачали головой. Ах, ну да. Что-то такое мы уже делали во время боёв за Гордзекс. Но был нюанс.

— Только я не Стерлядкина, а флаер научился водить меньше года назад, — сообщил я им радостную новость.

Жмых отжал дверь флаера, Варяг обхватил Черепа, а он, в свою очередь, стал вести прицельный огонь по флаеру из пистолета, выводя из строя двигатели, но не все разом, а по очереди. Чтобы транспорт не рухнул, а плавно-плавно приземлился.

Относительно, конечно. Флаер покупателя-сладострастца ударился о землю со всей дури, но не упал, что немаловажно. Мы приземлились рядом, выскочили наружу и, достав оружие, стали окружать флаер со всех сторон. Из транспорта по нам открыли беспорядочную стрельбу. Пришлось отскочить назад, но один из лучей задел Черепа. Тот схватился за руку и зашипел от боли.

Что же, попытаемся с ними поговорить.

— Эй, в кабине! — крикнул я на низком имперском. — Бросайте оружие и выходите по одному, с поднятыми руками.

— Это ограбление, — зачем-то добавил Жмых.

Вот выучили его иностранным языкам, на нашу голову. Но это нам не помешало. Дверь флаера покупателя отошла и оттуда выкинули, судя по всему, нашего сладострастца. Невысокий, полноватый мужичок, с бегающими глазками. Он мог быть чем-то похож на карикатурного итальянца, не смахивай он так на своего таусийского родителя.

— Где остальные? — спросил я.

— Они внутри и не верят вам, — пробормотал он.

Правильно делают, в общем-то. Живыми мы их отпускать не собираемся, но лучше им об этом пока не знать. Ладно, второй нас транспорт на подходе, главное — немного протянуть время. Но в этот момент бандиты решились на переговоры.

— Эй! Вы можете убить этого ублюдка, а нас отпустите, — раздалось из флаера. — Мы вообще не при делах.

Вероятно, они посчитали всё происходящее, каким-то криминальными разборками. Что же, это нам на руку.

— Да валите на все четыре стороны, — щедро махнул рукой я. — Девку только отдайте.

— Зачем? — опешил толстячок.

Судя по тишине, во флаере внимательно к нам прислушивались.

— Моя сестра. Злые имперские солдаты разлучили нас в детстве, я искал её и вот теперь нашёл.

Не знаю, поверили они мне или нет, но через несколько секунд из флаера вылетела закутанная в покрывало девушка, а сам транспорт, начал подниматься в воздух. По двигателям мы стреляли из импульсного оружия и поэтому они восстановились сами. Быстро лететь они не смогут, но им сейчас главное, убраться отсюда подальше.

Транспорт набрал высоту и полетел обратно, в сторону Хадрекса, когда разряд плазменной винтовки, выпущенной из догонявшего нас транспорта с девушками и Кинтаной, спалил его к чёртовой бабушке. Вернее, он вызвал пожар в двигателях, который охватил весь флаер. Лететь он больше не мог, поэтому рухнул в ста метрах от нас, в ближайшую реку.

— И концы в воду, — сказал я, сворачивая шею незадачливому сладострастцу.

Я не зря приставил к девчонкам Кинтану, который хорошо владел тяжёлым вооружением. Как знал, что они будут прикрывать сзади.

— Что же здесь за красотка-то такая? — подошёл я к пленнице и сдёрнул с неё покрывало.

На меня смотрели испуганные глаза Нины Ивиной. Я рефлекторно проверил свой пистолет. То же самое сделал и Вадим Хацкевич. Остальные посмотрели на нас с недоумением.

— Зотова, спустись-ка вниз, у меня к тебе небольшой разговор, — сказал я по связи, но Варяг хлопнул меня по плечу.

— Командир. Стерлядкина сказала, что вылет через пятьдесят минут, а нам только до города полчаса лететь, — вмешался Варяг.

— Понял. Штепан, надень на неё наручники, — бросил я Хацкевичу. — Полетели.

— Валера, я… — начала Нина.

— Если ты ещё раз откроешь рот, я тебя пристрелю, при попытке к бегству, — бросил я, направляясь во флаер.

Итак, советский агент, которого мы спасали с риском как для наших жизней, так и для нашей свободы, оказался халлдорианским шпионом. Бывшим? Не уверен. Я не знал, на какой основе она работает с Зотовой, но собирался это выяснить.

Мы молчали всё время, пока летели на флаерах к космопорту. Там нам пришлось бросить транспорт, а жаль. Я бы оставил их за собой, ну или за артелью «Кртек». Кто знает, когда мы здесь появимся и что нам понадобится.

В порте мы задерживаться не стали. К счастью для нас, халлдорианцы использовали эту планету, как перевалочный пункт для своих нелегальных операций хотя им это уже надо было так сильно, но привычки. По этой причине здесь не было никакой таможни и досмотра.

— Вадим, отведи Нину в двадцатую каюту, запри её там и выставь охрану, — приказал я и повернулся к разгневанной Ольге. — Товарищ Зотова, если хотите что-то сказать, то делайте это до нашего отлёта.

Чувствовалось, что Ольга мне много чего хочет сказать, но она взяла себя в руки и начала перечислять.

— Во-первых, мы летим на Гарьерг. Во-вторых, освободи Людмилу Мезенцеву, это мой человек. Мы высадим её на Гарьерге.

Неизвестно, сколько бы ещё продолжалась игра в гляделки, но Марина высунулась из кабины.

— Валер, это правда. Я сама доставляла ей эту… как её там, по личному приказу товарища Тихонова.

— Ладно. Вадим. Сними с девушки наручники и отведи её… да, пожалуй, всё туда же. В двадцатую, мы с ней и Олей поговорим позже. Череп — в медотсек. Довнарович, займись им. Остальным занять места согласно боевому расписанию.

Раздав приказы, я полез в кабину пилота, услышав в спину шипение Ольги:

— Не хотела бы я быть твоим командиром, Кирьянов.

— Вот что я не так сделал? — возмущался я, пока мы стартовали с планеты. — Всё, как нас учили…

— Наследили мы, — проворчала Марина. — Тот мужик был порученцем клана Нахара. Когда найдут его труп, то могут начать копать.

— Да пускай, — пожал плечами я. — Знаешь, скорее всего, спишут на какие-то свои разборки. Живых не осталось, а что там с электричеством в борделях произошло, вообще не свяжут.

Марина как-то неопределённо пожала плечами.

— Я точно не знаю, но по слухам, эта Ольга на хорошем счету в отделе. Протеже подполковника Кунцева, а он правая рука Тихонова. Может как-то нам напакостить.

— Эме, может быть, ты забыла, что я протеже Копылова? — ухмыльнулся я. — А в работе нашей группы высказывал свою заинтересованность лично Бронницкий. Да и ты, дочь своего отца…

— Папа с удовольствием отправит меня на штабную работу, — проворчала Марина.

Я не стал ей говорить, как сильно она ошибается. Если у её отца было бы столь сильное желание перевести свою дочь на тёплое место, то он это уже сделал. Да, само ГРУ государство в государстве, а наш отдел так тем более. Но маршал, министр обороны и член Политбюро — да никто бы ему не отказал в такой малости. Кто знает, может быть, её отец ворчит для вида, а сам гордится, что его дочь пробивается в разведке сама?

— Становимся в очередь на Гарьерг? — спросила меня Марина, когда мы поднялись.

— Да. Не хочется мне туда, ох не хочется. Но своего бывшего командира я и так уже выбесил, так что не стоит продолжать.

С этими словами я покинул кабину и пошёл пообщаться с двумя шпионками. Олю то ли попустило, то ли она скрывала эмоции, да Нина, вернее, Людмила, улыбалась мне весьма приветливо.

— Вот только этого не надо, — сказал я Мезенцевой. — Когда ты мне последний раз так улыбалась, то через минуту чуть черепушку вешалкой не проломила.

— Она теперь на нашей стороне, — успокаивающе подняла ладони Зотова. — И извини, Валер. Вспылила. Последние недели, итак на нервах вся была, а ещё тебя для эвакуации прислали. Уж не знаю, зачем и кто такой шутник у нас в штабе.

— Товарищ Темиргалиев, если не Тихонов, — пожал плечами я. — Приказ исходил от них. Скорее всего, продолжают наши игры с американцами.

Я покосился на навострившую ушки Мезенцеву. Ольга всё поняла и закрыла тему.

— Ладно, в штабе узнаю, — вздохнула Зотова. — Теперь к делу. На Гарьерге мы эту мадам высадим, да и сами, туристами, там сутки проведём.