Барон сделал глоток вина, чувствуя, как дорогой напиток приятно обволакивает язык и ласкает небо тонким привкусом винограда. Близость преследователя, от которого он бежал так далеко, превращала рядовое вино в прекраснейший нектар.

— Чего ты хочешь, демон? — спросил, поставив свой бокал на столешницу, Артур Шварцкорт. — Убить нас? К чему тогда подсел и разговоры ведешь?

Ченгер, пребывающий в своем человеческом облике, растянул губы в улыбке. Он положил ладонь на столешницу так, чтобы было видно, как медленно покрывается чешуей кисть, и отрастают черные когти.

— Я уже достаточно давно гоняюсь за всем вашим кланом, — произнес он, высунув на мгновение змеиный язык, который тут же скрылся в зубастой пасти. — И должен признать, все, кого я убивал, заслуживали этого, как не всякий преступник.

Барон молчал, лишь опустил руку под стул и погладил сидящую рядом внучку по ноге, стараясь передать ей толику спокойствия, которого сам не ощущал. Остальные члены рода старались держаться, но Артур видел, что парни готовы начать безнадежный бой. Детей было жалко, и Шварцкорт все еще надеялся, что удастся хотя бы выиграть для них немного времени.

Этот демон убил уже слишком многих, чтобы можно было всерьез рассчитывать, что с ним смогут справиться вчерашние дети и один старик. Они были посредственными магами, а демон уже расправился с самыми сильными чародеями клана, на него устраивали ловушки, жгли, топили, обрушили скалы.

И вот он сидит напротив, улыбаясь, чувствуя свое превосходство. А все его противники развеяны по ветру.

— Ты — другой, — заявил вдруг Ченгер, откидываясь на спинку стула. — Слишком добрый, слишком честный. Даже детишек этих собрал, хотя они тебе не кровная родня.

— Мы — один клан, — выдохнул Артур, глядя на демона исподлобья. — И мой долг позаботиться о них.

Ченгер кивнул.

— Забавно, что ни один из вашего клана так не думал, когда Киррэл Шварцмаркт остался в одиночестве, — заметил он, чуть приподнимая губ, чтобы сидящие за столом видели его зубы. — Впрочем, конкретно у тебя и этих детей, возможно, есть шанс исправить свою ошибку.

Барон едва уловимо дернул глазом.

— Что ты хочешь сказать? — спросил он надтреснутым голосом.

— Я уже сказал, Артур Шварцкорт, — усмехнулся Ченгер, разводя руками, вновь принявшими человеческий облик. — Если ты готов покаяться перед Киррэлом за то, что не встал на его сторону, когда барон Чернотопья в этом нуждался, он, возможно, пощадит вас всех. Я бы, конечно, не пощадил, но я всего лишь призванный демон и не я принимаю решения.

Барон не пошевелился, размышляя, какую еще хитрость выдумал этот убийца, но мысль о том, что он сможет защитить чудом выживших наследников сразу трех семейств клана, все больше и больше занимала место в его рассуждениях.

Шварцкорты никогда не были влиятельным родом в клане. А все по той причине, что издревле руководствовались честью больше, чем возможной выгодой. Даже эти кареты, что сейчас их везут — и те были куплены едва ли не на последние сбережения. Собственные земли рода серьезно пострадали во время войны от волн мародеров и наемников Меридии.

Артур Шварцкорт едва сводил концы с концами, но узнав о беде клана, собрал всех, кого смог. Одел их в свои цвета и, спеша изо всех сил, торопился покинуть страну, так как уже знал, что за ее пределами все члены клана Шварц остались невредимы. Во всяком случае, на данный момент.

— Я готов принести свои искренние извинения, если ты поклянешься, что не тронешь детей, — произнес он и тут же бросил взгляд на спасенных им внуков.

Парни были слишком молоды и горячи, могли не подчиниться. Но долгое бегство избавило их от опасных иллюзий, будто они кому-то нужны в этой стране без денег и покровительства практически уничтоженного клана. А вот девушки смотрели на деда с плохо затаенной надеждой.

Сам Артур был прекрасно наслышан о делах Киррэла Шварцмаркта. И был уверен, что уж кому, а барону Чернотопья помощь вообще не требуется. И когда начались нападения, так и не понял, что стало началом резни. Но все равно сделал все, что мог, чтобы спасти тех, кого удалось отыскать.

Ченгер оскалился, его глаза полыхнули демоническим огнем. Сидящие за столом люди поспешили отодвинуться — жуткая аура ужаса, исходящая от преследователя, сковывала их тела, заставляя видеть самые мучительные кошмары, какие только способно выдумать сознание.

Но воздействие исчезло быстро, и перед аристократами снова оказался обыкновенный человек.

— Останься здесь на ночь, а утром выйди на задний двор, — велел Ченгер. — Один, без охраны, с этими детьми.

Старик кивнул, после чего сглотнул и потянулся к бокалу. Когда он поднял взгляд на место, где только что сидел демон, увидел, что Ченгера уже нет. Но на столе осталась глубокая борозда от когтя, оцарапавшего дерево.

— Вы все слышали, — объявил Артур Шварцкорт, стараясь, чтобы его голос звучал так, как подобает аристократу. — Я разбужу вас утром, а сейчас давайте ужинать и пойдем спать. Если завтра этот кошмар закончится…

Он не договорил, но этого и не требовалось. Дети, настрадавшиеся за последние несколько месяцев, уже были слишком подавлены, чтобы сопротивляться.

— По крайней мере, умрем, как подобает аристократам, — хмыкнул старший внук, после чего придвинул к себе тарелку с источающим одуряющий запах жарким.

Остальные молчали, не в силах приступить к трапезе. Барон потягивал вино, глядя на старшего. Может быть, когда все закончится, из него выйдет толк. Вот только вряд ли эти дети смогут простить барона Чернотопья за смерть их семей.

Понимает ли это Киррэл Шварцмаркт? Или на то и рассчитывает демон, желая унизить своих жертв, заставив их самих прийти на собственную казнь?

Фолкбург, лавка "Магические товары дядюшки Рэла«. Киррэл «Чертополох» Шварцмаркт .

За окном стояла ночь. «Рыси» закрыли лавку, разошлись по своим местам, а я остался сидеть в столовой с кружкой недопитого чая. День выдался длинным, пришлось очень много обсуждать и даже местами кричать, когда пришло время аукциона. Но все, наконец, закончилось, и я был этому рад.

И тут явился Ченгер.

— И почему ты их пощадил? — спросил я, выслушав неожиданно вернувшегося демона.

Ченгер сел в кресло и, закинув ногу на подлокотник, болтал в воздухе бокалом вина. Ко мне он явился уже с напитком в руках, так что по комнате сейчас расплывался приятный аромат винограда. Не иначе как мой компаньон по пути ограбил винный погреб моей родни.

— Ты жаловался, что мое влияние портит твое отношение к людям, — напомнил демон. — И я решил, что тебе не помешает самому взглянуть на относительно достойного жить члена клана Шварц. Скажешь его убить, я так и поступлю, а если решишь сохранить им жизнь, не стану настаивать на их казни.

Я хмыкнул в ответ на его слова. Подобного миролюбия за Ченгером обычно не водилось. Нет, он мог проявить милосердие, разумеется, но в большинстве случаев не останавливался ни перед чем, чтобы перебить всех своих противников до единого. И сделать это максимально жестко.

— Это потому, что королевский совет начал охоту за кланом Шварц? — уточнил я.

Ченгер вскинул брови.

— Серьезно? — он даже вино едва не расплескал, махнув рукой.

Я вытащил из ящика стола толстое письмо, перетянутое бечевкой, и бросил конверт демону. Тот быстро развернул его и пробежался взглядом по тексту.

— Старший брат Томаш должен тебя очень ценить, Киррэл, — медленно растягивая слова, произнес Ченгер. — Иначе бы не встал на твою сторону.

Я покачал головой в ответ.

— Это не совсем так, — со вздохом ответил я. — Просто, когда ты разорвал со мной договор, всплыли отягчающие обстоятельства. Мой клан подослал убийц, при этом все было обставлено так, что Равены стали соучастниками. Если бы я умер, у клана Шварц появился бы компромат на правящий род. Сам понимаешь, допускать подобного исхода Равены не захотели. К тому же я оказался достаточно полезным бароном, чтобы Томаш выбрал мою сторону.