Эмма закуривает сигарету, откинувшись на спинку стула.

– Что-то случилось? – спрашиваю я, замечая усталость в её глазах.

– Это я тебя должна спросить. Что с тобой стряслось?

– Ты первая.

Она сглатывает, выпуская дым, и отвечает.

– Мы сегодня поссорились с отцом. Ему не понравилось, что я согласилась работать с Тристаном. Говорит, что я способна на большее, что я могу стать шефом в его ресторане. Но ключевое слово – его. Как он не поймет, что я хочу сама выбирать где, и с кем мне работать?

– Ну, я-последний человек, кого нужно об этом спрашивать.

Уголки её губ слегка подрагивают, но улыбка тут же сползает, а взгляд обращается к горизонту.

–Я люблю отца. Всем сердцем. – тихо продолжает. – Но как бы ему не хотелось, мы просто не сможем вместе работать. Для него готовка- это смысл жизни. А я…– пожимает плечами. – я просто люблю готовить.

Я слегка смеюсь, и она тут же подхватывает мое настроение.

– Эм, ты – единственный ребенок в семье, кто пошел по его стопам. Это нормально, что ему хочется разделить с тобой свою страсть.

– Я знаю. Но от этого не легче. Я просто чувствую, что мне не место там, понимаешь?

– Понимаю.

Я чувствовала то же самое в Нью-Йорке.

Она сбрасывает пепел в пепельницу на столе.

– Не знаю, как заставить его взглянуть на все моими глазами. Он упрямый, как я.

– Может, тебе стоит пригласить его на открытие вашего ресторана?

Она поднимает на меня глаза, словно не совсем понимает смысл моих слов.

– Думаешь, стоит?

– Так ты и не думала его звать?

– Нет. Мне казалось, ему не понравится эта идея.

– И с чего ты взяла, что он не захочет увидеть свою дочь в действии?

– Когда я работала поваром в другом ресторане, он ни разу не изъявлял такого желания.

– Может, он просто ждал, когда ты проявишь инициативу. – делаю глоток кофе. – Поставь себя на его место. Ты уезжаешь в другую страну, отказываешься работать с ним. Думаю, он просто решил, что теряет тебя.

– Наверное, ты права. – нахмурившись, говорит она. – Позвоню ему завтра и приглашу на открытие в пятницу.

– Вот и молодец. – радостно подбадриваю я, отпивая еще кофе.

– Теперь ты.

Мне не хочется снова возвращаться в сегодняшний вечер. Так что я ставлю кружку на стол, достаю сигарету из ее пачки, она молча протягивает зажигалку. Обхватывая губами фильтр, поджигаю табак и пропускаю дым через легкие. На мгновение они заполняются, тяжелеют, но после становится легче, как только я выпускаю дым. Вот бы всегда можно было так выпускать день из своего тела.

– Шон предложил выйти за него.

На секунду она замирает, не моргая. А я пытаюсь прочесть реакцию с её лица.

– Ага. – говорю я. – Значит, я не единственная, у кого брак не вызывает приступов ликования. Нас таких двое.

– Эм-м-м, поздравляю? – не уверенно протягивает она, затягиваясь одновременно со мной.

– Не думаю, что "поздравляю" подходящее слово.

– Ты что отказала ему?

– Нет.

– Значит, вы женитесь?

– Не уверена.

– Как так?

– Он не спрашивал меня, хочу ли я выйти за него. Просто сказал "давай поженимся". А потом еще и объявил это моим родителям.

– Стоп. Что? Твоим родителям?

– Да, за ужином.

– Они в Париже?

– Эта вторая часть моего рассказа.

– Так, подожди. – трясет она головой, туша сигарету, и берет еще одну. – Значит, Шон хочет женится на тебе, правильно? А ты что?

– Не знаю. – честно отвечаю я. – Я никогда не думала о браке.

Эмма неодобрительно качает головой.

– Дана, если ты за шесть лет отношений с парнем ни разу не представляла себя в свадебном платье – дело плохо.

– В каком смысле? – выпускаю дым и стряхиваю пепел.

Подруга поджимает губы.

– Одно дело, если ты не хочешь замуж совсем, но если ты не горишь желанием выходить именно за Шона – это хреново.

– Но брак никак не изменит наших с ним отношений.

– А вот тут ты ошибаешься, подруга.

– Почему?

– Что такое брак? Это обещание, который один человек дает другому, обещание пройти вместе всю жизнь. Понимаешь? Всю. Жизнь. Если вы просто встречаетесь – это не на всю жизнь.

– То есть, ты говоришь, я не хочу провести с Шоном всю оставшуюся жизнь?

– Это не я говорю, а ты.

Впускаю в себя побольше дыма.

– Я думала, ты не веришь в любовь и брак.

– Я не против брака и любви, просто думаю, что люди разбрасываются этими понятиями, не в силах признать – не каждый способен найти любовь. Они женятся, дабы избежать одиночества, дают ложные обещания, а в итоге страдают.

Её слова глубоко проникают под кожу, оседая на сердце. И думаю, теперь у меня вряд ли получится вытолкнуть их из своего тела.

Тушу сигарету в пепельнице и хватаюсь за кружку, чтобы вернуть себе ощущение спокойствия. Но сердце все равно начинает колотится. Боже, пусть это будет из-за никотина.

На утро мы с Эммой позавтракали. Я натянула её черные джинсы и топ с открытыми плечами в тон к зеленым кедам.

С ней в метро мне даже не приходится напрягаться. Хотя не сказать, что я в принципе напрягаюсь, когда дело касается любой дороги. Шон звонил мне несколько раз утром. Но я только ответила, что мы поговорим вечером, после работы. Он попросил скинуть ему адрес ресторана, и я отправила. Мне нужно было время, чтобы придумать, как сказать ему, что я не могу выйти за него. Страх, что он расценит это, как причину для расставания, сжимал внутренние органы.

– Элиот узнал о моей страничке в Instagram. – говорю я, пока мы едем, попивая кофе из стаканчиков, что захватили по дороге.

– Я не удивлена. Он мне еще месяц назад показал твой профиль, восхваляя свет и перспективу.

– Почему ты мне не рассказала?

– Не подумала, что это важно. Какая разница, кто знает. Это что, секрет?

– Нет. Но…

– Никаких но. Ты придумала, что скажешь Шону? – вдруг переводит тему.

– Нет. – я морщусь.

– Не затягивай. Ты должна честно признаться ему в том, как чувствуешь себя по этому поводу. А то не успеешь оглянуться, как уже будешь идти к алтарю в подвенечном платье.

От одной только мысли к горлу подкатывает тошнота. Черт! Почему меня так воротит от свадьбы? Может, я просто из тех, кто не создан для брака?

Эмма вдруг наклоняется ко мне, когда я делаю глоток кофе, и шепчет:

– Этот парень напротив пожирает тебя глазами.

Мой взгляд опускается на сиденье напротив. Парень с дредами и кольцом в носу подмигивает мне, и мой кофе поднимается по горлу через нос вместе со смехом. Я начинаю громко кашлять, разбрызгивая кофе по сторонам. Эмма чуть ли не умирает, пытаясь не рассмеяться во весь голос, и протягивает мне салфетку из своей сумочки. Я вытираю лицо, мгновенно теряя привлекательность в глазах того парня.

Похоже, мне все-таки стоит завязать с кофе на какое-то время.

Сегодня в ресторане собрался весь персонал. Мне показали мой шкафчик, выдали форму и представили еще одного официанта, Марселя. Это был невысокий светловолосый парень моего возраста, все его тело покрыто татуировками от кистей рук до самой шеи.

Помимо Тристана и Эммы, на кухне работали Изабель – кондитер, Антуан – соус-шеф, Луиз – шеф по рыбе, Роман – шеф по овощам и Люк, с которым я уже знакома, – шеф по мясу. Всем не больше тридцати. А судя по тому, как общается с ними Тристан, все давно с ним знакомы. Хотя может, мне так просто кажется, потому что он относится к ним на равных, не ставя себя выше. По опыту знаю, не все шефы такие. Некоторые с радостью унижают своих коллег даже из-за малейшей ошибки.

Сегодня нам с Марселем предстоит заучить все меню. Мы будем наблюдать за работой кухни, а они тестировать блюда.

Никогда раньше не работала при запуске ресторана. Это сильно отличается от того, что я видела раньше. Пусть никто этого не показывает, но каждый по-своему переживает. Ведь от открытия во многом зависит и успех ресторана в будущем.

Мы с Марселем наблюдаем со своих мест на высоких стульях в углу кухни. В ней закипает жизнь, которая понятна лишь присутствующим здесь. Пар поднимается в воздух из кастрюль и сковородок, заполняя все пространство, каждый миллиметр. Вытяжки работают на полную, но даже они не могут справится с хаосом, который возникает, когда шесть поваров намереваются создать шедевры гастрономического искусства.