Мафин невесело улыбнулся и кивнул. Максвелл продолжал:

— Я думаю, вы понимаете, что никто из нас не имел возможности проверить ступени заранее, особенно в такой ситуации, когда один сидит у колонны, другой поднимается по лестнице. Значит, если бы мы с лордом Мафином планировали убийство, наверх пошел бы я и проксрипел бы этими нечестивыми ступенями к вашему удовольствию.

Возникла пауза. Мы все обдумывали новые сведения.

Лавиния всхлипнула, ее глаза набухли слезами.

— Что с вами? — забеспокоился маг.

— Получается, что Депта могла убить только я, — она была готова разрыдаться. — Только я была наверху, только я знала, где стоит эта нечестивая статуэтка!

— Действительно, — приподнял бровь Мафин. — Если никто из нас раньше не бывал у Депта в кабинете, откуда бы нам знать, где брать орудие убийства? Идти убивать Депта с пустыми руками в надежде, а вдруг что-то найдется? Ерунда какая-то.

— Если кто-то и бывал у Депта, то кто знает, может, за тот месяц, что Депт никого не принимал… даже больше, ведь его не было в столице… Кто знает, может, за это время статуэтку убрали. Нет, если бы я шел убивать человека в малознакомое место, я бы прихватил орудие с собой.

Лавиния рыдала. Мы бросились утешать ее уверяя, что на нее никто не думает, и природницам вовсе не свойственно убивать. В конце концов, даже если бы у нее возникло такое желание, она бы медленно отравила Депта зельями.

Распаляясь, мы принялись придумывать разнообразные возможности убить инженера, и все они были надежнее, чем способ, которым воспользовался убийца.

Наконец, Лавиния вытерла слезы и пригладила шерсть Мью, который привычно терпел потоки соленой воды с выражением "ох уж эти люди".

Мафин прав. Ерунда какая-то. Мы, конечно, ненастоящие дознаватели и действовали непрофессионально. Наверняка мы что-то упустили или, напротив, додумали, но я никак не могла представить убийцей кого-нибудь из присутствующих. Мы ходим по кругу, проверяя друг друга раз за разом, и каждый раз убеждаемся — подозревать некого.

— Получается, никто из нас не мог убить Депта, — подтвердил мои мысли господин Гриз.

— Получается… — маг барабанил пальцами по столику. — Мы могли выпустить что-то из виду, но соображение о статуэтке, действительно, снимает возможность, что убивать пришел кто-то извне. При этом госпожа Лавиния убить Депта никак не могла… Пожалуй, не могла бы. Господин Гриз, вы видели эту статуэтку, она тяжелая?

Гриз подошел к открытой полке, где стояли каменные безделушки, снял одну из них в виде плывущего на волне дельфина, прикинул ее на руке и кивнул:

— Скорее всего, вот эта вещь похожа на весу на орудие убийства.

Он протянул дельфина магу, тот взвесил его на руке и покачал головой, но все же передал Лавинии. Она приняла дельфина двумя руками и подняла над головой. По напрягшимся мышцам, виднеющимся из-под съехавших рукавов платья, по судорожно вцепившимся в статуэтку пальцам было видно, что это совершенно не то, что выбрала бы ведьмочка. Невозможно представить, как бы она обрушила статуэтку на макушку стоящего инженера. Каким образом? Подпрыгнула бы? Как правильно сказал Мафин, ерунда какая-то. Лавиния убила бы инженера зельями.

Гриз забрал у Лавинии каменное изваяние и поставил его на место. Мэтр задумчиво проговорил:

— Кто-то пришел раньше и прошел в кабинет. Этот человек занял Депта, из-за чего тот задержал прием. Что между ними произошло, неизвестно, но этот человек почему-то решил убить Депта. Иных возможностей я не вижу. Не знаю, как он мог покинуть дом. Возможно, через окно в гостевой спальне? Могли ли соседи его не заметить?

— Да, эти соображения похожи на истину, но нам никак не помогут, — закончил Максвелл.

— Может быть, у нас получится убедить констеблей дать нам возможность поговорить с жителями домов вокруг? Вдруг мы выясним что-то, чего не заметила полиция, и отведем от себя подозрения? Полиция наверняка может разыскать прислугу и допросить их. Если здесь был другой человек, они его видели.

Маг покачал головой:

— Даже если нам удастся заронить в Гудруне зерно сомнений, он сначала отправит нас в колонии, а потом будет искать убийцу, который проник в дом. Госпожа Ида слышала мой разговор с одним из констеблей, который знал меня по операции несколько лет назад. У Гудруна покровители наверху, он собирается выслужиться, и ему многое сойдет с рук.

— Он ненавидит магов, и ни ко мне, ни к мэтру Джилену, ни к Лавинии у него не будет никакого снисхождения, — прибавила я. — Ваш отец, лорд Максвелл, чем-то ему насолил. Вас, лорд Мафин, он будет уничтожать, потому что может проделать это с аристократом, который потерял позиции.

— А на меня он точит зуб за то, что я посмел сорвать замечательный план посадить нас всех в тюрьму. — Закончил Гриз. — Вы правы, госпожа Ида, мэтр Джилен. Никакие наши доводы и рассуждения не изменят его решения.

— Я поговорю с доктором Эйрелом, лорд Мадрон поднимет связи рода, и если вы, мэтр, привлечете Ковен магов, я думаю, сообща мы добьемся, чтобы дело передали другому дознавателю.

Гриз нахмурился:

— Может быть, действительно получится сменить дознавателя. Но на то, чтоб поднять шумиху, дернуть за ниточки и оформить документы уйдет не меньше двух недель, а то и больше. Боюсь, что с усердием Гудруна мы все к этому времени уже будем на пути к дальним колониям. С Гудруна станется сформулировать обвинения таким образом, что даже поимка убийцы не отменит нашего приговора. Если бы мы преподнесли Гудруну убийцу как его заслуженный трофей, он мог бы нас отпустить, но увы…

В тишине мы обдумывали создавшееся положение. Казалось, что выхода нет. Гудрун нас загнал в угол. Убийцу мы не нашли, и убедить Гудруна, что его здесь нет, у нас вряд ли получится. Возможно, он назначит убийцей кого-то из нас, а остальных обвинит в противодействии дознанию, как и обещал.

Максвелл поднялся, одернул жилет и поднял подбородок кверху, приняв мерзкий вид высокомерного аристократа:

— Вот что, господа. Я сообщу полиции, что мы поссорились с инженером, я схватил статуэтку и ударил его по голове. У меня есть все шансы заменить смертную казнь ссылкой в те же колонии благодаря моему происхождению и положению. Для меня ничего не изменится, вы же будете свободны.

— М… Пожалуй, пожалуй, это здравая мысль, — улыбнулся мэтр. — Только признаваться буду я. Магами не разбрасываются, и мне смертная казнь определенно не грозит.

Господин Гриз выпрямился:

— Я возьму смерть Депта на себя, объявлю, что сам себя буду защищать, в суде откажусь от признания, и можем поспорить, я так запутаю процесс, что заседатели сами не будут уверены, убит ли Депт, или же он сам приложил себя статуэткой по голове трижды.

Надо же, наш законник полон сюрпризов: он умеет не только грабить королевскую сокровищницу, но и шутить. Впрочем, действительно, с его опытом есть немалые шансы свести суд к недоказанной вине.

— Господа, включите и меня в вашу теплую компанию, — потребовал Мафин.

— Но у вас ни положения, ни знаний.

— Вы считаете, что кто-то сможет удержать за решеткой оборотня? Довезти его до эшафота? К счастью, о моем даре никому неизвестно.

Господа принялись выяснять, кому сподручнее назваться убийцей Депта, и уже договорились тянуть жребий, когда я обратила внимание на странное поведение Мью.

С печальным выражением на морде он посмотрел на спор, кто станет героем. У него даже усы обвисли. Нервно ударив по полу хвостом кот встал и сделал пару шагов, постоял немного и, тряхнув головой, очень медленно, будто нехотя направился к выходу. Был бы Мью человеком, я бы сказала, что он принял очень неприятное, но необходимое решение. Я впервые имела дело с фамильяром так близко, и, конечно, знала, что спутникам ведьм положено быть необычными и необычайно умными, но Мью превосходил все ожидания, а по выразительности морды вполне может потягаться с Мафином-рысью…