На самой Храмовой площади, как выяснились, было совсем иное царство: реальности, суровой и местами глупой. Джониек с помощью армии не столько спасал город от сказочных созданий, сколько их от города. Огромная толпа народа, вооружённая кто во что горазд, шумела, кричала и периодически напирала, но очень осторожно — в отличие от них, у солдат при себе были ружья и пушки.

Самого Джониека видно не было, но по нескольким наспех сколоченным виселицам чувствовалось, что он где-то рядом. Стив и Форли заметно выдохнули, как только поняли, что прямо сейчас их никто бить не будет. Они как никто другой в этом городе знали, что наказание лучше получать, когда его причина уже устранена.

Заметив, что с ними Везави, компанию без лишних вопросов пропустили в храм. По вотчине Гевента было видно, что к тому, как она выглядит, первосвященник не имеет никакого отношения: порядок и чистота были идеальными. Интерьер же не страдал не только скромностью, но и недостатком антуража. Это место буквально завораживало любого, кто в нём оказался, вдобавок давя его какой-то своей, особенной атмосферой.

В обители Всеотца Агнесса оказалась впервые, но после собора Великой Матери в Бизантии это место ей не показалось таким уж уникальным. Между этими двумя местами было куда больше сходств, чем хотелось бы их владельцам.

Пока ведьма разглядывала здание, остальные уже рассыпались кто куда в поисках книги. Поиски в главной зале успехом не увенчались и быстро переместились во внутренние помещения храма.

Сама Агни туда не спешила, внимательно прислушиваясь к интуиции. Она привела ведьму к алтарю. Эта каменная трибуна, накрытая какой-то шелковой скатертью, была не так проста, как казалось. С той стороны, где должен стоять первосвященник, обнаружился небольшой тайничок, спрятанный за фальшивой стенкой.

В нём лежала какая-то церковная атрибутика и потрёпанная книга, но совсем не та, которая требовалась. Это, видимо, был молитвенник Гевента и, судя по многочисленным кривоватым сноскам, вроде: «не читать — скучна», «это можнапрапустить», «повторить два раза», «говорить с вдохновением», первосвященник давно довёл свои выступления до своеобразного совершенства. Кроме этого, там же обнаружилась фляга, замаскированная под статуэтку Всеотца, пустая и с паутинкой внутри.

В этот момент внимание Агни привлёк какой-то шум сверху. Если ведьма правильно понимала, то там находилась колокольня. Медленно, как можно тише, Агнесса выглянула на лестничный пролёт, который туда вёл. Выждав пару мгновений, ведьма уже было решила, что ей почудилось, но затем полы заскрипели — там точно кто-то находился.

Не торопясь, ведьма принялась подниматься по тёмной, узкой, каменной лестнице, смутно осознавая, что её тощие ноги и хрупкие лёгкие для того не предназначены. Что ещё хуже, мешала ведьме не только скучная гравитация и недостатки собственного телосложения, но и ещё что-то. Воздух словно был пропитан чем-то грузным, тягучим и ленным. Хотелось лечь на ступени, заснуть и больше никогда не просыпаться.

«Магия!» ― поняла Агнесса, отдышавшись после преодоления очередного каскада ступеней.

Подъём, который в обычное время занял бы не более трёх-четырёх минут, занял все пятнадцать, но Агни своего добилась и вышла к колоколам. Помимо них, тут, на самом верху башни, находилась продуваемая всеми ветрами площадка, огороженная хрупким древним заборчиком, который по виду должен был развалиться от малейшего прикосновения, а не то, чтобы уберечь от падения вниз.

Но вопиющее пренебрежение техникой безопасности совсем не заинтересовало ведьму. Вопреки банальной логике, внизу простиралась не Марка, а болотистая местность, которая плавно переходила в океан. Никаких построек или иных следов цивилизации. Идеальную пастораль портил разве что огромный красный кристалл, неясного предназначения, висевший на небольшой высоте над болотом.

Неожиданно Агни услышала, что за её спиной кто-то напевает неясный, но мгновенно прилипающий к ушам мотивчик:

«Встаньте, дети, встаньте в круг,

Встаньте в круг, встаньте в круг!

Жил на свете добрый дух,

Старый добрый друг…»

Там, прямо на краю колокольни, вполоборота к ней, сидела девочка лет десяти в голубом платьице. На ведьму она не обращала внимания, продолжая невинно размахивать босыми ногами, сама себе напевать песенку и листать опалённую по краям книжку. Чувствуя подвох, ведьма осторожно подошла ближе.

― Привет. Как тебя зовут?

― Кто? ― прервав песню, уточнила, не оборачиваясь, девочка.

Странная реакция, но Агни и не к такому привыкла. Дети — они такие.

― Хм, ну, например, родители?

Ответа не последовало. Девочка только пожала плечами и вернулась к своей песенке. По такому поведению Агнесса предположила, что перед ней очередной сказочный персонаж. Различных девочек в платьицах в фольклоре было куда больше чем взрослых, и требовалось понять, кто именно перед ней.

Стараясь не потревожить ребёнка ― ещё чего доброго сиганёт вниз, ведьма аккуратно осмотрела её. Это мало что дало, кроме лютой зависти к чёрным, длинным, склонным к кудрявости волосам, принадлежавшим девочке. Её лица Агнессе разглядеть не удалось, как ведьма ни старалась, та словно специально отворачивалась от неё.

― А братья или сёстры тебя как зовут? ― немного подумав, спросила Агни.

― По-разному, ― легкомысленно ответила девочка. ― Чаще всего сестричкой или по-простому ― Изой.

Странное имя. Сказочные персонажи с таким именем Агнессе были неизвестны. С трудом допустив, что теоретически она может кого-то из них не знать, ведьма продолжила расспросы:

― И что ты здесь делаешь, Иза?

Та, вместо ответа, похлопала крохотной ручкой по площадке рядом с собой, приглашая Агнессу присоединиться.

— Это не очень безопасно, — заметила Агни, присаживаясь рядом.

Что странно, свесив ноги вниз, она ощутила не страх, он то как раз напротив исчез, а лёгкость, свободу и облегчение.

— Говоришь прямо как мои братья, — отмахнулась от неё Иза. — Безопасна только скука.

Мысленно удивившись такой глубокомысленности, Агни повторила свой вопрос:

— Что ты здесь делаешь?

Перед ответом Иза отвлеклась от книги в руках и долго смотрела на океан вдали.

― Ищу себе дом, где бы меня любили и где бы я была нужна. У тебя есть такой?

― Есть, только я не хочу туда возвращаться.

― Почему? ― очень удивилась Иза.

Ведьма, глядя куда-то вниз, мрачно улыбнулась и попыталась объяснить:

― Меня заставили выучить очень плохой стишок, и если я вернусь ― то непременно расскажу его. Из-за этого могут пострадать дорогие мне люди.

― Ты глупая, ― уверенно заявила девочка. ― Разве может какой-то стишок причинить вред? Это просто слова, записанные в определённом порядке!

― Важно то, что они значат, ― не согласилась Агни.

― Это всё равно только слова, ― упорствовала Иза. ― Дом гораздо важнее! Ты хоть знаешь, как плохо, когда его нет?

Агнесса не могла ответить на этот вопрос. Дом-то у неё конечно был, но домом в полном смысле он не являлся. В родном Любятове она всегда была белой вороной. Ведьме были очень рады, только когда от неё что-то требовалось, но в другое время ей бы даже не открыли двери.

— Наверное, знаю, — согласилась она.

— Но ты же только что сказала, что у тебя есть дом, — недовольно заметила Иза. — Врать не хорошо.

— Дом-то есть, а вот нужна ли я в нём — это вопрос, — поёжившись то ли от холода, то ли от воспоминаний, ответила Агни.

— Конечно нужна! Вы же семья!

— Вряд ли меня считают её частью.

— Считают, только не показывают этого! Вот у меня есть брат — Деми, он воришка и лгун, но чуть что, мы все за него горой встанем!

— Хорошо ему, — с грустью вспоминая, что кроме бабушки у неё никого нет, сказала Агнесса. — Это у тебя книжка сказок? Мои друзья как раз потеряли такую же недавно.

― Тогда это, наверное, их, ― практически сразу согласилась Иза. ― Держи, мне она точно не пригодится. Я напишу свою!