– Скрасьте мое одиночество, – растянувшись в улыбке, произнес он. От усталости и боли в плече, постоянного приема алкоголя, у него уже не было желания флиртовать. Но эта мисс пробудила желание поразвлечься, несмотря на его состояние.

– Прошу прощения, но у меня достаточно своих дел, – девушка неловко присела и направилась дальше вдоль дороги, больше не обращая внимания на назойливого богача.

– Скверный характер, – усмехнулся Майкл, тем не менее решив пока оставить её в покое. Мужчина сел обратно и откинулся на спинку сиденья, закрыв глаза. Возможно, ему бы доставило удовольствие укротить такой нрав, завалить подарками, чтобы грубиянка стала ласковой, как кошка. Но сначала нужно разобраться с делами, а разыскать красотку в такой глуши не составит проблемы.

Он задумался, захочет ли он унизить жену настолько, что усадит их в одну карету. При воспоминании о женщине, в чрево которой он должен поместить дитя, Майкл поморщился, сколь-нибудь хорошего настроения как не бывало. Он снова стукнул по крышке кареты и они двинулись дальше. Девушка на пути ему больше не попалась, видимо, свернула и пошла через лес. Карета покатила дальше.

Кэтрин прислонилась спиной к дереву и едва могла вдохнуть. В висках стучала кровь, а сердце билось до боли сильно. Он не узнал её и принял за деревенскую девушку. Она отбросила ружье на траву и попыталась ослабить ремень, стягивающий талию. Не следовало идти по дороге, тогда они не встретились бы.

Зачем ему понадобилось приехать? Неужели что-то случилось? Кэтрин нахмурилась. Муж выглядел гораздо хуже, чем она помнила его в день их свадьбы. Бледный, растрепанный и какой-то осунувшийся. Возможно, он умирает и приехал покаяться, чтобы примириться с ней перед концом. Она тут же отбросила эту мысль.

Она не успеет попасть домой раньше него. Поэтому нет нужды притворяться. Самолюбие уязвленно шептало, что лучше войти в дом через заднюю дверь и переодеться, но гордость заставила поднять ружье и продолжить путь. В её положении нет ничего постыдного. Она живет честным трудом и соблюдает условия договора, выставленного избалованным мальчишкой.

Кэтрин упрямо вскинула подбородок и пошла через лес к своему дому.

Майкл оказался перед ухоженным домиком. Ровно подстриженная трава и аккуратные клумбы со все еще яркими цветами, несмотря на закат лета. Он выбрался из кареты и размял ноги. Никто не встретил их и войти в дом пришлось самому, где мужчина застал в гостиной спящую на диване старуху. На несколько мгновений он растерялся и единственное, что пришло в голову – это постучать о столик. От раздражающего звука старая женщина закряхтела и поднялась, во все глаза уставившись на Майкла.

– Милорд, – пробормотала она, когда узнала во взрослом мужчине ребенка, которого видела когда-то.

– Мы разве представлены? – сухо спросил он, придя в себя. Майкл прошел по каменному полу и опустился в старое, но чистое кресло. Он устал как пес, а никто даже не предложил ему чая.

Женщина скатилась с дивана и суетливо забегала вокруг, охая и причитая. Когда Майклу подали в толстом фарфоре чай, не вызывавший доверия, входная дверь распахнулась.

– Миссис Билл! Заберите куропаток, – крикнула Кэтрин, переступая порог. Она не строила иллюзий, увидев во дворе распряженную карету, но решила все же не притворяться. Он приехал не потому, что воспылал внезапными чувствами к супруге, а это значит, Майклу Синклеру что-то от нее нужно.

Служанка с удивительной для своих габаритов скоростью прибежала и выхватила связку из рук Кэтрин.

– Миледи! Ваш супруг прибыл! – громким шепотом затараторила она.

– Я знаю.

Кэтрин отдала служанке ружье и направилась в кухню, где плеснула ледяной водой в лицо и успела глянуть в начищенный до блеска сотейник, прежде чем пойти в гостиную.

Майкл слышал, как она вошла и поднялся, чтобы поприветствовать жену. Хоть он и презирал её хитрую натуру, когда-то втянувшую их в этот брак, сейчас ему нужно было расположить эту женщину к себе. Он ожидал встретить кого угодно, от взлохмаченной тучной особы до изнуренной жизнью жерди, но чего Майкл не ожидал, так это встретиться лицом к лицу с безмятежным взглядом золотых глаз. Лесная нимфа стояла перед ним, безмолвно взирая и ничуть не смущаясь своего вида. Она сделала книксен и приглашающим жестом предложила гостю сесть. Сама же устроилась на диване напротив, расправив складки простенького платья.

– Добрый день, милорд, – произнесла Кэтрин. Она будет вести себя так воспитанно, что ему зубы сведет от её высокосветского тона. – Вам уже предложили чай?

Майкл кивнул. Первая вспышка растерянности прошла, уступая место злости. Чертовка узнала его, тогда как он выглядел как полнейший идиот.

– Чем я обязана такому неожиданному визиту? – она приняла из рук миссис Билл чашку и сделав маленький глоток, мягко поставила её на колени. Майкл постарался не заметить того, как зацепился за это взглядом. Будь она не его женой, он бы позавидовал этой чашке.

– Соскучился по вам и решил, что пора вернуть жену домой, – с ухмылкой произнес он. Хотелось озадачить её, но выкладывать все карты на стол он не стал.

– Благодарю. Я уже дома, – тон Кэтрин изменился. Она приготовилась обороняться.

– Вы прекрасно отдохнули в этом идеалистическом захолустье, но пора вернуться в реальный мир. В наш любимый грязный Лондон.

На секунду Кэтрин показалось, что крыша дома обрушится на её голову. По его мнению, она отдыхала? Горький ком перехватил горло, перекрывая доступ к кислороду, когда она вспомнила, как приходилось жертвовать покупкой еды, чтобы залатать крышу и пережить зиму. Как она наравне со слугами возделывала огород и начала охотиться, лишь бы прокормить себя и слуг. Откуда ему было знать о том, как она жила, если она ни разу об этом не упомянула, отправляя весточки только адвокату, как и требовалось по условиям договора.

Но несмотря на сложности, она жила в своем доме и не имела ни малейшего намерения его покидать.

– Вы правы, – наконец, произнесла она. – Здесь действительно рай на земле. – девушка постаралась изобразить улыбку. – Поэтому я могу предложить вам только отдых и пожелать счастливого пути, когда вы вернетесь в свой любимый Лондон.

Кэтрин поднялась, поставив чашку на небольшой столик, намеренная оставить в одиночестве гостя, но он был проворнее. Поднявшись столь же стремительно, он в мгновение ока оказался рядом с Кэтрин, схватив её за руку.

– Я не прошу. – произнес он с нажимом.

– Смею напомнить, вы в моем доме, – Кэтрин вырвала руку из его хватки, выдержав взгляд холодных глаз, режущих острее лезвия. – Поэтому как бы вам не пришлось отведать свинца, если вздумаете меня принуждать!

Майкл неожиданно для себя рассмеялся. Подумать только, жена угрожала ему расправой за то, что он хотел вернуть её в столицу. Смех отозвался колющей болью в плече и заставил его поморщиться и осесть в кресло.

Кэтрин поколебалась несколько мгновений, но все же подошла к нему.

– Что с Вами?

– Кое-кто уже угостил меня свинцом, как вы любезно предложили, – усмехнулся мужчина. Скривившись, он стянул с плеча сюртук.

– Дайте взглянуть.

– Вам доставляет удовольствие подобное зрелище?

Кэтрин опалила его возмущенным взглядом. Теперь стало понятно, почему он так плохо выглядел. Одной усталостью дело не обошлось. А если рана воспалена, то медлить нельзя.

– Не мелите чепухи! – Кэтрин сама легко разделалась с платком на его шее и потянула в сторону ворот рубашки. Сделала она это так быстро и проворно, что у Майкла мгновенно испортилось настроение.

– Я не был готов к подобному приему, – проворчал он, когда Кэтрин приблизилась, чтобы лучше рассмотреть. Она отодвинула ткань, опутывающую плечо и едва сдержалась, чтобы не отвернуться. Рана загноилась, а вокруг нее все покраснело.

– Рана воспалена. Вы не должны были ехать так, – Кэтрин выпрямилась, строго глядя на мужчину перед ней. – Это слишком халатное отношение к своему здоровью.

– Разве вам не было бы лучше, стань вы вдовой, дорогая супруга? – съязвил Майкл. Он смотрел в медовые глаза и раздражение разрасталось с каждой секундой. Особенно после того, как Кэтрин не ответила и молча вышла из гостиной, оставив его одного.