Элегантно уворачиваюсь от ее очередного щипка.
- Блин, прекрати, синяки будут…
- Будут, - коварно соглашается Бодрова. - И перед кем ты будешь за них оправдываться? Перед Озеровой, - щипок, - или перед Камиль-Татищевой, - щипок, - или перед Нинель…
- Ленка!..
Я отступаю от нее на безопасное расстояние.
Леночка жизнерадостно смеется, одаривая меня бесстыжим взглядом. Узнала ж, зараза, что когда-то в детстве я на нее засматривался, и теперь издевается, случая не упускает…
Поворачиваюсь, и встречаюсь с удивленным и заинтересованным взглядом Сашки. Да, много интересного тебя ожидает. Это тебе не на стадионе песок ногами месить…
- Да оставьте вы, парни, бога ради, что тут такого, - натянуто улыбаясь отбивается от Димки с Лешей Оленев.
Поставив его на ноги, они придерживают его с двух сторон, не позволяя еще раз упасть. Но не извлекши из первого урока верных выводов. Андрей решает, что теперь уж точно познал все. Вырвавшись из рук своих спасителей, он отталкивается правым зубцом от льда, набирает скорость, скользит прямо и, с залихватским «Але-ап!» пытается оторвать ото льда правую ногу, изобразив что-то на подобии «ласточки». Разумеется, равновесие его покидает гораздо раньше. Обалдевшие от такой глупости Димка с Лешей, не успевают к нему вовремя, и Оленев снова грузно, с хрустом валится на лед.
На этот раз мы уже смеемся в открытую.
Подъезжаю к Сашке, послушно замершей, вцепившись руками в бортик.
- Вот видишь, - говорю, - что бывает, если не слушаться своих тренеров?
Сашка смотрит на меня распахнутыми на пол лица глазищами и, отпустив бортик, тут же намертво хватается ладонями за мой локоть.
- Я буду тебя слушаться, - обещает она.
- Ну поехали тогда потихоньку…
Мы немного ездим по кругу. Сначала я просто вожу ее рядом или за собой. Потом показываю простейшую «елочку», чтобы она сама пыталась ехать.
- Попробуешь без меня теперь? – предлагаю ей, когда дрожь во всем ее теле немного утихает.
- Ага…
Останавливаемся. Осторожно ставлю ее лицом к себе и медленно отпускаю руки.
- С правой ноги давай…
- О-о-ой…
Вместо движения ногой она вдруг начинает терять равновесие и, чуть не падая, взмахивает руками. Подскакиваю, ловлю, ставлю на место.
- Еще раз, - командую. – Помни, что я тебе говорил. Носки прямо, ноги согнуты в коленях. Центр тяжести от головы по позвоночнику, через попу в ноги. Следи. Разбалансировка – сразу же падение. Вперед…
Сашка приседает, слишком низко, по хоккейному.
- Чуть выше, - поправляю ее я. – Вот так…
И делает шаг. Правой ногой. Потом левой. Снова правой…
Перетяжками откатываюсь от нее, давая дорогу.
- Еще. Еще. Молодец!
Она скользит. С сосредоточенным выражением ужаса на лице. Но она скользит.
- Сережка-а-а, а как тормози-и-ить?..
Останавливаюсь, и, спустя мгновение, она прилетает прямо в меня, обхватывая руками, словно столб.
- Как вариант, - говорю, - вот так. Но это не лучший способ…
И так мы катаемся почти три часа. За это время Андрей Оленев успевает еще не раз и не два свалиться, при чем однажды утащив с собой в падение и Ленку. Видя, как она кривится от боли, мы с парнями подскакиваем к ним обоим и помогаем встать.
- Ты жива? – интересуюсь, подавая ей руку.
- Да, куда я денусь, - невесело усмехается она. – А что там?..
- Да в порядке твой, - я на секунду запинаюсь, - Олень Андреев…
Ленка прыскает от смеха в кулачок.
- Как-как ты его назвал?
В несчетный раз снова проклинаю свой язык без костей.
- Слушай, молчи, я тебя умоляю, - качаю головой я. – Это же он на льду такой, а на земле он меня зашибет…
Она поворачивает голову и смотрит как парни в очередной раз поднимают Андрея и ставят его на ноги.
- Нет, ну точно же, - произносит она. – Олень Андреев. Типичный…
Закатив глаза, обреченно вздыхаю и возвращаюсь к терпеливо дожидающейся меня у бортика Саше…
Постепенно лед пустеет. Уходит, потирая ушибы, Андрей в сопровождении Лены… Неоднократно упавший, но не потерявший чувства юмора Паша Гаврилян покидает лед под ручку с Лешей Петровым. Жена Леши, Маша, Мария Тихонова, будет работать с Пашей в паре. Просто сегодня у нее не получилось приехать… Кряхтя уползает Светланов в сопровождении Димки и Иры Соболевой, с которой он, оказывается, то ли раньше играл, то ли продолжает играть в одном театре. Они друзья, похоже на то… Или не только друзья… Катя Дворжецкая, под ручку с самим Авером, важно удаляется в раздевалку. Ее партнер, Максим Марьянов, олимпийский чемпион и наша легенда уровня Леши Жигудина, пока что в отпуске, как и партнер Сашки, Рома Домнин. Роман Сергеевич… Тоже, кстати, олимпийский чемпион в танцах… Тут у нас компания подбирается дай бог…
Так получается, что мы остаемся с Сашей одни…
По ее хитрым глазам догадываюсь, зачем она тянет резину и чего ей от меня нужно.
- Сережка…
- Ну чего тебе?
Она смотрит на меня глазами полными восхищения и мольбы.
- Покажи, как ты прыгаешь…
- Не хочу, - кривлюсь я.
- Ну пожалуйста, ну разочек, - упрашивает она меня как маленькая.
- Видео в Ютюбе посмотри, - отмахиваюсь я.
- Ну Сережка-а-а…
Вижу, как ей хочется. И не могу отказать.
- Ну ладно…
- Ой, класс, - она хлопает в ладоши и только что не подпрыгивает.
Выезжаю в центр льда. Становлюсь в исходную позицию. Разыгрываю для нее маленький спектакль…
Сначала прохожу небольшую дорожку – твизлы, скобочки, моухок. Потом беговыми назад разгоняюсь вдоль бортика… Эх, была не была… На левом лезвии захожу в элемент, оглядываюсь… Резкий замах правой ногой, закрут… Выбрасываю руки вверх, тянусь к небу… И розовая каша смазанных теней перед глазами… Приземление с хрустом, выезд… Еще не все. Добавляю скорости и, развернувшись, завожу лезвия под себя, одновременно сгибая колени и прогибаясь. Скольжу, вытянув руки и собирая волосами ледяную пыль. Выезжаю из кантилевера, и заканчиваю свое мини-шоу винтом с поднятыми руками. Останавливаюсь четко лицом в ее сторону и, в тот же момент, вытянув руку, посылаю ей воздушный поцелуй.
- Боже, какая прелесть, - вопит Сашка.
- Тс-с! – я прикладываю палец к губам, - сейчас придут за нами и обругают за то, что мы тут одни сидим.
- Тогда, бежим? – решает она.
- Бежим…
Мы наспех переобуваемся, кое-как забрасываем свои вещи в наши шкафчики, выделенные нам на время проекта, и спешим к выходу. Сашка на ходу натягивает тонкую кожаную куртку, очень узкую и потому идеально подчеркивающую ее фигуру. Мне и нравится, и странно одновременно.
- Не слишком ли? – киваю на ее прикид. – Лето как бы… Или ты мерзнешь?
В ответ она лишь загадочно улыбается.
Выходим в теплую вечернюю свежесть и с удовольствием вдыхаем влажный воздух. После пропитанной химией суховатой атмосферы искусственного катка – самое то.
Сашка просто и ненавязчиво берет меня под руку, и мы медленно бредем в сторону паркинга.
- А как называется то, что ты прыгнул? - спрашивает она.
- Э-э… Это называется «сальхов», - говорю я, не уточняя, что сальхов этот был четверной со сложным выездом.
Сашка мечтательно вздыхает.
- Красиво…
- Так звали первого фигуриста, который придумал этот прыжок, - пожимаю плечами я. – Ульрих Сальхов, швед…
- Да нет, - тихо смеется Александра. – Ты красиво катаешься… Так… изящно и уверенно…
- А… - смущенный ее похвалой опускаю голову. – Ну… Да. Это я умею. Я рад, что тебе понравилось.
В повисшем неловком молчании отчетливо слышен шелест ветра в траве, шорох гравия под нашими ногами и звон цикад… Интересно, откуда в центре Москвы цикады?..
Саша решается первая.
- Как ее звали? – спрашивает она.
- Кого?
- Ту… Меня… Из твоей прошлой жизни.
У меня перехватывает дыхание от ее такого точного определения… И от ее откровенности.
- Таня, - тихо произношу я. – Таня Шахова.
Сашка тихо смеется, отбрасывая длинные рыжие пряди за спину.
