– Десерт восхитительный! – говорит одна из девушек.

– Да, не плохой. – сухо отвечает Моник.

Неужели ей что-то не нравится.

– Просто признай, что Тристан Бог по части еды.

Моник косится на меня, и я понимаю, что задержалась за их столиком. Забираю грязные салфетки и отхожу, но тут же слышу за спиной.

– Ну, если только по части еды.

Все трое заливаются смехом. А я не пойму хорошо это или плохо. Значит, она согласилась прийти из-за Тристана. Они друзья?

Распахиваю дверь и тут же врезаюсь в кого-то.

– Прошу прощения! – выпаливаю я, опустив голову.

– Не проси. – отвечает знакомый голос, и я поднимаю глаза. – Нет тебе прощения, Дана Эдвардс.

– Элиот! – я хватаю его за руку и затаскиваю внутрь.

– Боже! Детка, ты такая нетерпеливая.

– Прекрати поясничать. Ты разве не должен работать?

– Так я уже закончил. – его брови невинным образом взлетают вверх.

– В каком смысле? Я тебя даже не заметила.

– А хорошего фотографа и не должно быть видно.

– Уверен, что все снял?

– Ты во мне сомневаешься?

– Нет, просто я…

Он кладет руки мне на плечи и заглядывает в глаза.

– Переживаешь, знаю. Но поверь мне, я-профи.

Выдох облегчения покидает грудь.

– Спасибо.

Он выпрямляется.

– Не благодари. – его взгляд загорается и скользит по моему телу. – Я не по доброте душевной это сделал.

– Какой же ты все-таки засранец.

Элиот наклоняется к уху и шепчет:

– За это ты меня и любишь.

Я закатываю глаза, и он чмокает меня в щеку.

– Все, я пошел. Увидимся, дьяволенок.

На этих словах он уходит, а я возвращаюсь к работе.

Принять заказ, убрать, забрать меню, вынести напитки. Вечер продолжается, и я ни о чем не думаю. Работа поглощает меня полностью.

– Здравствуй, милая. – говорит мне приятный взрослый мужчина лет так шестидесяти.

– Добро пожаловать в "Le Jardin Secret". – улыбаюсь я.

– Скажи, а моя дочь Эмма сегодня работает?

Всего мгновение пребываю в замешательстве, но потом извилины моего мозга начинают работать.

– Вы – Карлос? Отец Эммы? – почти вскрикиваю я.

Секунду он внимательно рассматривает меня, а затем одобрительно кивает.

– А ты, должно быть, Дана – её подруга?

– Да. – киваю я. – Эмма на кухне, я сообщу, что вы пришли.

– Нет, не нужно. – тут же отмахивается он. – Она начнет переживать. А здесь еще полно голодных гостей.

– Хорошо, тогда, что вам принести? – протягиваю ему меню, но он не берет.

– Что-нибудь на вкус шефа. Пусть это будет сюрприз. – подмигивает он.

– Хорошо. Напитки тоже?

– Разумеется.

Пулей лечу на кухню. Облако пара встречает меня. Тристан поднимает на меня глаза, стоя за сервировочным столом.

– У нас необычный заказ. – говорю я, и перевожу взгляд на Эмму, но она не отрываясь, продолжает что-то жарить. – Гость хочет что-то на вкус шефа, включая напитки.

Тристан следит за моим взглядом и тут же возвращается ко мне.

– Хорошо, Дана, можешь идти. – кивает он понимающе, пару секунд мы смотрим друг на друга, не отрываясь. Безмолвный странный диалог. Не знаю, откуда, но всего на пару мгновений возникает чувство спокойствия.

– Дана. – зовет Марсель. – Нужен счет за четвертый столик.

– Да, конечно. – отрываюсь от Тристана и выхожу обратно в зал.

Что сказал Марсель? Зависаю у бара.

– Дана, твой виски с колой. – напоминает Адалин.

Хватаю поднос и бегу с виски к столику. Затем возвращаюсь к бару и снова сталкиваюсь с Марселем.

– Ты отнесла счет?

– Какой счет?

Он хмурится.

– Четвертый столик, Дана.

– А, точно, сейчас.

– Ты в порядке? – кажется, беспокоится он.

– Да. В полном. Карта или наличные?

– Наличные.

Киваю и бегу к кассе. Да что это со мной? Соберись, Дана.

До конца вечера все проходит, как по маслу. Гости довольны, никаких форс-мажоров на кухне.

Карлос Аллегро остается последним гостем, время уже давно за полночь, и кухня готовится к закрытию. Подхожу к нему узнать, понравился ли ему выбор шефа. Я уже спрашивала пару раз, но он упрямо молчал.

– Вам все понравилось? – с улыбкой интересуюсь я снова, забирая пустой бокал.

Он широко улыбается, выглядит вроде, удовлетворенным.

– Могу пройти на кухню? – вместо ответа спрашивает он.

– Эм-м-м. Думаю, да.

Он кивает, и я провожаю его, попутно возвращая бокал на бар. Марсель посылает мне вопросительный взгляд, но я игнорирую его и впускаю мистера Аллегро в сердце ресторана.

Мои глаза тут же ищут Эмму, но находят Тристана, стоящего к нам спиной.

– Отличная работа! – говорит он всем и оборачивается.

Я уже собираюсь объяснить ему, кто этот человек рядом со мной и почему он сейчас на его кухне, но раздается счастливый визг.

– Папа! – Эмма вылетает из подсобки и бросается в крепкие объятия своего отца. – Ты все-таки приехал.

– Ну разумеется, я приехал, mia bella, ты ведь меня пригласила. – низким басом отвечает тот.

От теплоты их объятий мое сердце покрывается тонким слоем боли. Он с такой гордостью смотрит на свою дочь. Эмма представляет его всем, а я отхожу в сторону. Эмоции душат меня. Интересно, каково это иметь такие отношения с отцом? Какого это знать, что ты можешь в любое время поговорить с ним по душам без страха осуждения?

Мне это было незнакомо. Стыдно признаваться даже самой себе, но я завидую Эмме. Наверное, всегда завидовала. И пусть Карлос никогда не заменит ей маму, но по крайне мере, он остается важным человеком в её жизни.

Чувствую на себе чей-то взгляд, и отвожу глаза от подруги, смахивая непрошенные слезы. И в тот же момент вижу его. Мир как будто бы потихоньку замедляется. Хаос внутри меня стихает, обретает покой. Тристан обнимает меня через все пространство одним только своим взглядом. Не знаю как, но он понимает. Я вижу это в синеве его глаз. А может, мне просто кажется.

Ноги сами несут меня подальше от кухни. Марсель убирает столы. Его внимание обращается ко мне. Я пытаюсь улыбнуться, но он неодобрительно качает головой, а затем достает телефон из заднего кармана.

Что он делает?

Молча подходит к бару и шепчет что-то Адалин на ухо. Она усмехается, кивает и подходит к компьютеру.

– Что происходит? – спрашиваю я.

Включается песня. P!nk – U+Ur hand. Та самая, под которую я залезла на барную стойку.

Марсель начинает пританцовывать, а Адалин подпевать.

– Ты просто ужасен. – бросаю я Марселю.

Но он только пожимает плечами, продолжая уборку. Я пытаюсь сопротивляться, но тело само начинает двигаться. И вот мы уже вместе танцуем вокруг столов, вытирая их. Впервые я чувствую себя так свободно на рабочем месте. Адалин смеется, наблюдая за нашим с Марселем дуэтом. А я думаю о том, как так вышло, что в моей жизни появился еще один неосуждающий меня человек?

Я, словно загнанная собака, которой дали кусочек теплоты, в моем случае, принятия. Почему таких людей так мало? Почему всем вокруг обязательно унижать других людей? Хотя может, дело не в унижении, а в возвышении самого себя над другими? Зачем людям нужно чувствовать себя выше? Неужели там на высоте так хорошо?

Надеюсь, что нет, потому что мне здесь внизу очень нравится. Я уже говорила, что Париж – волшебный? Дело, наверное, в нем. Где же я жила все свои двадцать три года, если только сейчас понимаю, что не все люди злые?

Песня заканчивается, и Марсель вдруг резко останавливается напротив меня. Я оборачиваюсь и вижу Люка, Эмму с отцом и Тристана. В голове проносятся последние движения, которые я исполняла своей пятой точкой. Наверное, все-таки дело во мне, а не в людях. Видимо, в процессе моего создания, Бог решил изрядно пошутить.

– Закончили? – подавляя веселье, спрашивает Тристан, и я почти испытываю облегчение.

– Да. – отвечает Марсель, косясь на меня.

– Нужно еще что-то? – невозмутимо спрашиваю, пытаясь остановить подкатывающий к щекам жар.