— Меня очень заинтересовал этот ребёнок. Он был не таким, как другие люди, а когда я подошёл ближе, то тотчас узнал его. Ты много раз показывала мне его во сне, чтобы я не забыл его лица… Я осторожно приблизился к мальчику, боясь его напугать, но мальчик по-прежнему тянул ко мне ручки и смотрел такими умными и пытливыми глазами… Разве у людей бывают такие глаза? Ты была права, у него душа дракона… Я потянулся к нему, пощекотал осторожно когтем животик, и ребёнок залился смехом. Но тут вдруг вбежала мать, я дёрнулся, кажется, задев мальчика.

Дальше всё было очень быстро. Женщина хотела бороться со мной за сына. Откуда ни возьмись появился её муж… Я не знаю, что мной движило…

— Ты забрал её? — спокойно спросила Сигрун.

— Да. Сейчас она в пещере Руглы.**

— Значит, её сын — тот самый Король, которого я ищу, — задумчиво промолвила Сигрун, сделав несколько вращений головой, что говорило о её беспокойстве. — Что ж, я подожду. Спасибо за помощь, брат!

Уже собираясь улетать, Сигрун помедлила и сказала:

— Ты знаешь, уже очень давно мне было видение, что в твоей жизни появится некто очень важный, к кому прикипит твоя душа… Если честно, я не думала, что это будет человек. Береги ту женщину!

После этого Сигрун отправилась в окрестности гнезда Королевы. Она какое-то время наблюдала за обитающими там драконами. Она чувствовала исходящие от Повелительницы вибрации, но была не восприимчива к ним, как и другие Шторморезы. Она была счастлива, что нашла мальчика, который должен был стать Королём драконов.

Единственное, что её смущало, — это гнездо Королевы. Оно ещё ни разу не всплыло в её снах и видениях. Юношу же она должна была найти, потому что согласно легендам их народа, в одну ночь родится тот, кто уведёт драконов в безопасное место, в котором они будут жить сами по себе, не сталкиваясь с людьми.

Человечество было жестоко к драконам. За годы странствий и поисков Сигрун видела порабощение своих собратьев, видела их убийство ради зубов, костей и кожи. Видела ловушки для драконов, клетки для драконов, арены для драконов. Нет, жить с людьми нельзя. Но не странно ли то, что именно человек должен был стать проводником для них, драконов, в мир безопасности и счастья?

Сигрун жила возле гнезда, приглядываясь, присматриваясь. Иногда наведываясь в деревню, чтобы понаблюдать за мальчиком. А тот рос, под присмотром отца и его лучшего друга, лишённый ласки матери, но не лишённый при этом любви. Мальчик любопытный, умный, любознательный. Сигрун понимала язык людей, поэтому слышала, как отец едва ли не из сил выбивается, объясняя сыну с его точки зрения очевидные вещи. Мудрая Старейшина понимала, почему именно этот юноша был напророчен племени драконов для спасения от мира людей. Он был ещё совсем ребёнком, но она уже видела его тем, кем он вскоре станет.

Убедившись в том, что Штормур нашёл правильного человека из пророчеств, Сигрун приступила к работе с драконами. Она сплотила вокруг себя небольшую группу из самых сильных духом и умом драконов, не глядя на их вид и возраст. Поэтому в числе её первых помощников оказались совсем юная Фурия, молодое и задиристое Чудовище, несколько Злобных Змеевиков, один Громобой и целая стайка Жутких Жутей, которые были её посыльными и разведчиками.

Сигрун пришлось непросто. Во-первых, ей постоянно надо было приглядывать за своими «избранными», чтобы они не сильно попадали под влияние Королевы. Легче всего было с юной Фурией. Дракон сразу же проникся доверием к Старейшине. Он заметил, как она его опекает и словно бы бережёт. Так и было. Фурия была одной из главных составляющих Пророчества, согласно которому родится Король Драконов, самый великий из всех, и спасёт драконов. Фурия должна была стать Королю братом, помощником и слугой. Фурия будет всем. Сны Сигрун никогда не обманывали. Она показала Беззубику, как называл мальчик дракона, один из своих снов, после чего тот верой и правдой служил ей.

Эльдюр был совсем не таким. Сигрун усмехалась каждый раз, думая о том, как точно подобрал имя дракону человек. Драконье имя Чудовища было — Блосси — огонь. Он тоже был молод, но очень вспыльчив, упрям. И в следствие его упрямства влияние Королевы на него так же было не очень сильным. Но перед Эльдюром постоянно надо было подтверждать свой авторитет. Не Сигрун, конечно, ей не было нужды до этого опускаться, но вот Беззубику — да.

Громорог Брума*** помогал Старейшине поддерживать порядок среди драконов, которых она потихоньку отбирала и переманивала на нужную ей сторону. Она постепенно настраивала их на то, что Королева падёт, и у них будет Король. Самый мудрый и справедливый. Но она долгое время умалчивала, что этим Королём станет человек, да ещё и настолько юный. Только приближённые знали это. Беззубик относился к известию спокойно. Он знал, что должен будет в нужный день отправиться, как и и всегда, к острову, где жил тот самый мальчик, что парень его собьёт. Он знал, что это принесет ему увечье, но он не мог ослушаться Старейшину, он не мог пойти против воли Пророчества. А вот Эльдюра весьма возмущал факт того, что верховодить им будет какой-то двуногий. Он часто с насмешкой отзывался о парне, подкалывал без устали Беззубика, что тому придётся быть в подчинении у человека. Их постоянные перепалки вызывали у Сигрун лишь улыбку в мудрых глазах.

Свержение Королевы готовилось долго, всё то время, пока мальчик рос, взрослел, становился старше. Приближённым Сигрун предстояло помочь юноше сплотить вокруг себя армию из драконов Гнезда. Беззубик, год за годом совершал налёты на несчастный островок. Эльдюр летал вместе с ним, хватал яка потучнее и нёс его в огромных чёрных когтях в логово Королевы. Она ни за что не должна была догадаться о происходящем.

И вот, наконец, все долгие и упорные труды принесли плоды. Юноша сплотил вокруг себя драконов, Королева свержена. Она никогда не выбиралась со своего вулканического острова, так что хотя и подмечала, что её подданные куда-то деваются, поделать с этим ничего не могла, она лишь чаще направляла слуг на поиски новых драконов для своего гнезда.

После свержения Королевы, в тот миг, когда от неё остался лишь разодранный остов, лежащий посреди её же владений, драконы замерли, не веря произошедшему. Те, что были под её гипнозом, разом освободились от него и теперь были в растерянности. Но Сигрун объяснила им, что произошло. Поведала им Пророчество о Короле и мире, лучшем, чем этот. А Беззубик тем временем вился вокруг Иккинга, подталкивал его безжизненное тело носом, урчал, выдыхал прямо на лицо, надеясь привести юношу в чувство, осторожно когтем трогал руки и ноги. Фурия чуяла, что человек жив, но искра жизни в нём была столь мала, что дракон на полном серьёзе боялся потерять своего друга. Он напрочь позабыл все пророчества и сны Сигрун, всё, к чему они так долго готовились. Его волновало только одно, чтобы мальчик остался жив.

Поэтому сейчас, в крохотной пещере, в которую Фурия едва сама помещалась, надежда покидала сердце дракона. Поэтому Беззубик смотрел на Сигрун с немой мольбой. Он надеялся, что она может сделать хоть что-то. Но Старейшина знала, что юноше нужно просто немного времени. И как бы он ни был важен и нужен всему драконьему племени, у неё было много дел, помимо бдения возле человека, который непременно скоро придёт в себя. Она беспрестанно перемещалась сама от Олуха к Острову Драконов, контролируя стаю, оставшуюся без вожака. Убеждая, уговаривая. Часть стаи разлетелась в разные стороны, стремясь скрыться от проклятого места, державшего их, как пленников, целые столетия.

Сигрун ласково посмотрела на Беззубика, повернула голову на бок.

— Он будет жить! Обещаю.

Чёрный дракон склонил голову и вернулся к своему человеку. Он припомнил перепалку, разгоревшуюся после сражения, когда драконы не могли решить, что делать с юношей. То ли оставить его, как есть, то ли нести в деревню. Беззубик настаивал, чтобы доставить Иккинга домой, на Олух, чтобы его племя смогло позаботиться о нём.

— Да ты спятил?! — рявкнул Эльдюр. — Как ты себе это представляешь? Прилететь всей стаей? Или один хочешь отправиться? Хочешь в клетке сидеть? И это в лучшем случае!