— Но я простой человек…

— Нет. Не бывает простых людей. Вы скоротечны и потому думаете, что слабы, но это совсем не так. В вас заключена огромная, ни с чем не сравнимая сила, равной которой не существует во вселенной: желание прожить жизнь, так, чтобы это было не зря, — Изельда взяла небольшую паузу, было видно, что такие длинные речи изрядно её выматывают. — Сколько раз за свою жизнь я видела, как вроде бы «просто человек» делает абсолютно невозможное… Не так давно потерявшаяся девочка, чьи сыновья сегодня пришли со мной проститься в компании таких же бродяжек, спасла вселенную… Капитан маленького корабля, принявший смелое решение, изменил судьбу миллиардов, — последовала ещё одна пауза, на этот раз чуть более длинная. — Да и как ты, Агнесска, можешь называть себя так? Вспомни прошедшие полгода или хотя бы последний месяц — это ты-то «простой человек»?

Агнесса не до конца была с этим согласна — может, конкретно она и необычная, но это делает множество других живущих какими-то героями, однако решила не спорить. Не место и не время для подобного.

— В тот день, когда Деми привёз меня сюда, — щека бабушки слегка дёрнулась, видимо, она безуспешно попыталась улыбнуться, — когда мы с тобой впервые встретились, я тоже считала людей… просто очень умными и забавными зверьками, — её голос наполнился странной иронией, — такие крохотные и беззащитные. Тогда известная тебе четвёрка показалась мне куда более разумными, нежели любой смертный. Это заблуждение дорого мне стоило. Я многое им дала и ещё больше отдала, — рука бабушки непроизвольно дёрнулась в сторону отсутствующих глаз, — чтобы разорвать эту связь, заточив их подальше от людей.

— Почему ты так поступила? — спросила Агнесса, пока Изельда набиралась сил перед следующей частью своего рассказа.

— Потому что… приглядевшись, поняла, насколько ошибалась. То, что казалось мне жизнью, обернулось лишь безликой стихией, разумной настолько, насколько они сумели повторить за мной. Тогда как люди… — она запнулась, явно не зная, как выразить то, что хотела сказать, — вы так отчаянно и храбро отстаивали своё право существовать, свой дом. Что бы ни творили с вами Пламя или Вода, вы отстраивали всё заново, раз за разом. Именно тогда я поняла свой путь и сделала выбор, который привёл меня сюда.

Она попыталась подтянуть съехавшее одеяло, но слабеющим рукам уже не хватало для этого сил. Агни помогла ей, заодно ещё и поправив подушку.

— Спасибо, — поблагодарила Изельда.

— Мне так страшно… — шёпотом призналась Агнесса.

— Значит ты храбрая, — утешила её бабушка.

— Но почему?

— Потому что, несмотря на страх всё равно пришла. Сама, ничем и никем не подталкиваемая.

— Я не знаю, как буду жить завтра…

— А я знаю, — уверенно сказала Изельда. — Ты со всем справишься, несмотря ни на что.

— Хорошее пророчество, — заметила Агни.

— Это не пророчество. Мой дар покинул меня. Я просто это знаю.

Некоторое время они так и сидели, а затем Изельда сказала:

— Надо дать и другим возможность проститься. Иди отдохни.

— Хорошо, — покорно встала, направившись на выход, Агни.

— Я хочу попросить тебя ещё кое о чём, — прежде чем она вышла, сказала бабушка.

— Всё, что угодно, — замирая, ответила ведьма.

— В самом конце, пожалуйста, будь рядом.

— Обязательно.

Остаток дня Агни провела в безуспешных попытках хоть как-то отвлечься от мрачных мыслей. Она не могла ни на чём сосредоточиться, у неё всё валилось из рук, а собеседники замечали, что их совсем не слушают. Даже Ликон, который самоотверженно и отчаянно пытался её как-то подбодрить, утешить или хотя бы отвлечь, остался ни с чем.

У неё перед глазами мелькали сотни, даже тысячи людей. Знакомые и не очень, старые и молодые, порой целыми семьями — люди, которым Изельда в своё время оказала какую-то помощь. Их было так много, что не оставалось никаких сомнений в том, что до заката успеют попрощаться далеко не все. Они приносили не только свечи или цветы, но и зачем-то еду, одежду и даже деньги. Большую часть всего этого Агни не без помощи друзей сразу возвращала: ей это было ни к чему, особенно в таких количествах. Со свечами и цветами оказалось несколько сложнее — всё же часть традиции. Поэтому к концу дня участок перед домом ведьмы и дальше по улице был ими выложен практически равномерно, так, что земли не видно было. Это уже не говоря о том, сколько свечей стояло внутри.

Последние минуты перед началом заката Агнесса проводила сидя за столом, по правую руку от неё сидела Рин, пытавшаяся впихнуть в ведьму хоть немного еды, а по левую, как это ни удивительно, — Демиург, тоже пребывавший в весьма угнетённом состоянии.

Вдруг на пороге дома показались знакомые лица: Коленда, Руннир и ещё с десяток женщин, все абсолютно разные внешне, но при этом схожие внутри — ведьмы.

— А ты говорила, что прячется где поди! — Коленда «слегка» подтолкнула плечом Руннир, отчего та едва не упала. — Вот она, в самом эпицентре!

— Тсс, — шикнула на неё ведьма из Юргенграда, намекая, что шуточки, мягко говоря, неуместны.

— Прости, башка сегодня пустая и дурная от полётов этих, — смутилась Коленда, обращаясь к Агни. — Да и от остального тоже.

— Ничего, — постаралась приветливо улыбнуться Агнесса, — если вы попрощаться, то лучше по одной — там тесно…

— Поместимся, мы бабы работящие, худые…

— Коленда! — ещё раз шикнула на неё Руннир.

— Молчу-молчу!

Пока остальные гостьи пытались выстроиться в очередь, она тихо шепнула Агни:

— Ты уж прости, что никто не представляется — традиция такая. Вот будет ковен через пару месяцев, там и познакомишься с остальными. Как равная с равными.

— Ковен?

— Не забивай голову, она у тебя и так болит. Придёт время узнаешь и поймёшь, — подмигнула Коленда, скрываясь в комнате бабушки.

Ведьмы всё же умудрились вместиться в неё всей гурьбой.

— Бабский кагал, — фыркнул Демиург.

— Почему другие боги не пришли проститься? — желая отвлечься, спросила у него Агни.

— Ты так в этом уверена? — наигранно усмехнулся он, но, не продержавшись и нескольких секунд, сдулся. — Нас слишком мало, вот почему, — на его лице отразилась безмерная печаль, — и сегодня станет ещё меньше.

— Я всегда думала, что богов — бесчисленное количество и… — начала рассуждать дворфийка.

— Глупость, — оборвал её Демиург. — Большая часть тех, кого вы называете богами, — это выдумка, мошенники или иные силы, пытающиеся сделать вид, что они боги. На деле же… нас даже в самом начале было немного, а сейчас…

Он махнул рукой, показывая, что не хочет об этом рассуждать.

— То есть новых богов… не появляется? — уточнила Рин.

— Нет. Это невозможно. Можно обрести силу, схожую с той, что была дарована нам в начале, но богом ты от этого не станешь. Просто букашкой на стероидах…

Некоторое время они молчали, думая каждый о своём. Так Агни размышляла над тем, как бы ей подойти к теме помощи в решении проблемы с элементалями от Демиурга. И хотя интуиция подсказывала ей, что даже спрашивать бесполезно, она всё же решилась. Но не успела задать свой вопрос, как встретилась глазами с богом.

— Я хочу, но не могу тебе помочь, — не разрывая зрительный контакт, ответил на незаданный вопрос он, — потому что если ты завтра потерпишь поражение, итог будет не настолько печальным, как в случае, если я просто вмешаюсь.

— Что может быть хуже, чем четвёрка злых элементалей, уничтожающих планету? — не поняла его Агни.

— То, что они вдобавок получат его силы, — ответила Рин. — Мы уже видели похожее.

— Да, с Господином Роскошным неловко вышло, — натянуто улыбнулся Демиург. — Не хотелось бы, чтобы такое случилось ещё один раз.

Дверь в комнату бабушки приоткрылась, и оттуда начали выходить ведьмы, спешно делающие вид, что их совсем не колотит, а в глаза просто что-то попало. Как это ни странно, но сильнее всех переживала именно Коленда, во всяком случае плакала она нисколько не скрываясь.