Несколько секунд подумав, Лиза грустно качает головой.

- Сидел бы ты и дальше в своей Америке, Сереж, - говорит она глухо, - спокойнее было бы и тебе… И всем остальным.

Обезоруживающе улыбаюсь и развожу руками.

- Но я здесь. И делать нечего, придется с этим мириться.

Лиза молча кивает, вздыхает и делает движение чтобы уйти.

- Ладно… Давай…

- Но я все еще хочу матч-реванш, - не позволяю ей так просто ускользнуть я. – И ты, моя королева, не отвертишься. Иначе, - добавляю с коварной улыбкой, - я залезу к тебе в номер, когда ты будешь нежиться в ванной и займусь подглядыванием. Наделаю кучу фоток и буду вечерами на них слюни пускать…

Лиза, не удержавшись, хихикает в кулачок, а потом, снова, как раньше, улыбаясь, с лукавством смотрит на меня.

- Вот ведь дурачок… - качает головой она. – Да если хочешь – попроси, и я тебе сама таких фоток наделаю, захлебнешься.

Вихляющей походкой подхожу к ней и заглядываю в глаза.

- Хочу, - говорю со всем имеющимся обаянием в голосе. – Прошу. Сделай…

Ненавязчивым движением тяну вниз молнию ее куртки и открываю взгляду два утянутых розовым лифчиком крупненьких шарика с соблазнительной ложбинкой между ними.

Лиза со снисходительной улыбкой смотрит на меня, склонив голову.

- А волшебное слово? - произносит она негромко.

- В трусиках и без, - продолжаю наглеть я, - спереди и сзади… Пожалуйста…

Тянусь и легонько, кончиками пальцев, поглаживаю шелковистую кожу ее груди.

И тут же больно получаю по рукам. Потом, неторопливым движением, Лиза поддергивает молнию вверх, на место и, расправив волосы, направляется к выходу.

Подхватываю с пола мяч и несильно бросаю его ей вслед. Рассчитываю так, чтобы тот проскакал у ее ног и укатился в угол площадки. Но Лиза решает иначе. Остановив мяч ногой, по футбольному, она, наклонившись, берет его в руки и прямо с того места, где стоит, аккуратно и точно посылает прямо в кольцо. Попадание с центра площадки. Так не все профессионалы делают. Однако…

Смотрю на нее и восхищенно показываю ей большой палец.

- Матч реванш, - говорю я. – Возражения не принимаются.

Она молча кивает.

- И… Пришли мне фотку… - прошу. - Чтобы я мог тобой любоваться.

Лиза улыбается, поднимает глаза к небу и, вытянув руку, демонстрирует мне средний палец. Потом, передумав, прячет руки за спину и показывает мне язык.

Не зная, как перевести эту пантомиму, я удивленно развожу руки в стороны, но на это раз она окончательно поворачивается ко мне спиной и легкой трусцой убегает в сторону здания клиники.

Проскакав через всю площадку, брошенный ею мяч останавливается, ткнувшись мне в ногу…

========== Фарфоровый самурай (Минус четыре по Цельсию, продолжение…) Эпизод 3 ==========

Леша приезжает утром, как мы и договаривались.

- Подъем, так твою лево на, - орет он в трубку бодрым голосом.

- Привет, - сонно отвечаю ему я. – Ты где?

- Подъезжаю, - лаконично докладывает Леха.

- Не заезжай на территорию, - быстро говорю ему я. – Я выйду…

- Ну вот, - расстраивается он, - а я рассчитывал, что меня завтраком накормят, кофе угостят…

- Будет тебе и завтрак, и кофе, просто не свети машину на воротах. Там чуть дальше есть общественная парковка…

- А… - безнадежно вздыхает Леша. – Понял. Паранойя. Так бы и сказал.

- Паркуйся давай, - говорю я. – Сейчас подойду…

Добежать до него у меня займет минут пять. Спрыгиваю с кровати, в которой валялся последние полчаса, рассматривая, в который уже раз, на планшете выложенную в «Инстраграм» Лизину фотосессию, натягиваю шорты и футболку и ненавязчивой трусцой бегу сначала по лестнице, потом по дорожке через парк, за ворота через калитку и вдоль по улице по тротуару. Издалека, завидев парковку, высматриваю Лехин красный «Феррари» который он купил взамен угнанному у него давно уже «Порше» и на котором гордо рассекает по Москве, пугая прохожих ракетоподобным грохотом выхлопа. В «Лужники» он, кстати, тоже на этой своей тачке регулярно ездит, хвастаясь перед папарацци и цинично завлекая девчонок помоложе с ним покататься.

С удивлением понимаю, что на полупустой в этот ранний час асфальтированной площадке отсутствует ярко красное чудо итальянского автостроения. Зато присутствует знакомая светловолосая фигура, со свисающей к носу челкой, в светлом костюме, с унылым видом топчущаяся возле здоровенного коричневого внедорожника, с затонированными в ноль стеклами, но при этом далеко не премиального сегмента. В автомобилях я не особо разбираюсь, но «Лексус» и «Брабус» от всего остального отличить могу. Так вот, авто, у которого стоит Леша – признанный любитель шика и гламура – был точно не из дорогих.

Подбегаю к нему и, с видом неописуемого удивления, нарезаю кружок вокруг его машины.

- Вот только вот не надо ехидничать, - тут же понимает, чем дело пахнет Жигудин.

Останавливаюсь перед капотом и строю глумливую рожу.

- Ты ездишь на этом? - брезгливо тычу пальцем сначала в него, а потом в автомобиль. - Ты? На ЭТОМ?

- Между прочим, прекрасная машина, - обиженно надувается Леша. – Большая, вместительная, детям нравится… Музыку можно громко слушать…

- Ну, да… Ну, да, - с издевательской улыбкой тяну я. – А называется как?

Смотрю на шильдик на решетке радиатора, и меня начинает разбирать смех.

- «КИЛ», - читаю я. – Это что такое? Машина-убийца, что ли?

- Не «КИЛ», а «КIА», - брюзгливо поправляет меня Леша. – Между прочим, крупнейший южнокорейский автогигант…

- Ну, не знаю, - пропускаю мимо ушей его слова я. – Как по мне так «КИЛ», еще и написано почему-то по-белорусски, или по-украински… Может это у тебя запорожец, а Лех?

- А ну тебя в жопу! – взрывается наконец Леша и яростно машет на меня рукой.

Не сдерживаясь, ухохатываюсь над его реакцией… И в следующее мгновенье, ошарашенный и остолбеневший, только что не падаю от удивления, когда задняя дверь автомобиля, щелкнув открывается, и я вижу, кто сидит в салоне…

Лешка ехидно крякает, поднеся кулак ко рту.

- Ну, хоть эта реакция того стоила… - бормочет он.

- Привет, Сережка!

Она легко выпрыгивает из машины, в ореоле своих золотых волос, маленькая, тоненькая и невероятно хорошенькая.

- Ты меня еще помнишь?..

Мне все равно. Я никого больше не вижу. И плевать на весь мир. Все вокруг как на паузе…

Молча делаю к ней два шага, подхватываю на руки – какая же она невероятно легкая, почти невесомая – прижимаю к себе, что есть силы, зарываюсь лицом в ее волосы и, уже не сдерживая счастливой улыбки, целую ее шею, щеки, подбородок, губы – везде, где чувствую ее запах, и ощущаю мягкую упругость ее кожи…

- Милая, родная, хорошая, ненаглядная… маленькая моя… Сашенька…

Она охает от неожиданности, но тут же тихо смеется, обнимая меня за шею и, очевидно, наслаждаясь моим безумством.

- Ну что ты?.. Что ж ты так?.. - шепчет она, запуская ладони мне в волосы. – Неужели так соскучился?.. Позвонил бы… Я бы к тебе приехала… Ох, Сережка…

Я сжимаю в ладонях ее мягкую, круглую попку, и она просто сидит на мне верхом, как обезьянка, обхватив руками и ногами. Сколько это длится – не знаю… А сколько могло бы длиться – и подавно. Но все хорошее, рано или поздно, заканчивается.

- Кхе-кхе, - театрально покашливает стоящий в стороне Леша. – Я, конечно, ни на что не намекаю…

Метеоритом из космоса окружающая действительность тюкает меня по темечку, заставляя вернуться с небес на землю.

В последний раз ловлю поцелуем Сашенькины губы. Нехотя опускаю ее на землю, но не отпускаю ее рук из своих. И смотрю… Смотрю… В ее зеленые глаза. Удивленно распахнутые и лучащиеся радостью.

- М-да, Валет… - глубокомысленно произносит Леша. – Всего от тебя можно ожидать… Даже того, чего ожидать нельзя…

Я, наконец, прихожу в себя от неожиданности и пытаюсь собрать разбежавшиеся мысли.

- Как ты здесь оказалась? – спрашиваю я Сашку, и тут же поворачиваюсь к Леше. – Откуда у тебя… У вас?..