– Корицей. И дубом. Солнечным светом.

Я сажусь прямо, почесывая голову.

– Ладно, видимо, мы не смущаемся… Как именно пахнет солнечный свет?

– Это сложно описать. Солнечный свет – это скорее восприятие.

– Понятно.

– Привет, Джун. – Нино заходит в кухню, улыбаясь. Красивый солнечный свет.

– Привет… чем для тебя пахнет Харука? – Все или ничего.

Нино останавливается у тумбы, скрестив руки на груди.

– Сложно сказать. Самый простой ответ – розами. Но когда я питаюсь от него, это выходит за рамки простого чувственного опыта. Как будто я совсем в другом месте… как будто его душа – это пропитанный дождем сад с буйной зеленью и цветущими розами. Сладкий и свежий. Прекрасно.

Харука теперь открыто ухмыляется и смотрит на своего супруга. Нино подходит к нему, словно его что-то безмолвно манит. Харука приподнимает его подбородок, и Нино подается вперед, оставляя два крепких поцелуя на его губах. Затем он выпрямляется и достает что-то из заднего кармана.

– О, вот. – Он вытаскивает тонкую черную эластичную повязку. Харука морщит лицо, когда Нино быстро надевает ее ему через голову, а затем подтягивает вверх, чтобы расположить на голове. Отросшие волосы Харуки наконец-то убраны с его лица.

– Спасибо, любимый. – Харука вздыхает, затем смотрит на меня, приподняв бровь. – Твоя очередь.

Боже. Как теперь не выглядеть глупым после того описания роз в дождливом саду?

– Это что-то сладкое… запеченный десерт с пряными персиками.

– Что за пряные персики? – спрашивает Нино. – Звучит вкусно.

– Так доктор Джэ пахнет для Джуна. – Харука хлопает бордовыми глазами, глядя на меня. Изучает.

Нино смеется.

– О, это мило.

– Да, неважно. – Я хмурюсь. Чертовски унизительно. Как будто я ребенок, помешанный на фруктовых десертах.

– Все будут кофе? Я могу сварить перед обедом. – Сидни уже возится с кофейником.

– Да, пожалуйста. – На лице Харики добродушная и искренняя улыбка чистокровного принца. – Большое спасибо, Сидни.

Молодой вампир двигается плавно, открывая шкафчики, чтобы достать кружки.

– Не за что!

Харука откровенно сказал мне, что ему не по себе, когда этот молодой, эмоционально и физически травмированный чистокровный вампир прислуживает им. Но Сидни искренне наслаждается этим, и в сочетании с еженедельными сеансами терапии его прогресс неоспорим.

Когда я пригласил его впервые выпить пива и спросил его – не лучше ли ему иметь свое собственное жилье и быть более независимым. Он сказал мне, что ему нравится поместье Харуки и Нино, потому что он может быть чем-то занят, там он чувствует себя счастливее и безопаснее, чем в любом другом месте, где он когда-либо был. С этим не поспоришь.

– Обычные люди не источают такие отчетливые запахи, Джун. Ты спрашивал доктора Дэвиса о его биологии?

Я пожимаю плечами.

– Нет. Он человек. – Но его, очевидно, трахало и кусало довольно много вампиров низкого уровня, так что, может быть, у него есть какие-то задатки? Я держу эту нелепую мысль в голове.

Харука скрещивает руки:

– В нем есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд.

– О-о… – говорит Нино. – Вампир-историк официально в деле.

Харука переводит взгляд на меня, он серьезен.

– Ты должен покормиться от него.

– Нет. Месяц назад ты наорал на меня за то, что я просто пошутил о том, чтобы укусить его.

– Питание от людей в течение длительного времени и в качестве основного ресурса наносит ущерб нашей биологии и родословным, но не нанесет большого вреда, если сделать это один-два раза за долгий период.

– Большого вреда. – Я усмехаюсь. – В последний раз, когда я питался от человека, солнце буквально сразу же сожгло мне кожу. Я не мог выйти на улицу целых два дня. Это было ужасно… Моя плоть была похожа на горящую сигаретную бумагу.

Нино отстраняется, стиснув зубы.

– Фу. Господи.

Сидни протягивает Нино чашку с кофе, затем обходит стойку, чтобы передать мне и Харуке наши. После того, как мы его благодарим, он возвращается за тумбу и начинает вытаскивать кастрюли и сковородки из шкафов. Он скользит по кухне, как будто всегда был здесь. Кажется, будто он совсем не прикладывает усилий.

– Никогда не слышал, чтобы ты добивался кого-либо из аристократии, – говорит Харука. – Кроме Рена…

– Я не добивался Рена.

– Конечно. – Харука вежливо кивает, любезно переступая через эту разговорную мину. – Мне всегда было интересно, почему встречаешься исключительно с людьми? Ты против своих сородичей?

Вопрос задан, и когда я поднимаю глаза, все смотрят на меня и замирают на месте – Нино, Сидни, и даже Асао внезапно появляется здесь. Он ухмыляется, когда мой взгляд падает на него.

– Когда, черт возьми, ты здесь появился? – спрашиваю его я.

Он надменно вздергивает подбородок:

– Я здесь живу. Или ты забыл? Отвечай на его вопрос.

Откинувшись назад, я делаю вдох. Асао уже знает ответ на него. Мы часто говорим об этом, когда выпиваем.

Когда я нахожусь в этом доме, на меня редко обращают внимание. Обычно я проверяю все ли у них в порядке. Веду себя скромно. Я намного старше Харуки и Нино. Несмотря на то, что мы не придерживаемся строгих иерархических стандартов (и это одна из причин, почему они мне нравятся), я не закрываю глаза на разницу в возрасте. Инстинктивно я испытываю к ним братские чувства.

Я скрещиваю руки, эта тема заставляет меня обороняться.

– Мне не нравится встречаться с ранговыми вампирами, потому что они высокомерны и суетливы.

– Ты ранговый вампир, Джун, – говорит Нино. Капитан Очевидность.

– И он высокомерный и суетливый, – вмешивается Асао.

– Верно. – Я уверенно киваю. – Какого черта мне хотеть быть в отношениях с кем-то точно таким же, как я?

– Учитывая то, что мы не можем создавать связи с людьми, – говорит Харука, – ты не хочешь соединяться?

– Нет, – прямо отвечаю я.

– Почему? – спрашивает Харука. – До того, как моя первая связь была разорвана, я был искренне этим взволнован, и только после того, как меня предали, моя позиция резко изменилась.

Когда Харука был моложе, он был связан с чистокровной женщиной по имени Юна. Он никогда не рассказывал подробностей, но суть в том, что у нее было что-то интимное с другим вампиром, в результате чего их связь разорвалась. Событие было беспрецедентное. Мы все думали, что узы никогда не разрываются.

– Я вырос в доме с двумя вампирами, которые принудительно связали себя узами брака, – объясняю я, делая глубокий вдох. – Мой отец был манипулятивным, требовательным и строгим ублюдком, который использовал свое чистокровное влияние над моей матерью и всеми нами при каждом удобном случае. Не хочу впредь оказаться в такой ситуации. Я никогда не свяжусь с ранговым вампиром, особенно с чистокровным. Без обид.

– Не все чистокровные строгие и любят контролировать других, – задумчиво говорит Харука. – Думаешь, мы с Нино такие?

– Конечно, нет. Но вы оба заняты, не так ли?

Нино смеется и качает головой.

– Жаль, что мне пора уходить. Увидимся позже, ребята. – Он допивает свой кофе, и мы тепло провожаем его, прежде чем я снова смотрю на Харуку.

– Ты действительно можешь сидеть здесь и говорить мне, что большинство ранговых вампиров не высокомерные засранцы?

Харука качает головой.

– Не могу. Однако… если я смог встретить такого вампира, как Нино, возможно, есть надежда и для тебя? Твоя природа не может быть удовлетворена таким образом – иметь эмоциональную близость с одним источником и апатично питаться от другого. Ты будешь глубоко удовлетворен, когда эти два источника сольются в одном человеке. Питаться от вампира, которого ты любишь… Джуничи, нет ощущения более приятного. И ничто с этим не сравнится.

Я вытягиваю руки вверх и насмешливо улыбаюсь.

– Это все фантазии. Причудливые мечты.

– Но это случилось со мной.

– Ну ты же чистокровный принц, не так ли?

Он хмурится и закатывает глаза, отворачиваясь от меня. Такой способ Харука выбирает, чтобы сказать «пошел ты». Хотя он никогда не сказал бы этих слов вслух. Хотел бы я, чтобы он хоть раз это сделал. Возможно, я бы даже заплатил, чтобы услышать, как он ругается. В любом случае, мне это на руку, как минимум потому, что неприятная тема сошла на нет.