— Слушай, а куда мне эти палки нести-то? — поинтересовался дикий маг, нагруженный мусором так, что его за ним и не видно было.

— Да к склепу и неси, — махнула рукой туда, где располагалась вросшая в землю старая каменная постройка, ведьма, — там куча должна быть.

— Только сейчас задумался, а он чей вообще? — вернувшись, спросил Ликон и вдруг закашлялся. — Кхе-кхе, в горло паутина попала… постучишь?

— Кто? — отвесив ему крепкий удар, уточнила Агни.

— Ну, склеп. У нас же отродясь графьёв не водилось.

— А… этот, — ведьма, вытирая пот со лба, отвлеклась от уборки. — Жили раньше тут такие — то ли Чернобровы, Бровочерны. Богатые были.

— Никогда о таких не слышал, — признался Ликон. — И где они сейчас?

Агнесса непроизвольно хихикнула перед ответом:

— Хе-хе, в склепе.

На самом деле она не знала их историю. Только то, что больше тут таких не водилось.

Вдруг послышались возбуждённые разномастные голоса, крики и смех — извечные спутники стайки деревенской ребятни. Эти, пользуясь тем, что взрослые разошлись по домам поминать кто как умеет, решили поиграть в снежки на кладбище. Ни Агнессу, ни Ликона они не заметили, полностью отдавшись процессу.

Пользуясь этим, ведьма, подгадав момент, выскочила из-за дерева с притворно рассерженным окриком:

— Так! Я не поняла! Что вы здесь делаете?

Часть ребятни с криками бросилась наутёк, крича невнятные оскорбления. Другие, в основном те, что стояли поближе, замерли в оцепенении, не успев среагировать. А ещё среди них был Кадм — единственный, кому хватило наглости спросить:

— А чо такого-то?

— Кладбище! — указывая рукой на округу, ответила Агнесса.

— Так мы ж никому не мешаем!

Ликон не смог сдержаться и рассмеялся, а вот Агни раздражённо потёрла висок.

— Пошли вон отсюда! В поле играйте!

— Там скучно! — пожаловалась девочка, которую Агнесса, когда-то спасла от демона.

Понять её было несложно — играть среди редких деревьев и каменных плит было явно веселее, чем в чистом поле. Однако Агни осталась непреклонной.

— Нечего вам здесь делать!

Детей, которым обломали праздник, выручил Ликон. Его озарила внезапная идея.

— Я могу вам придумать занятие, но нужно, чтобы вы налепили снеговиков! — заявил он.

— Сколько? — деловито осведомился Кадм.

— Ну, чем больше, тем лучше, штук двадцать там…

Работа началась незамедлительно, причём крайне организованно и качественно. Чувствовался профессионализм и опыт всех участников. Одни катали снег, другие водружали один комок на другой, третьи занимались украшениями — руками, глазами, ртами. На них шёл разномастный мусор: ветки, красивые куски льда, камушки, тихенько оторванные пуговицы.

— Что ты задумал? — наблюдая за процессом, тихо спросила ведьма.

— Кхе… Я их оживлю! — кашлянув, восторженно сообщил дикий маг. — Здорово, да?

Прикинув в уме, может ли это закончиться катастрофой само по себе, Агни уточнила:

— Ты точно справишься?

— Попробую, — пожал плечами Ликон. — Будет мне тренировка.

— Полезный навык, — немного раздражённо сообщила Агнесса, намереваясь вернуться обратно к работе.

— Побудь здесь, пожалуйста, — попросил её Ликон. — Мало ли что…

Работа над снеговиками всё равно шла к завершению, поэтому ведьма нехотя согласилась задержаться.

— Но ты потом поможешь мне убраться!

— Да, конечно, хорошо.

Наконец, снежная армия из двадцати снеговиков была готова. Жестом попросив «строителей» отойти подальше, дикий маг подошёл ближе к снежным изваяниям. Несколько минут, как он ни пыжился, ни вскидывал руки и морщил лицо, у него ничего не выходило, но затем случилось что-то странное. Агни почувствовала запоздалую, необъяснимую тревогу. Вокруг Ликона тем временем закружился снег. Маг вскинул руку, растопырив пальцы, и, повинуясь этому жесту, снеговики ожили, принявшись неуклюже двигаться.

— Ха! Получилось! — очень низким, неестественным голосом обрадовался он.

Заменив проблемы с голосом, Ликон прокашлялся, а затем скомандовал своей новослепленной армии:

— Кхе-кхе, ну-ка стройся!

Снеговики принялись формировать что-то вроде двух кривых шеренг. Перемещались, да и двигались в целом они не очень резво из-за особенностей своих тел, но ребятне этого хватило с запасом, чтобы оказаться в полнейшем изумлении.

— Объявляю снежный бой! — крикнул дикий маг. — Моя команда, — он обвёл рукой свои творения, — кхе, против вас!

Дети под предводительством Кадма мгновенно обзавелись снежками, открыв хаотичный огонь. Снеговики ответили на это тем, что сдали назад и очень организованно рассыпались, усложняя стрельбу. Они, может, и были не очень ловкими, зато соображали явно неплохо, мгновенно, без каких-либо средств коммуникации распределив роли. Те, у кого «руки» позволяли это, — лепили снежки; другие, здоровые и неповоротливые, играли роль укрытий, самые же везучие, кого создатели не обделили ни подвижностью, ни руками, редко, но метко отстреливались.

Некоторое время шла ожесточённая перестрелка. Ребятня совсем не сразу догадалась, что кидаться плотно сжатым снегом в кучу такого же плотно сжатого снега — занятие бесперспективное. Тогда Кадм, собрав вокруг себя самых крепких и взрослых, лично возглавил «штыковую» атаку.

Здесь уже снеговики ничего не могли противопоставить: и руки у них были не те, и скорость не позволяла. Их методично громили и давили одного за другим.

Агни и полный восторга Ликон, которого вообще непонятно что удерживало от того, чтобы присоединиться к веселью, стояли чуть поодаль, наблюдая за ходом боя. Ведьма смотрела на происходящее со всё нарастающим чувством беспокойства. С самого начала её интуиция трубила тревогу, но понять источник опасности она не могла. Вокруг, кроме них, никого. Погода ясная, с одним одиноким облаком, скользящим куда-то по своим небесным делам. Снеговики тоже видимой опасности явно не представляли… И лишь за краткое мгновение до трагедии ей наконец удалось найти причину беспокойства.

На поле боя оставался последний снежный воин, наверное, самый искусно сделанный из них: подвижные руки, пуговицы-глаза, сосулька вместо носа. На него, желая лично расправиться, крича во всё горло от восторга, нёсся Кадм. Снеговик отреагировал на это самым неожиданным образом — он схватил свой нос-сосульку и выставил его острым концом вперёд. Удар вышел быстром и очень «удачным». Снег окропила кровь.

Присутствующим потребовалось секунд пять, чтобы понять, что именно случилось. Лишь когда Кадм медленно осел на порозовевший снег, началась паника. Дети с криками бросились врассыпную. Агни и Ликон, напротив, — к пострадавшему.

Однако краткого взгляда ведьме хватило, чтобы понять масштаб катастрофы — сосулька угодила Кадму прямо в грудь, в район сердца, и лишь чудом удар не стал сразу смертельным. Впрочем, рана была такой серьёзной, что шансы спасти мальчика были мягко говоря призрачными.

Понимая, что сама, в поле, она ничего не сможет сделать, Агни скомандовала:

— Нужно быстро отнести его к бабушке.

Ликон серьёзно кивнул, примеряя, как ему взять Кадма, но вдруг закашлялся, будто задыхался.

— Кха-кха-кха…

Во время очередного приступа, из его рта вылетел необычный кусочек дыма, ведший себя так, будто он живой.

— ХА-ХА-ХА-ХА! У меня получилось! ПОЛУЧИЛОСЬ! — раздался вдруг с неба чрезвычайно довольный собой голос. — Пророчество сбылось! Мы свободны!

На них вдруг налетел самый настоящий ураган вперемешку со снегом, мгновенно скрывший всю округу за белой пеленой.

— Пошёл прочь! — полная гнева крикнула Агнесса, топнув при этом ногой.

Ветер отпрянул, но лишь затем, чтобы поиздеваться:

— Какая гневная букашка! Злись, пока ещё можешь! Вам всем конец!

Не обращая на него никакого внимания, Агни и Ликон осторожно подняли Кадма и понесли его по направлению к дому.

— Бросьте этот кусок мяса! — крикнул им вслед Етевр. — Спасайтесь лучше сами!

— Нет, — непонятно зачем ответила ведьма. — Это не кусок мяса, а человек!