Ответом на реплику стал новый удар, который отбросил меня чуть вбок. На миг перехватило дыхание… но я всё же нашёл в себе силы чуть поменять положение тела. Давай, пинай меня в нужную сторону. Ко входу.

— Ты явно не боец, — услышав это, я ухмыльнулся. Всё-таки решила включить голову. — Значит яды? Магия?

— Доброта и обаяние, — отозвался я.

Ещё один удар.

Ладно, это начинает становиться… неприятным.

— Можно меня бить, — я чуть приподнялся на локтях и провёл рукой по лицу, стирая кровь. — А можно включить голову. Сама же сказала — я не боец. Будем честны, я и хожу-то сейчас еле-еле. А что до ядов…

Я хитро сощурился.

— …то разве что они все остались на твоём нижнем белье… — я вновь поиграл бровями.

Юкино снова врезала мне… но уже чуть медленнее.

— Наконец, — завершил я, игнорируя боль от удара и подтягиваясь на руке на метр влево, — будь я киллером — неужели я стал бы стоять и смотреть, как ты моешься в душе, вместо того, чтобы прикончить тебя на месте?

Девушка пару раз моргнула, а затем презрительно сощурилась:

— Так ты… — протянула она, — не киллер, а обычный извращенец?

Вот ещё.

Руку перед собой. Если честно, я понятия не имел, сработает ли это, и что делать дальше, если нет, но… если не рисковать, то так ничего и не сделаешь, верно?

Я сплюнул на ладонь кровью — и впечатал её прямо в огромную металлическую плиту в полу, размером метра три.

Наверное, этому моменту подошла бы торжественная музыка, но увы. Какой-то миг в подвале было оглушительно тихо, а затем…

— Я не извращенец, — пояснил я. — Я Йошида Распутин.

Плита начала сдвигаться. Громкий скрежет металла по камням, шелест от поднявшейся пыли — и вот в полу уже зияла черная дыра.

Что же. Девушка опустила свой клинок, неверяще глядя на то, что сейчас произошло.

Долгие секунды полного молчания. Столкнувшись с правдой, Юкино будто язык проглотила. Я не торопил её, давая свыкнуться с новой мыслью.

— Но, но… — наконец, выдавила из себя она. — Всё ведь так хорошо сходилось… Ты не врал?!

— Ни разу. За весь разговор, — я криво ухмыльнулся. — А вот ты себя сейчас чувствуешь глупо.

Девушка лишь замерла на месте, неподвижно глядя в одну точку.

Мой выход.

— А теперь представь, — я спокойно поднялся на ноги, — какое огромное пятно на репутации твоего… эээ, рода оставит клеймо той, кто пытался убить Йошиду Распутина. Бедного, беззащитного парня, едва успевшего выйти из комы.

Я медленно подходил к Юкино всё ближе и ближе.

— С одной стороны — да, ты хорошенько меня избила и даже хотела отрубить голову. Что, как минимум, невежливо. С другой — перед этим я молча наблюдал за тобой, пока ты ходила в чём мать родила. Вроде и за дело отхватил. Однако у нас с тобой был уговор.

Я провел большим пальцем по шее.

— Если я не Распутин — то… я делаю харакири. Ну, я оказался Распутиным. Моя ставка сыграла. И теперь мы на месте и решаем, что же ты мне должна.

Мне не очень хотелось вскрывать свои карты, но… сейчас это имело смысл. Недаром же терпел побои. В сущности, что такое падение с лестницы и пара тумаков впридачу по сравнению с лично обязанной тебе смертоносной высокопоставленной Якудза? Которая к тому же ещё и представляет собой шикарную красотку с катаной наперевес.

Девушка наконец-то вышла из ступора и посмотрела прямо на меня.

— И… чего ты хочешь? — она сглотнула ком в горле.

Я подошел к ней ещё ближе…

И хлопнул по плечу.

— Дружбы без обязательств. Ну — и помощи, когда мне будет надо, — я подмигнул ей, — чего ещё мне от тебя может быть нужно?

Юкино сощурилась. Кажется, за этот вечер я умудрился сломать ей шаблон уже дважды — сначала когда оказался не тем, кем она меня считала, а затем когда повёл себя не так, как она ожидала. И теперь она… попросту не знала, чего ещё от меня ожидать.

— Да ладно, — моя улыбка стала шире, — откуда столько драмы на лице? Мы отлично поладим. Вокруг слишком много интересного, чтобы тратить время на ссоры.

Хмыкнув, я заинтересованно заглянул в зев открытого люка. Во тьму вели широкие, выщербленные ступеньки; снизу доносились какие-то тихие завывающие звуки, но настолько далёкие, что нельзя было сказать, что это — трубы, ветер, или… что-то иное.

…шаги.

Звук — пока ещё тихий, но вполне отчётливый — вырвал меня из завороженного состояния. Кто-то быстро приближался к открытому люку, и это… портило мои планы.

За мной? Пропажу ведь уже должен был заметить даже такой “работник года”, как Андрей. Да, скорее всего.

Шаги быстро приближались. Неожиданность, и притом неожиданность неприятная. Будет сложно объяснить произошедшее, даже мне.

Судя по звуку, у меня оставалось всего несколько секунд на то, чтобы придумать правдоподобное оправдание и увести из-под удара не только себя, но и Юкино. В конце концов, я-то сын главы рода, а вот если её вышвырнут из особняка — это сведёт на нет всю её полезность.

Шаги на секунду замерли — а затем две пары ног начали быстро спускаться вниз. Слуги; форма такая же, как у Андрея.

— О, — непринуждённо заметил я, — вас-то нам и…

И осёкся.

Оружие в руках “слуг”. Неувязочка? Но главное даже не это, а взгляды. Пустые и не предвещающие ничего хорошего. Такие взгляды были мне знакомы.

Шаг перешёл в бег; обе фигуры устремились ко мне, не говоря ни слова. Сталь в руках ближайшего сверкнула; от кулака по телу начали разбегаться тонкие светящиеся линии…

То, что они двигались ровно на меня, говорило само за себя — они пришли за мной.

Что ж.

Пора Юкино начинать отрабатывать свой долг.

— Серьёзно? Овощ с сознанием девятилетки?

Наина достаточно хорошо знала мужа, а потому заговорила не сразу, а лишь тогда, когда он сам начал возвращаться к реальности.

— И какой из него глава рода? Неужели ты считаешь, что Дмитрий…

Михаил вздохнул и отвернулся к окну. Машина несла его обратно к загородному особняку по пустой, расчищенной специально для него дороге.

— Порой вы все совершенно невыносимы, — заметил он. — Даже радость от пришедшего в сознание сына можете изгадить.

Он поглядел на Наину.

— Да, я понимаю, что он овощ. Но… он в первую очередь мой сын, каким бы он ни был.

— Но глава рода?

— Чисто номинально, — отозвался Михаил. — К тому же… ты сама прекрасно понимаешь, что так будет лучше для всех, включая Дмитрия. Учитывая… то, что начало происходить в кругах аристо после его пробуждения.

— Это решаемо, — Наина покачала головой. — А вот что нерешаемо — так это то, как люди будут смотреть на Дмитрия, когда поймут, что его променяли на дауна. Как он должен будет править родом, по-твоему?

— Я со всем разберусь.

— Это слова главы рода? — Наина уставилась на Михаила. — Или самооправдание потерявшего голову отца?

— Я же сказал, что…

— Не стоит делать того, что нарушит… — женщина сделала паузу, — мир в семье.

— Хватит, — Михаил вновь поглядел на жену. — Это слова главы рода. Рода, которым я правлю уже много лет. Я обещаю тебе, что позиции нашего младшего не изменятся. А пока… Прошу по-человечески, не трави мне жизнь, дай порадоваться за сына. Дай исполнить обещание первой жен… — он осёкся под взглядом Наины.

Тема первой жены была запретной между ними.

— Если Дмитрий хоть в чём-то будет обижен… — Наина заговорила так, будто никакой заминки не было, — если ты пойдешь наперекор своим же словам… То узы нашего брака могут очень сильно пошатнуться.

— Не нагоняй драмы.

На какое-то время салон машины погрузился в тяжёлое молчание.

— А что до нашей гостьи, — Наина нарушила молчание вновь, — ты уверен, что готов так рисковать?

— Принц Британской Короны и дочь де-факто главы Японии сойдутся в священном браке. Ты понимаешь, что это может остановить столетнюю британо-японскую войну? — Михаил и рад был отвлечься на другую тему. — И это — на территории рода Распутиных.