Стою перед входом в «Зеркальный». Нинель давно уехала, прихватив с собой Артура. Наверное, в Федерацию, на очередные разборки. Тыкаю пальцем в телефон в поисках такси. Размышляю, куда мне надо. К себе домой, в центр, или к матери за город. На этот раз это все варианты…
Ну… Почти все. Из двух очевидных, мгновение подумав, выбираю третий. Прячу телефон в карман и, подхватив сумку, разворачиваюсь и иду обратно в здание…
В нашем спорте любому фигуристу, даже самому талантливому и титулованному, всегда есть над чем поработать, что оттренировать и допилить. Не бывает идеальных прокатов, как не бывает и стопроцентно стабильных спортсменов. Мы только кажемся такими на олимпиадах и прочих престижных стартах. На самом деле косяков хватает у каждого. И поэтому, тренерские мантры о необходимости уделять тренировке все возможное для этого время, и даже чуточку больше, совсем не пустой звук.
И разумеется, ничего удивительного не было в том, что в начале десятого вечера, за две недели до чемпионата мира, я, придя на взрослый лед и размышляя над тем, что сейчас буду катать, застал там целое столпотворение.
Балеринка Валя как заведенная крутит свои каскады. Пошатываясь от усталости, еле перебирая ногами, она стоически отрабатывает прыжковые элементы один за другим. Молодчинка. Потенциал у девчонки что надо. Если не будет сбавлять темп, то Аньке с Танькой на олимпиаде через год станет очень тесно на их звездном олимпе.
По соседству с ней крутится и скачет Андрюха. Андрей Герман. Наша юная восходящая надежда. Как всегда, не прогадала Нинель со своим чутьем на будущих чемпионов. Гоняла его на первых порах как сидорову козу, на диету посадила, совместно с тренерами разработала ему индивидуальную СФП… И выгнала через месяц, недвусмысленно намекнув, что Андрей должен сам выбрать, кого он слушает и под чьим руководством тренируется – ее или своей мамаши. Неделю спустя юное дарование явилось в «Зеркальный» пред светлы очи в сопровождении бабушки. Старенькая, маленькая, но бодрая и очень решительная, похожая на книжную мисс Марпл, бабуля Андрея клятвенно заверила Нинель, что с мамочкиной опекой отныне покончено, и она лично будет теперь следить, чтобы внук слушался только своих тренеров и выполнял все указания без пререканий. Блудного отрока приняли обратно. И тут же впихнули в молодежную сборную, в составе которой месяц назад он довольно уверенно с ходу занял четвертое место на первенстве мира. Пролетел мимо пьедестала Андрей исключительно по собственной вине, сорвав два прыжка в произвольной программе. Той самой, которую он с таким упорством и настойчивостью откатывает сейчас, вбивая в лед прыжки, словно сваи на стройке, вжик-бах, вжик-бах…
- О-о! Валет, легок на помине, пожаловал…
Масяня первый замечает меня у бортика и радостно сообщает об этом на весь стадион. Пока я снимаю чехлы и вожусь с калиткой, он подъезжает ближе и облокачивается о перила.
Вдвоем с Мураковым они вот уже четвертый день дрессируют Таньку, у которой, хоть ты убейся, не идет тройной аксель. И это не мой случай, когда тут поджали, здесь приспустили и все легло как влитое. У Татьяны, все и проще, и сложнее одновременно. Триксель у нее просто не получается. Не приземляет она его и все тут. То валится с недокрутом, то разгруппировывается в воздухе, то просто поскальзывается перед самым прыжком. Бывает такое. Между собой мы называем это не очень приличным словом “заёб”. И вроде как претензии ей не предъявишь – все задние прыжки она делает безупречно, как тройные, так и четверные, на что, между прочим, далеко не каждый способен в принципе. А с проклятым тройным акселем у нее как не заладилось с самого начала, так и продолжается. Второй сезон Таньке не ставят в программу этот прыжок, заменяя его на дупель и теряя драгоценные баллы.
И вот, к “миру”, похоже, эту проблему решили попробовать устранить…
- Танюша, спину держи и ноги не выпрямляй, - Мураков как всегда ласков и спокоен с девушками, не позволяет выплескиваться наружу накопившемуся раздражению.
Танька прокатывается по широкой дуге, меняет на развороте ногу и, с силой вытолкнув тело, взлетает вверх. В акселе, поскольку его прыгают с хода вперед, по сути не три, а три с половиной оборота – лишнюю половину приходится доворачивать чтобы выехать на ребре задом. Приземление ходом вперед невозможно технически из-за зубцов на лезвиях и в принципе чревато падением головой вперед. Но даже если повезет устоять на ногах, тебе влепят минимум две галки за недокрут…
Со скрежетом, разбрызгивая в стороны ледяную пыль, Таня приземляется на правую ногу и, раскинув руки, вытянув левый носок и прогнувшись, выезжает из прыжка.
Мураков доволен.
- Ну вот, видишь? Молодец! Вот так делай, запомни, ногу левую подтяни, правую не выпрямляй сильно… И руки вот так вот и к груди, поняла, да? Давай еще раз…
Таня устало кивает. Понимает, что одной теорией здесь не обойдешься. Все мы знаем, как технически выполнять прыжок. Но если стабильность элемента ниже восьмидесяти процентов, то использование его в программе нецелесообразно. Пока, из десяти акселей у Таньки от силы получается половина. Никуда не годный результат.
Проехав по кругу, встряхнув руками и помассировав ляжки, Таня разгоняется для очередной попытки.
- Или убьется, или покалечится, - комментирует Масяня фразой из известного фильма, провожая ее взглядом.
Не успеваю ему ответить.
Пронесшись мимо нас, Танька выходит на позицию. Скрип стали о лед, разворот, замах, толчок… С недокрутом в четверть оборота она прилетает на лед одновременно двумя лезвиями и, потеряв равновесие, на полной скорости грохается на задницу, скользя по инерции еще несколько метров.
Негодованию дяди Вани можно только посочувствовать.
- Ну Таня, ну как же так?.. Ну получилось же только что, и вот опять…
Кривясь от боли и сдерживая слезы, Танька усилием воли заставляет себя подняться. Ни на кого не глядя, она упирает ладони в колени и вот так, скрючившись буквой «г», едет в центр льда прятать досаду, злость и отчаяние от окружающих.
Масяня обреченно вздыхает, скрещивает руки на груди и переводит взгляд на меня.
- Ну, Ланской с Тверской, давай теперь ты, показывай, что там у тебя. Раз уж пришел…
А у меня – произвольная программа…
Четыре с половиной минуты, в которые мы с тренерами и хореографами скрупулёзно подсобрали восемь прыжковых, три вращательных элемента, одну шаговую и одну хореографическую дорожку. И все это с минимальными купюрами под «Богемную рапсодию» Куин. Не скажу, что прям легко-легко. Не легко. Местами даже очень трудно. Но выполнимо. Особенно, когда после короткой имеешь задел в размере десяти очков…
Втыкаю наушники в уши и выбираю в телефоне нужный мне трек. Обычно мы так не делаем. Каждый по очереди ставит свою музыку через небольшую колонку, или через компьютер Нинель и так катается. Чья музыка звучит, тот и в приоритете, на того тренеры и смотрят. Но сегодня, когда нет ни главного тренера, ни постановщика, можно и в наушниках. А Мураков, если что, и так заметит все мои ошибки и недочеты.
Тишина. Замираю в готовности…
‘Is this a real life? Is this just fantasy?..’
Всю хореографию мы отточили с Артуром на зубок. Не смотря на нашу взаимную, скажем так, прохладу в отношениях, порой, даже слишком очевидную, работать вдвоем с Клеем у нас получается очень хорошо. Я ценю и уважаю его профессионализм, а он видит все мои возможности как спортсмена. В итоге получается продукт наивысшего качества. За который дают золотые медальки на разных соревнованиях и платят много-много призовых денежков…
‘Mama, oooh, didn’t mean to make you cry…’
Мой первый элемент – конечно же тройной аксель. Как самый сложный и трудоемкий для меня прыжок, Артур поставил его в самое начало. Чтобы уже сразу отмучиться, а там уже дальше по обстоятельствам. Точно также с акселя начинает свои программы Танька. А Аня – с вечно хромающего и недоведенного ею до ума лутца… Разгон, поворот, толчок, группировка, раскрутка…
