– Да это просто немыслимо! – горячо воскликнула она, отбросив в сторону сундучок и уже подыскивая камень, чтобы разбить окно. Раз уж она хозяйка этого дома, то должна попасть внутрь любым способом и плевать на ущерб. Камня на глаза не попалось. Она метнулась к упавшему неподалеку вверх дном сундучку и подхватила его. Крышка открылась и содержимое высыпалось на траву, немного остудив пыл девушки. С интересом взглянув на выпавшие бумаги, Кэтрин опустилась на траву прямо в платье, уже не беспокоясь о его сохранности и подняла бумаги. Договор, исходя из которого, она являлась владелицей этого дома и прилегающих территорий, но только при соблюдении выставленных мужем условий.

– Весьма щедро с вашей стороны, милорд. – пробормотала Кэтрин, пробегая глазами по строчкам документа и улыбаясь. Это было глупо с его стороны, давать ей владения. Но для Майкла, похоже, этот дом значил еще меньше, чем она. Следующим оказалось письмо от юриста, которое она отложила на потом, и небольшая связка ключей. Кэтрин сжала ключи и нервно рассмеялась. Уж лучше так, чем бить окна. Она сложила содержимое обратно и вернулась к главной двери. Переведя дыхание и нервно улыбнувшись, Кэтрин вставила ключ в скважину. Пара оборотов и дверь поддалась. Кэтрин ступила на каменный пол, устланный слоем пыли, как покрывалом. К её приезду явно не готовились и как будто не ждали. Она прошла через небольшую гостиную в кухню, в которой нашла лишь пустые полки и закоптившийся очаг. На втором этаже оказалось несколько комнат, таких же пыльных и почти пустых. Не было ни одной занавески или скатерти, ничего, не говоря уже о еде. Кэтрин вышла на задний двор, который оказался в таком же запущенном состоянии, что и подъездная аллея. Удивляться уже было нечему. Из растений в саду она нашла только старенькую яблоню с белыми цветами и вернулась в дом. Действовать нужно было быстро, ей некогда было сидеть и сокрушаться из-за грязи, нужно было найти еду и устроиться на ночлег.

Входная дверь скрипнула, заставив её вздрогнуть и поспешно обернуться. На пороге стояла довольно странного вида пара. Полная женщина с грязными спутанными волосами в простой одежде и под стать ей мужчина, почти лысый, с торчащими отдельными пучками седых волос и пористым красным носом.

– Миледи, мы не ждали вас так рано, – пробасила женщина, заходя внутрь и протягивая Кэтрин небольшую корзинку.

– Благодарю, – пробормотала девушка, приняв подарок, от которого исходил восхитительный аромат выпечки.

– Миледи, вы покушайте, а мы пока подготовим спальню, – женщина вперевалочку пошла в сторону лестницы, а мужчина засеменил следом.

– Постойте! Я даже не знаю ваших имен, – Кэтрин поспешила за слугами.

– Меня можете звать Миссис Билл, а этот старый пропойца – мистер Билл, – махнула в сторону мужа служанка. Только сейчас, присмотревшись, Кэтрин заметила, что мужчина стоит с мутноватым взглядом и слегка покачивается. Именно это стало последней каплей. Стена спокойствия, которую Кэтрин выстраивала вокруг себя, рассыпалась и она начала смеяться. Упав на пол на колени и выронив корзинку, она смеялась до выступивших слез и колик в животе, пока служанка невозмутимо застилала постель и быстро смахивала на пол пыль с прикроватного столика и подоконника. Они не обращали на истерику никакого внимания.

– Нам велено напомнить вам, что мы единственные, с кем вам можно общаться, – Кэтрин услышала толику сожаления в голосе служанки и постаралась взять себя в руки. Все не так плохо, не из-за чего волноваться.

– Мы будем приходить раз в пару дней и приносить еду, выполнять уборку по дому, – теребя передник, отчитывалась миссис Билл. Похоже, ей эта роль тоже давалась не так легко. Они ожидали увидеть избалованную леди, а не молоденькую девочку в грязном платье. – Да разведи уже огонь и поставь воду греться! – прикрикнула она на мужа и забрала из его рук сверток. Пошатываясь, мистер Билл поплелся исполнять указание. Миссис Бил помогла Кэтрин подняться и усадила её на краешек постели.

– Миледи, не о чем убиваться. Когда освоитесь, вы полюбите это место. К тому же, тут есть несколько приятных соседей, с которыми Вы можете общаться. Признаться, я сама видела милорда только когда он едва под стол ходил, но тогда он был самым очаровательным ребенком, да и таким добрым. Видать, это матушка так на него повлияла, – от этих слов лицо женщины посуровело. – Но вам об этом не нужно беспокоиться. Когда настанет время, вы помиритесь. Сейчас вы здесь с нами, а после ванны и сытного ужина все проблемы станут легче.

Кэтрин в последний раз шмыгнула носом и притихла. Слова женщины заставили её успокоиться и ощутить какое-то умиротворение. Пусть от миссис Билл пахло не розами, но заботливый и мягкий тон, которым она говорила, был так похож на материнский, когда Кэтрин была еще совсем маленькой.

– Поешьте, – миссис Билл достала из корзинки, которую Кэтрин выронила, кусок мясного пирога и протянула ей. – Вам нужно набраться сил, а завтра начнем уборку. Оглянуться не успеете, этот дом станет самым уютным местом для Вас, – миссис Билл похлопала Кэтрин по руке и, ворча на нерасторопность мужа, пошла проверить, чем он занялся.

Кэтрин молча жевала довольно вкусную пищу и размышляла над словами служанки. Да, работы по дому очень много и ей еще предстояло прочитать присланные документы, чтобы суметь правильно распределить свой бюджет. Но ссылая её сюда, Майкл не знал, что она уже больше года полностью вела хозяйство в своем доме, поскольку мать предпочитала развлечения. Миссис Моррисон едва не разорила их, когда взяла дело в свои руки после смерти мужа и благодаря этому, сейчас Кэтрин знала, что делать.

Когда слуги притащили наверх деревянную кадушку, отдаленно напоминавшую ванну, она с трудом сдержала улыбку. Это все же было лучше, чем ничего. На огне в кухне грелась вода, а в спальной развели огонь из найденных во дворе веток. Слуги ушли, пообещав вернуться рано утром и пожелав маркизе доброй ночи. Кэтрин осталась одна, с наслаждением забравшись в горячую воду. Миссис Билл оказалась права. Сытная еда и отдых делали свое дело. Кэтрин разомлела и уже не считала, что все так плохо, и ей уже не требовалось убеждать себя в этом. Небольшой дом в собственности, чего ей еще было желать? Бриллиантов, внимания джентльменов? Она тихо рассмеялась, рисуя пальцами круги на водной глади. Нет. Все это было чуждо ей с самого начала. Возможно, это неприемлемо для леди, но у нее не было выбора, да и осудить её никто не мог. Поэтому, оставалось играть теми картами, которые ей подкинула судьба, а не мечтать о других.

С наступлением утра у леди Синклер появилось так много дел, что уже некогда было размышлять о превратностях судьбы. Порой она тосковала по дому, вспоминая мать и сестру. Да, они не понимали друг друга, но это не отменяло любви. Но она предпочитала думать, что с ними все в порядке. Несмотря на запрет, миссис Билл иногда приносила Кэтрин газеты, примерно недельной давности, из которых она узнавала светскую хронику, в которой время от времени появлялся её супруг. Читая строки, расписывающие, как он появляется в театре с какой—то певичкой или танцует с леди с сомнительной репутацией, она не ощущала ничего. Они чужие друг другу люди.

Постепенно дом вычистили до блеска. На окнах появились занавески, а на столах скатерти. Кэтрин обзавелась несколькими удобными платьями, которые позволяли свободно заниматься хозяйством. С наступлением осени у нее уже имелся мелкий скот и виде козы, пары овец и пяти кур. Учитывая необходимый для дома ремонт, она не решилась тратить деньги на продукты, предпочтя обзавестись небольшим хозяйством. Уединение далось Кэтрин легче, чем она могла предположить. Иногда они засиживались с миссис Билл по вечерам на кухне и та пересказывала местные сплетни или рассказывала о своей жизни. В такие моменты Кэтрин забывала, что это место является для нее своеобразным наказанием.

Лондон 1816 год

С выдохом изо рта вырвался небольшой клуб пара. Бледный рассвет только начал загораться, окрашивая персиковым оттенком небо в парке, когда Майкл скинул сюртук и остался в рубашке и жилете. Напротив него юноша проделал то же самое. Еще совсем сопляк, у которого даже толком не начала расти борода. Однако противнику Майкла, как и ему когда-то, хватило глупости опутать себя узами брака в слишком юном возрасте. Вот только они не собрались бы августовским утром, подальше от любопытных глаз, если бы проклятый мальчишка Милтон не был без ума от своей глупенькой жены.